Ирина Баздырева - Бремя Крузенштерна
— Нет, нет… — у Лены хватило сил запротестовать, когда эльф одним рывком обошел эту помеху — Тебе надо уходить… Сейчас… Постой… Я хочу сказать тебе… Кору не нужно читать. Попробуй вглядеться в узоры, украшающие ее литеры…
— Ты ведь дождешься меня? — настойчиво потребовал он, севшим голосом пропустив мимо ушей слова, имевшие для него раньше огромную важность. Раньше, но не сейчас. Сейчас для него были важны другие слова, которые он со страхом ожидал услышать от девушки, которую прижимал к себе.
Лена кивнула.
— Я хочу это услышать, — шепнул эльф, прижимая ее к себе сильнее и думая где взять решимости, что бы отпустить ее и уйти без нее. — Произнеси их… — потребовал он.
— Дождусь. Я обещаю тебе. Теперь уходи, — и Лена, собрав всю свою волю, слабо оттолкнула его от себя.
Тогда соскочив с подножки «рафика», эльф быстро, не оборачиваясь, зашагал к лесу, на ходу запустив пальцы в волосы, откидывая их с лица, свойственным ему жестом. Его не остановили, будто не видели, что кто-то покидает место преступления. Только Лена, не отрываясь, смотрела ему вслед, пытаясь четче и яснее запомнить этот миг, последний, когда она видела его. В какой-то момент он пропал. Исчез, будто его и не было, но ведь он, Лена могла в этом поклясться, даже не дошел до леса. С силой, зажмурившись и тут же открыв глаза, она отмахнулась от подкравшейся, было мыслишки — а было ли все это на самом деле? Не было ли это всего лишь сном? Что ж, боль в сердце была вернее всяких доказательств того, что все произошедшее с ней случилось на самом деле. Ей оставалось лишь верить, любить и ждать.
* * *
— Ле-ена! — доносился сверху, голос Светланы, звавший ее.
— Иду, иду… — отозвалась Лена, поднимаясь по лестнице с кипой газет.
— К тебе читатель.
— Будь другом, обслужи его сама.
— Но он спрашивает тебя, — многозначительно сказала Света.
На Лену навалилась предательская слабость. Ноги отказывались держать ее. Крузенштерн… Она была уверена, что это он.
— Это, что так срочно? — недовольно произнесла, она шлепнув газеты на гардеробную стойку, пытаясь справиться с собой, призывая на помощь все свое самообладание. — Минутку ведь можно подождать. Сейчас подойду.
Сердце билось так сильно, что она едва слышала себя.
— Да вы ступайте себе, а я газетки то разберу, — с готовностью отложила свое вязание тетя Женя.
Чувствуя на себе взгляд Светы, сгорающей от любопытства, Лена на подгибающихся ногах двинулась в сторону читального зала. Она и не подозревала, что до него так долго идти, а ведь она теперь каждый день мотается из подвала туда и обратно, потому что больше не работала с редкими книгами с тех пор, как Юлия Петровна уволилась в очередной раз, став счастливой бабушкой.
Лена обслуживала читальный зал, попутно замещая, частенько болевшую Ангелину Ивановну, готовившуюся полностью передать ей заведование библиотекой. Раньше быть зав. библиотекой, было для Лены пределом мечтаний, и этот предел казался ей недосягаем. Сейчас же она восприняла эти перемены почти равнодушно, зная, что как только появиться эльф и позовет ее за собой, она бросит все. Но чем дальше отсчитывало время дни ожиданий, тем чаще Лену охватывала мысль, что она ждет напрасно. Ну, так, что же, утешала она себя в эти тягостные минуты, зато судьба с лихвой одарила ее небывалым приключением и нежданной любовью. Не о такой ли любви она мечтала?
Войдя в читальный зал с его шестью столами, Лена остановилась, испытав жестокое разочарование. В зале находился один единственный посетитель, который удобно устроившийся возле стола с газетами, читал «Аргументы и факты» и которого Лене, меньше всего хотелось бы видеть. Подавив порыв тут же уйти, и где ни будь выплакать свою досаду, Лена, почему то оставалась на месте. Ей бросилось в глаза, как изменился за эти полгода Вася. Куда пропала его упитанность? Он похудел, хоть и оставался плотным мужчиной, и загорел. А под ногтями, Лена заметила, въевшуюся грязь. Не было на нем любимого костюма его матушки. Остается только удивляться, как она терпит на нем джинсы и черную футболку видневшейся под расстегнутой джинсовой рубахой, и жутко растоптанные кроссовки, вместо тесных, узких ботинок. Может, за это время в жизни Васи произошли печальные изменения, заставившие его быть немножко самостоятельным, но Ангелина Ивановна ни словом не обмолвилась об этом.
— Лена?
