Стивен Эриксон - Дом Цепей (litres)
Карса с рёвом нагнал двух горожан и оставил их трупы валяться посреди грязной улицы. Заметил ещё одного, вооружённого ржавым заступом, — нижеземец юркнул между домами. Теблор помедлил, затем прорычал проклятье, развернулся и миг спустя уже присел рядом с Клыком.
Сломаны кости таза.
Карса поднял глаза, увидел, что с дальнего конца улицы трусцой бегут солдаты с пиками в руках. Позади них скакали трое всадников, выкрикивали приказы. Короткий взгляд назад — там собирались другие конники, все они смотрели на теблора.
Предводитель поднял Клыка с земли, прижал левой рукой к боку.
И побежал следом за горожанином с заступом.
Узкий проулок между домами был завален гнилыми овощами и выходил на тропинку между двумя загонами. Оказавшись меж двух заборов, Карса заметил в двадцати шагах нижеземца, который продолжал бежать прочь. За загонами обнаружилась неглубокая канава, по которой отбросы стекали в озеро. Ребёнок перепрыгнул её и теперь бросился к молодой ольховой роще за ней виднелись строения — то ли сараи, то ли склады.
Карса устремился за ним, перескочил через канаву, продолжая держать под мышкой пса. Теблор понимал, что тряска причиняет зверю сильную боль. Он подумал, не перерезать ли Клыку горло.
Не выпуская из рук заступа, ребёнок скрылся внутри одного из сараев.
Карса бросился следом, пригнулся, чтобы проскочить в боковую дверь. И оказался в сумраке. В стойлах не было животных; высокие груды соломы казались старыми и мокрыми. В широком центральном проходе стояла большая рыбацкая лодка на деревянных козлах. Слева — двойные раздвижные двери, одна из них чуть приоткрыта, верёвки на ручке покачиваются туда-сюда.
Карса выбрал самое дальнее, самое тёмное стойло и уложил Клыка на сено.
— Я вернусь к тебе, друг мой, — прошептал теблор. — Если не смогу, постарайся исцелиться и вернуться домой. Домой — в племя уридов. — Карса отрезал кожаный шнурок со своего доспеха. Оторвал с поясной сумки пригоршню бронзовых бляшек с племенными знаками и протянул сквозь них шнурок. Все висели крепко, так что не будут звенеть. Предводитель надел самодельный ошейник на мускулистую шею Клыка. Затем положил ладонь на сломанный таз зверя и прикрыл глаза. — Я дарую этому зверю душу теблора, сердце урида. Уругал, услышь меня. Исцели этого великого воина. И отошли домой. Ныне же, отважный Уругал, спрячь его.
Карса открыл глаза и убрал ладонь. Зверь спокойно посмотрел на него.
— Исполни яростью свою долгую жизнь, Клык. Мы ещё встретимся, в том клянусь на крови всех детей, которых я нынче сразил.
Перехватив кровный меч, Карса отвернулся и, не оборачиваясь, вышёл из стойла.
Подобрался к раздвижным дверям, выглянул наружу.
Напротив располагался склад — высокий свод, погрузочное окошко высоко под шиферной крышей. Изнутри донеслись звуки задвигавшихся засовов и запоров. Ухмыльнувшись, Карса двинулся туда, где покачивались на блоке погрузочные цепи, не сводя глаз с открытой платформы над головой.
Теблор приготовился забросить меч за плечо и вдруг с удивлением увидел, что истыкан стрелами. Карса впервые осознал, что значительная часть крови на его теле принадлежим ему самому. Нахмурившись, воин выдернул булавки. Кровь потекла сильнее, особенно из правого бедра и двух ран на груди. Зазубренный наконечник длинной стрелы в спине ушёл глубоко в мускулы. Теблор попытался её выдернуть — и чуть не потерял сознание от боли. Пришлось просто обломить древко, но даже от этого усилия Карсу пробил холодный пот.
Крики вдали заставили предводителя обратить внимание на медленно приближавшийся кордон солдат и горожан — все нижеземцы вышли на охоту за теблором. Карса покрепче ухватился за цепи и начал карабкаться наверх. Каждый раз, когда он поднимал левую руку, спину пронзала ужасная боль. Но именно удар заступа искалечил Клыка, двумя руками, сзади — так нападают трусы. Всё остальное не имело значения.
Карса забрался на пыльные доски платформы, бесшумно подкрался к проходу внутрь, вновь обнажая меч.
Внизу теблор слышал дыхание — сиплое, неровное. Между заполошными вздохами тихое скуление: ребёнок молился каким-то своим богам.
Карса подобрался к широкому отверстию в платформе, стараясь не шаркать мокасинами, чтобы пыль не посыпалась в щели между досками. Оказавшись у самого края, он заглянул вниз.
Глупый нижеземец скорчился на полу точно под теблором, дрожал, сжимал в руках заступ и не сводил глаз с запертой двери. От ужаса он обмочился.
Карса осторожно перехватил меч, направил его остриём вниз — и спрыгнул с платформы.
Клинок вошёл в самую макушку нижеземца, ринулся вниз, рассекая кости и мозг. Когда Карса всем весом приземлился на пол склада, послышался громогласный треск, и оба — теблор и его жертва — провалились в подвал. Вокруг посыпались сломанные половицы. Подвал оказался глубоким, почти в рост Карсы. Однако, кроме застарелого запаха солёной рыбы, в нём было пусто.
Падение оглушило Карсу, он неуверенно попытался нащупать меч, но не смог его найти. Теблор сумел слегка приподнять голову и увидел, что из груди у него торчит алый обломок доски. С удивлением предводитель осознал, что оказался насажен на кол. Карса не мог пошевелиться, но всё равно пытался ухватить рукой меч, однако находил лишь облепленную солью, липкую чешую.
Он услышал наверху топот сапог. Моргая, Карса уставился на круг лиц под шлемами, которые показались по краям ямы. Затем возникло ещё одно лицо — этот нижеземец шлема не носил, лоб его украшала племенная татуировка, а выражение казалось даже сочувственным. Последовал длинный, озлобленный разговор, затем татуированный ребёнок взмахнул рукой, и все замолчали. Человек заговорил на сунидском диалекте теблорского:
— Если здесь и умрёшь, воин, то хотя бы сохранишься надолго.
Карса вновь попытался встать, но расколотая доска держала крепко. Тогда он просто оскалил зубы.
— Как тебя зовут, теблор? — спросил ребёнок.
— Я — Карса Орлонг, внук Палька…
— Палька? Того урида, который приходил сюда несколько веков назад?
— Чтоб сразить десятки детей…
Человек серьёзно кивнул и перебил:
— «Детей», да. Понимаю, почему вы нас так называете. Но Пальк никого не убил — поначалу. Он спустился с перевала, изголодавшийся, больной. Первые поселенцы у озера его приютили, накормили, ухаживали, пока он не поправился. Лишь затем он всех перебил и сбежал. Точнее, не всех. Девочка спаслась, добралась по южному берегу озера в Сферы, рассказала тамошнему подразделению… в общем, рассказала всё, что нам нужно было знать о теблорах. С тех пор, разумеется, рабы-суниды рассказали нам ещё больше. Ты — урид. Мы ещё не добрались до вашего племени — вы ещё не видели охотников за головами, но увидите. Думаю, века не пройдёт, и в твердынях плато Лейдерон не останется теблоров. Выживут лишь те, кого закуют в цепи и пометят тавром хозяина. Они будут тянуть рыбацкие сети, как это делают теперь суниды. Скажи, Карса, узнаёшь ли ты меня?
