Анатолий Хохлов - Связующая Нить. Книга 1
— Сегодня я надену свое лучшее платье! — мечтательно сказала она.
— Да? И какое же из двух — лучшее? — иронично заметил Такео. — Дай угадаю! Наверное, то, что из шелка!
Кицунэ надулась, как рыба иглобрюх, и, обиженно посматривая на ехидно хихикающего деда, вынула из чемодана синее шелковое платье с короткими рукавами и кружевным воротничком. Второе, клетчатое, из хлопка, осталось лежать на дне маленькой сокровищницы лисенка вместе с единственным кимоно.
Начинался очередной, но не самый обычный день. Обычные дни, как с радостью понимал это старый иллюзионист, остались в далеком прошлом. В той серой унылости, что была до того, как он привел в свой дом несносную маленькую ками.
Минут через двадцать после завершения завтрака Кицунэ и Такео вышли из общежития и направились к выходу со двора. Прохладный ветерок раннего утра унес было все тревоги, но Такео вдруг насторожился. Ликвидаторы следов воздействия энергии Ци должны были прежде всего хорошо уметь замечать эти следы. Совсем недавно рядом с домом крутились шиноби.
— Дедушка, смотри! — Кицунэ показала пальцем на большую черную птицу, сидящую на крыше соседнего дома. — Какая большая! Это, наверное…
— Грач, — не дожидаясь, когда девочка сморозит очередную нелепицу, подсказал Такео.
— Я знаю! Помнишь, мы книжку смотрели про птиц? Сам мне все показывал!
— А, ну да. Я знаю, что ты знаешь.
Грач, почистив крыло клювом, неуклюже взлетел и вальяжно поплыл прочь. Кицунэ ничего не заподозрила, но Такео в отличие от нее знал, что несколько шиноби из погибшего клана Амакуса еще несли службу в скрытом селении Воды, главной базе ниндзя этой страны. Амакуса не были особо сильны, как и Отани, в свое время. Их задачей была тайная разведка и слежка за людьми с использованием специально выведенных птиц. Взглянуть бы на этого грача поближе и проверить, не завязан ли на нем узел силовой печати? Простейшей вспомогательной схемы, дающей хозяину возможность видеть то же, что видит птица.
Если же грач принадлежит шиноби Амакуса, то в городе, можно уверенно заявить, появились и более сильные воины. Такео не сомневался, что соглядатай Катсуро доложит командованию о Кицунэ. Неужели потерявшийся лисенок заинтересовал Рафу, лидера селения Воды? Причем настолько, что старик пригнал в Сандзе боевой отряд? Кицунэ решили доставить в селение? Ну уж нет! Община Воды слишком слаба, чтобы защитить маленького оборотня. За то, что селение существует, можно благодарить равнодушие бывших врагов, которые больше не видят в скрытом селении Воды соперника и угрозы. Но если пройдет слух, что поверженный воин пытается подняться, соседи отвесят ему такого пинка, что от кучкующихся в крепости ослабевших стариков и недоученных подростков не останется даже мокрого места. Гораздо безопаснее сделать вид, что чужого ребенка-шиноби просто не существует, дать требуемую информацию и забыть о нем.
Такео надеялся, что и Рафу это понимает. Переживший много войн и бедствий, лидер селения Воды едва ли захочет снова рисковать всем. Зачем же тогда шиноби в Сандзе? А может, их и нет вовсе?
Иллюзионист поглядывал по сторонам. Сонный утренний город был столь обыден и спокоен, что старик даже засомневался, не примерещились ли ему следы шпионов! Может быть, это Кицунэ ночью шалила и наставила повсюду фон энергии Ци? Нет, не может быть. Если бы это была работа Кицунэ, след был бы как от самурайского коня в подлеске — двухметровая борозда, которую не заметит только слепой. Маленькая Кицунэ еще не умеет силой своей пользоваться как надо. Еще этот грач… обычная птица? Или нет? Шиноби следили за домом? Чьи? Селения Воды? Ветвей? Или подручные хозяина Кицунэ, который ищет свое создание, затерявшееся на просторах мира людей?
Сердце в груди старика выдавало учащенный ритм.
Не замечающая ничего, беззаботная девочка, которую Такео держал за руку, потянула его к блестящей витрине магазина, мимо которого они проходили.
— Деда, смотри! — Кицунэ со вздохом восторга указала на модную белую шляпку с синей шелковой ленточкой, красовавшуюся на подставке среди других шляп в витрине. — Ленточка цветом совсем как пояс у моего платья!
— Точно, точно. Пойдем.
— Красивая… — взгляд просящих глаз ребенка начали наносить кровоточащие раны на душу старого иллюзиониста.
— Красивая. Но денег у нас с тобой только на билеты, мороженое и пиво.
— А я сегодня не буду пиво!
— Так сказала, будто я тебе вчера наливал!
— Так что же, и сегодня не нальешь?
— Пиво только для меня. До двадцати лет алкоголь детям нельзя, потому что это смертельно опасно. Да и не понравится тебе на вкус. Гадость редкая!
— А зачем же ты тогда его пьешь?
— Это очень сложный вопрос. Другой разговор, что даже если ты откажешься от мороженого, а я от пива и если мы оба не пойдем в зоопарк, денег на шляпку нам все равно не хватит. — Такео немного лукавил, не желая лишний раз баловать свою лисичку. Сейчас шляпку, завтра туфельки, послезавтра — двенадцатислойное кимоно! Знаем мы эти песни. — Увы, мир жесток и некоторые цены несопоставимы.
— Жалко…
— Да, жалко. Пойдем, пойдем.
Кицунэ насупилась и обиженно поникла, надеясь вызвать сочувствие своего сурового хозяина. Сердце Такео обливалось кровью, но старик твердо стоял на своем. Есть вещи, без которых можно и обойтись. Иногда не вредно и отказать. Особенно если, возможно, придется срочно сниматься с места и, бросая все лишнее, бежать из этого города. Тогда каждая рю будет на счету.
Девочка этого не понимала, но иллюзионист, изрядно потрепанный жизнью, готовился снова сняться с места по первому угрожающему знаку со стороны неведомых врагов или хорошо знакомых друзей.
Зоопарк был по обыкновению полон. Наряду со старинным императорским дворцом он был главной достопримечательностью Сандзе и излюбленным местом для сотен туристов, приезжающих в этот город.
Кицунэ, ловко шныряя в толпе, бегала от вольера к вольеру и громко звала деда, чтобы показать ему очередного диковинного зверя и выслушать рассказ о том, откуда этот зверь был привезен, как он называется, что ест. Такео старался уследить за ней, но несколько раз терял и начинал испуганно озираться, выкрикивая имя воспитанницы. Возвращалась Кицунэ, правда, при первом же оклике.
Несмотря на послушность девочки, беспокойство не оставляло старого иллюзиониста. Он нутром чуял приближение опасности. Так люди порой чувствуют враждебный взгляд, устремленный из толпы им в спину.
Вскоре он убедился, что волновался не без причины. Такео не был шиноби и не мог скрыть беспокойство так же умело, как тренированный, опытный воин-лазутчик. Те, что следили, заметили его нервозность.
