Сергей Игнатьев - Ловец тумана
Белый пух набивался в рот и ноздри. Они закрывали лица шарфами и платками. Белый пух цеплялся за ресницы и брови. Сводил с ума.
Фортеция казалась миражом.
Но боевой маг отряда, звавшийся Шедди Краснолист, рассеял сомнения.
Магам многое становится ведомо раньше, чем простым смертным.
А Шедди, несмотря на то что приходился Северину ровесником, был из опытных – отучился в Академии в Бизантикусе, по найму хаживал – за Великий Ильмень против морских разбойников-северян; после за Мокшанский племенной союз – против орочьих Охотников-за-головами. Один глаз его стягивал застарелый шрам, в темных волосах белела тонкая седая прядь. А длинное одеяние наряду с положенным по статусу множеством гремящих амулетов украшал еще и пушистый белый хвост полярного волка – в память о походе в Ледовитые земли.
– Добрались, – Шедди стащил с носа шарф, потянул ноздрями, тотчас чихнул. – Я прямо чувствую запах кедровой, горчинка такая… А, Север?
Северин стащил с носа платок, тоже сделал вид, что принюхивается:
– Только пивная кислятина, и ничего больше!
– Добрались, а?! Можешь в это поверить?
– Не особо.
Щурясь на ослепительное солнце, они недоверчиво смотрели на маячащий впереди сиреневый силуэт фортеции.
Пять дней они с боями пробивались к югу, в самое сердце степей.
Днем отбивались от полосатых, черно-красных шреккеров, ощетинившихся шипами, вооруженных тесаками и алебардами. Ночами – от массивных морталистов с двусторонними секирами. От упырей-танцоров, затянутых в черную кожу, и слепых магов в глухих, без прорезей для глаз, масках.
Были с тварями, как утверждают старики-ветераны, и нищие дурачки, поднятые волей безумного Шахрияра.
Но Шахрияр давным-давно мертв. И мертва его магия…
И какая черная злая ворожба гонит в степи всех этих нечеловеческих созданий – неведомо.
Как неведомо и то, откуда они вообще берутся.
Постепенно иссякал тот ручеек людей, что тек с севера, пополняя добровольцами шайки трофейщиков и более-менее организованные военные отряды.
Северяне не то чтобы переболели Степной Лихорадкой, не то чтобы их перестала манить возможность легкого заработка и лихих приключений.
Просто не хватало уже людей.
Северин и его товарищи валились с ног. И воины. И маги. Валились с ног даже вьючные верблюды, нагруженные провиантом, оружием, бурдюками воды и самогонки, которая тут, на передней линии, пользовалась особым спросом.
Это в Хмарьевске знаменитая «запаленка» оставалась дешевым пойлом для оборванцев. Здесь же, в степи, это было главное украшение стола, восхитительный нектар, каждая капля которого бесценна.
Отряд приближался к фортеции.
Частокол из заостренных кольев – стволы баснословно дорогого пальмедра с приморских берегов. В Хмарьевске за него платили золотом, делали из него мебель для аристократических домов, всяческие резные шкатулки медальоны и прочие шикарные безделицы. Здесь это был единственный легкодоступный строительный материал.
Встречать караван вышел почти весь гарнизон, исключая только тяжелораненых и тех, кто отправился в вылазки.
Толпа людей, загорелых до черноты и вооруженных до зубов.
Сквозь нее протиснулся к Северину, ухватил его за черный рукав куртки худенький человечек в тюрбане, с несколькими волосинками на подбородке, долженствующими обозначать бороду.
– Маг, с вами есть маг?! – он старался перекрыть гомон голосов встречающих. – Я местный лекарь. Срочно нужен маг!!
Но человеку, который лежал в шатре, служившем лазаретом, куда лекарь привел Северина и Шедди Краснолиста, вряд ли уже могла помочь даже магия.
Раненый хрипел, скорчившись на пропитавшихся кровью и потом циновках, пытался содрать с себя бинты, бредил:
– Слева, слева обходят!! Это упыри, вжарь по ним! Ну что ж ты медлишь, мать твою?! Ты слышишь? Бей! Не вытянем… Подкреплений, нам надо подкреплений…
– Разведчик, – пояснил лекарь. – Вчера подобрали, там… в степи. Неделю назад прошли через нашу фортецию. Сильный отряд, десятка четыре, во всеоружии. И вот, подобрали… Он совсем плох. Я тут бессилен. Думал, может, если магией…
– Эй, ты? – прохрипел вдруг раненый, сквозь прореху в бинтах нацелив налитый кровью глаз на Северина. – Да, ты! Подойди.
Северин подошел, опустился на корточки.
– Откуда… родом? – прохрипел разведчик.
– С Лихоборки.
– Никогда… не слышал. Арахнисовы земли?
Врать умирающему – дурное дело.
Но Шедди Краснолист стоял тут же, внимательно прислушиваясь к разговору, и как-то не хотелось провоцировать его на неизбежные расспросы.
– Быть может, – ответил Северин. – И Арахнисовы. Давно дома не был. Не знаю, что там теперь творится.
– Вот и славно, – воин откинулся на циновки, тяжело дыша, набираясь сил. Затем спросил: – У вас же там эльфы раньше заправляли, так?
Про принадлежащие клану Арахнисов чащобы ходили и не такие слухи. Никто толком не знал, что там происходит.
Поэтому Северин и выбрал их для своей легенды.
Говорили, что леса эти населены призраками, беспощадными демонами – детьми Зеленой Девы Вильвики.
Говорили, что где-то там располагается крепость князя-вампира Колосажателя.
Говорили, что там раньше были владения эльфов, пришедших из другого мира. Что там якобы столько оставшихся от эльфов книг, что из вырванных страниц, покрытых бесценными письменами, плетут туески для ягод, заворачивают в них сандвичи для уходящих на работу дровосеков и используют для растопки печей. Об этом, в частности, очевидно не сомневаясь в истинности слухов, с горечью писал загадочный Форстан Мальвир, автор книги, доставшейся Северину после гибели предыдущего боевого мага их отряда.
– Люди много чего говорят, – осторожно ответил Северин. – А что?
– Сумка моя, – раненый зашарил по циновке руками. – Где сумка?
Он вздрогнул всем телом, зашелся кашлем. Из-под повязки медленно поползла струйка крови. Лекарь кинулся к нему, попытался удержать его конвульсии. С досадой покосился на Северина и Шедди, мол, толку от вас.
– Донесение… – хрипел разведчик. – Хмарьевск… Городской Совет… доставку… Золотом… Магистру Циролису… в руки… Золотом!
– Ну, тише, тише, – пробормотал лекарь, успокаивая раненого. – Не трать силы, пригодятся… – кивнул Северину. – Вон сумка его лежит. Можешь глянуть. Только ничего путного в ней все равно нет.
Северин раскрыл сумку. Внутри была треснувшая склянка из-под какого-то эликсира, нож шкуродера и стальная пластина с отверстиями для болтов. На ней были вычеканены расходящиеся в разные стороны стрелы. Такие пластины Северину уже приходилось видеть. Их при помощи верного кинжала и матерной брани сдирали с поверженных конструктов и продавали за большие деньги алхимикам и скупщикам артефактов.
