Дмитрий Казаков - Логово тьмы
А еще Рендалл хорошо понимал, что долго не выдержит, и поэтому торопился.
– Получайте… – сказал он, и Сердце Пламени выплюнуло настоящую волну белоснежного огня. Она вздыбилась на пару десятков локтей, словно замахнувшаяся для удара ладонь, и рухнула на палубу, словно цунами.
Ни один из попытавшихся сбежать нагхов не ушел. Самый шустрый воин с криком вылетел за борт и, будто вопящий метеор, полетел к волнам. Зашипело, булькнуло, и стало тихо.
– Надеюсь, что это все, – проговорил Олен. – Потому что больше… я не смогу, дальше вы сами…
Он еще успел содрать теплое кольцо с пальца и засунуть его в карман. А затем палуба под ногами закачалась, звезды оказались рядом, принялись летать кругами вокруг головы. Попытался сказать, чтобы его не трогали, но не успел. Понял, что падает, и…
…и обнаружил, что находится в бескрайней черной бездне.
Внизу, вверху и по сторонам виднелось множество белых, синих, серых и желтых шариков, или, точнее говоря, яйцеобразных пузырей. Одни неспешно поднимались, другие опускались, некоторые, и таких было немного, выглядели слипшимися друг с другом. И все отличались, не по виду, а чем-то глубинным, внутренним. Чем именно, Олен не мог объяснить, но чувствовал это различие очень уверенно.
«Где я? – собственная мысль показалась какой-то „громкой“, словно он проорал ее во весь голос. – Это что… миры? А я между ними? А где тогда Алион? И как мне вернуться обратно? Хотя нет, меня не могло выбросить за пределы. Я использовал Сердце Пламени, затем потерял сознание. Значит – это всего лишь насланное им видение, подобное жаркой равнине».
Страха, как ни странно, он не испытывал, только легкое любопытство.
Картина между тем обрела четкость. Олен разглядел, что ближайший мир состоит из тысяч перекрученных между собой «нитей», что по ним ползают крохотные огоньки. Понял, что окружавшая его тьма не пуста – в ней, как рыбы в воде, скользили десятки различных существ.
Обличье их было столь причудливо, что для его описания не хватило бы слов ни в одном из языков.
На грани видимости угадывались целые гроздья миров, державшихся неподалеку друг от друга, хотя и на некотором расстоянии. Они образовывали сложные фигуры, очень похожие на…
На что именно, догадаться он не успел. Накатило осознание, что тьма вокруг – всего лишь оболочка, фикция, что за ней скрыто нечто мрачное, невероятно могущественное и донельзя алчное. И вот тут Олен испугался по-настоящему. Задергался, как попавший в водоворот пловец, и полетел куда-то «вниз».
Движение ускорилось, миры замелькали вокруг.
Яркая вспышка заставила ослепнуть, что-то твердое ударило в подошвы.
«Вернулся?» – подумал Олен и, протерев глаза, понял, что ошибся.
Он стоял в центре круга белого камня шириной в дюжину шагов, а со всех сторон бушевали волны из пламени. Лимонно-желтые, оранжевые и рубиновые, они катились, хотя никакого ветра не было, в воздух взлетали миллионы брызг-искр. Палевое небо без светила украшали пушистые черные облака. На горизонте угадывались очертания каких-то громадных столбов, серых и лоснящихся.
Олен посмотрел на один из них и понял, что тот медленно приближается.
– Нет… – он попытался двинуться, сделать хотя бы шаг, задергался насаженным на иглу жуком и…
…и осознал, что лежит на чем-то жестком, а лицо овевает пахнущий морем ветер.
– Оклемался? – прозвучал голос Арон-Тиса, и стало ясно, что старый гоблин сидит рядом, прямо на палубе. – Судя по стонам и вскрикам, несладко тебе пришлось. Хотя после того, что ты сделал, это неудивительно.
– Мяу, – нечто мохнатое возникло из тьмы, проехалось по лицу Олена.
– Ерунда. – Олен поднял трясущуюся руку и вытер со лба пот. – Не в первый раз… Долго я был без сознания? Что происходит на корабле? И где вы отыскали этого пакостного кота?
– Около часа. Судно в наших руках. Бравый капитан и его матросы пытаются разобраться, как тут все устроено. Пассажиры под руководством Гундихара обыскали трюм, заглянули во все закоулки. Насколько я знаю, нашли еще пару десятков нагхов, убили их и вышвырнули тела за борт. Сейчас штурмуют каюту предводителя, того, что в балахоне разгуливал. У него там, похоже, магическая защита.
В подтверждение слов алхимика из-под палубы донесся грохот, словно упал шкаф с посудой.
– А еще в одном из трюмов отыскали наши вещи, – добавил гоблин. – Снадобья, оружие. Все, кроме твоего меча. И Рыжего там же нашли. Связан был, бедолага, но зато цел. Едва развязали, бросился наверх, к тебе.
– Ясное дело, оружие тот тип в балахоне и забрал, – сказал Олен, делая попытку сесть и одновременно гладя кота по загривку. – Надо помочь нашим. А то без меня не справятся. Разве что эту посудину на куски развалят.
– А сил-то хватит? – Арон-Тис покачал головой, но руку подал, помог встать. – Смотри. Давай я тебя провожу.
Пока шли к люку, спускались по лестнице и тащились длинным коридором, Олен размышлял о том, что видел во время беспамятства. На самом деле он посетил Верхнюю Сторону или это была иллюзия? Что примерещилось ему за пологом Предвечной Тьмы, в которую, словно камни в реку, погружены миры, и Алион в их числе? Что за существа могут жить там, где жизнь не имеет возможности существовать в принципе?
Многочисленные вопросы, ответов на которые не было, толкались в голове, едва не отпихивали друг друга.
– Вот мы и пришли, – сказал Арон-Тис, поворачивая за угол.
Глазам Олена предстал короткий поперечный коридор и выходившие в него три двери. Средняя была распахнута, за нею виднелась небольшая комната и еще одна дверь, со следами ударов, покрытая копотью и длинными царапинами, словно здесь точили когти здоровенные коты.
Из комнаты доносились возбужденные голоса, слышно было, как там кто-то ходит, что-то негромко лязгало.
– …не могу больше, – проговорил Бенеш, – ясно, что любое заклинание эта штука… она, ну, отражает… Зачем рисковать? Чем мощнее магия, тем сильнее будет ответ. Еще один удар, и корабль может развалиться.
– А голыми руками мы будем ее ломать до завтрашнего вечера, – сказал Гундихар. – Что же делать?
– Пожалуй, я знаю. – Олен перешагнул через порог, мимо него проскользнул Рыжий, принялся нюхать пол.
Комната служила капитану чем-то вроде прихожей. В углу стоял шкаф, самый обычный, из темного дерева. Рядом с ним виднелся большой стол и четыре табурета, массивных, с толстыми ножками. В подсвечнике из белого металла, сделанном в виде краба с поднятыми клешнями, горели свечи.
Несколько гоблинов из числа пассажиров с «языками смерти» в руках стояли сбоку от закопченной двери. Тут же были Гундихар с «годморгоном», мрачный Бенеш и Саттия с собственным мечом у пояса.