Время, что бы уйти было потеряно — Вася, подняв глаза от газеты, заметил ее.
— Здравствуйте, Вася, — произнесла Лена, набираясь терпения, что бы выдержать его приветствие, которое он будет мямлить не меньше часа.
— Ты стала такой красивой, — вдруг прямо и уверенно произнес он после того, как минуту, молча смотрел на нее, забыв даже поздороваться.
С некоторых пор, Лена забросив удобные джинсы, начала носить платья. Она опустила волосы, что очень шло ей. У нее вошло в привычку, уделять себе больше внимания, чем раньше. Ведь она ждала.
— Спасибо, — удивилась Лена, неожиданно смутившись не столько от комплимента, сколько от Васиной непосредственности, которой он никогда не грешил. Отложив газету, он поднялся и, зачем-то, протянул ей руку. Лена улыбнулась, протягивая ему свою ладонь и, снова удивилась его довольно крепкому пожатию. Он задержал ее руку в своей.
— Может прогуляемся? — продолжал удивлять ее дальше Вася.
— Извини, но я на работе, — промямлила Лена. Все его поведение сбивало ее с толку.
— Я могу подменить тебя, — тут же встряла Света, что-то очень вовремя возникшая рядом, видно не в силах справиться с любопытством. Вася благодарно улыбнулся ей.
— Я был бы вам очень признателен за это, — непосредственно поклонился он ей, чуть не лишив Лену дара речи, этой своей, откуда-то появившейся, галантностью.
Лена тоже обещающе, улыбалась ей: «Вернусь — убью, честное слово».
Вася, без всяких церемоний, больше ни о чем не спрашивая, подхватил Лену под руку и повел к выходу. Света же в ответ на растерянный взгляд обернувшейся к ней, подруги, в искреннем восхищении подняла вверх большой палец, что на ее языке означало — «классный мужик». Как-то не верилось в то, что Вася, почти насильно уводил ее из библиотеки. Лена совсем потерялась от, не зная как расценивать его поступки и что ожидать от этого нового Васи.
Выйдя из библиотеки, они, как и раньше, пошли рядом молча, но Лену это молчание, как ни странно, не тяготило. Она украдкой взглянула на него, решая взять его под руку или нет. Вася шел, засунув руки в карманы джинсов. Тогда Лена применила ранее испытанный, никогда не подводивший ее способ, разговорить его.
— Что ты прочитал в «Аргументах»? — она помнила, с какой скрупулезностью, не отступая от текста, пересказывал он раньше, то, что прочел.
— Да, ерунда всякая, — пожал он плечами, поставив Лену в тупик.
Лена непонимающе смотрела на него и сделала вторую попытку завязать разговор.
— Как у тебя дела на работе? Собираешь все те же моторы для холодильников?
— Я больше не работаю с холодильниками. Теперь я озеленитель.
— Ты кто?
— Я озеленяю газоны, — ограничился он коротким объяснением.
— Это твоя мама так решила?
— У матери своя жизнь, у меня своя.
Лена примолкла, осмысливая услышанное. Они уже подошли к ее пятиэтажке, а она никак не могла освоиться с нынешним Васей. Что такого с ним могло произойти, чтобы он, мог до такой степени измениться?
Возле подъезда добросовестно несли свою вахту, сидя на скамеечке, Кузьминична и Трофимовна.
— Может, зайдешь ко мне на чай? — неуверенно предложила Лена, а вдруг он откажется, памятуя о своем последнем неудачном визите к ней, и расстроилась.
— Конечно, — с готовностью принял ее предложение, оживившийся Вася. Вежливо кивнул старушками, пройдя к подъезду, открыл перед Леной дверь подъезда. Но ей пришлось посторониться, пропуская выходивших Любашу и Славика с которыми она столкнулась.
— О! Привет! — удивленно приветствовал Васю Славики тут же простодушно поинтересовался: — А че, это ты тогда сбежал? Футбол не любишь? Или из-за разбитой чашки? — глаза Славика лукаво блеснули, видимо Любаша все ему рассказала.
Любаша же, в это время, округлив глаза, смотрела на Лену, а Лена, игнорируя этот живой знак вопроса, с нетерпением ждала Васиного ответа.
— Так ты же болеешь за «Динамо», а я за «Спартак». Извини, — пожал плечами Вася.
— Да ты че? Я же тоже спартаковец. Оле, друг! Видел последнюю игру, когда наши забили гол в самом конце?
— Да уж пришлось поволноваться, но чего тут удивляться, наши всегда выкладываются на самой последней минуте.
— Так-то оно так! — вздохнул Славик. — Только они все равно не прошли в финал…
— Вася, может, зайдете к нам на чаек? — тем же томным голосом, который в свое время так напугал Васю, проворковала Любаша.
