Олаф Локнит - Корона Аквилонии
– К демонам нейтралитет! - воскликнул барон. - Как дворянин я не могу оставаться в стороне от хорошей драки! И не важно, на чьей стороне! Рокод? Отлично, я тоже объявляю Рокод Нумедидесу! И будь, что будет!
– Молодежь… - с непонятной интонацией протянул Паллантид. - Ладно, барон. Поставьте своих молодцев за нами, справа. И пускай что-нибудь светлое к шлемам прицепят!
– Понял! - счастливо рявкнул юный барон и исчез. Паллантид снова покачал головой, повторив:
– Молодежь… Просперо, гляди, граф Люксэ отрезал гвардии дорогу на Закат! Кажется, нам пора.
– Рановато. Хотя… Отлично, парни Конана подожгли смолу! Трубите атаку! По битвенному полю поползла яркая огненная змея, пламя взметнулось на высоту двух-трех человеческих ростов, превращаясь в подобие ярко-оранжевой стены, отгородившей подъем на городской холм. Судя по движению конных, внизу началась форменная свалка - лошади пугались открытого огня, тех, кто сумел преодолеть залитый смолой неглубокий ров встречали залпы стрел - за составленными в цепь повозками засели арбалетчики.
– Вперед, господа, - негромко сказал Просперо, опуская забрало, прикрывавшее только подбородок. Глухой шлем-кадку герцог предпочел не одевать - темно.
Последние полторы тысячи всадников вкупе с крохотной дружиной барона Ортео устремились в долину - вначале рысью, потом иноходью. Клин перешел на галоп только за три сотни шагов до пытавшихся организовать некое подобие строя гвардейцев короны. Копья мы не использовали, только мечи.
Придется с неудовольствием признать, что мне было довольно страшно. Я никогда не участвовал в настоящей войне и не видел ни единого крупного сражения, все мои знания о войнах почерпнуты из книг. Разумеется, как отпрыск старинного графского рода, я с детства научен владеть благородным оружием, долгие годы службы в Латеране позволили освоить и более экзотические инструменты, предназначенные для убиения ближнего и дальнего своего, но атака в плотном строю кавалерии, где всадники обязаны прикрывать друг друга, была для меня насквозь новым и малознакомым делом. Лошадь, например, справилась гораздо лучше человека - обученная гвардейская скотина, любезно предоставленная мне герцогом Просперо, слушалась не моих (частенько бестолковых) команд, а словно бы чувствовала общий порыв, шла ровно на четверть корпуса впереди идущего за мной всадника и на четверть позади составивших острие клина Просперо, Паллантида и троих сотников Гайарда.
Я зря жаловался на темноту - глаза привыкли к синевато-белому свету луны, вдобавок совсем рядом горел смоляной огонь, бросая колеблющиеся отсветы на своих и врагов… Закованный в сталь пуантенский клин вломился в неровные ряды бездоспешной гвардии, как кабан в камыши и мгновенно рассек противника на несколько небольших отрядов. Значительную часть ошарашенных невероятно наглым и внезапным ночным нападением гвардейцев мы прижали к ощетинившейся тремя рядами копий огромной "черепахе" Конана…
Мне почти сразу не повезло - по неопытности я потерял из виду Просперо и получив внезапный удар по наплечнику потерял равновесие. Результат: граф Кертис решивший (сдуру…) принять участие в исторической битве с невнятным воплем летит из седла на землю, выпуская поводья. Хорошо, клинок не выронил. Нога, как это всегда бывает, запуталась в стремени, рванувшаяся в сторону лошадь потянула меня за собой. Затопчут! Прекрасный финал карьеры бездарная смерть под копытами. Ни о чем лучшем и мечтать нельзя…
Неслыханная удача! Смешно и грустно: стремя меня освободило - сполз сапог. Я представил, как выгляжу со стороны и едва подавил глупый смех: моя светлость, начальник стола Латераны, в одном сапоге стоит посреди отчаянной рубки и думает, как поступать дальше. Думать пришлось недолго - не меня одного вышибли из седла.
Он поднялся на ноги сразу - высоченный здоровый парень с озлобленной, искаженной яростью физиономией. Доспехов никаких, кроме плотного кожаного подкольчужника, надетого с вечера для защиты от ночной прохлады… Этот будет убивать не раздумывая, ибо ничего другого не остается.
Всадники сместились чуть левее, оставляя свободное пространство между собой и поднявшейся по правую руку стеной щитов. А у меня щита нет, что весьма прискорбно. Потерявший коня гвардеец мигом огляделся, увидел перед собой мою персону и не долго думая ринулся в бой. Отличная гвардейская школа фехтования на полуторном мече, это я понял тотчас - быстрая серия боковых ударов, рубящий сверху, отход, колющий, снова полдесятка боковых…
Будь сейчас потешный поединок, я бы пофехтовал с этим человеком в свое удовольствие, но… Во-первых, он сильнее. Во-вторых, мои движения сковывают кольчуга и кираса, которые сейчас больше мешают, чем помогают. В-третьих, единственная и неповторимая жизнь графа Кертиса стоит дороже и так запросто терять ее я не намерен. В конце-концов, это не благородная дворянская дуэль, а битва, где допустимы любые средства.
Меч перебросить в левую руку, обманное движение, правая ладонь вытягивает из ножен кинжал-дагу, прыжок назад, взмах кистью. Острие входит в горло. Метать кинжалы я умею неплохо. Противник валится лицом на землю.
Шварк! Такой немыслимой гнусности я ожидать не мог. Проскочивший мимо вражеский всадник попросту отмахнул мне по шлему эфесом клинка - я запомнил только металлический звон и россыпь малиновых искр перед глазами.
Потом наступила кромешная тьма.
* * *
– … Два пальца, гады, отрубили. Ничего, оружие удержу. Сударь, рука, конечно, малость побаливает, но зачем мне здесь валяться?
– Лекарь сказал - лежать, значит лежи. Успеешь напрыгаться. А как поживает достойный граф?
– Доселе без сознания, помрет наверное.
Это они обо мне говорят? Нет пока в обитаемом мире человека, который сумеет убить графа Кертиса!
Только для начала надо узнать, где я нахожусь и чьи голоса слышу. Но сперва…
– Пить дайте, - шевельнул я пересохшим языком и открыл глаза.
– Во, а я думал, тут лежит всамделишный мертвый труп покойного человека, - удивленно сказал молодой голос, жаловавшийся на пораненную руку. - Глянь, ожил!
Надо мной нависло нечто большое и темное, руки коснулся прохладный кубок. Вода, смешанная пополам с красным вином. Прекрасно утоляет жажду.
Голова болит несносно, но можно потерпеть. Осмотримся.
Конана и его шатер я опознал сразу, да и парнишка с замотанной тряпками правой кистью показался смутно знакомым. Ах, верно, его милость барон Ортео, владетель одноименного лена, замка и городка. Значит, этот герой тоже не уберегся. Пусть скажет спасибо богине удачи, что остался жив!
– Почему именно мою палатку избрали приютом для немощных? - озадаченно спросил Конан у самого себя, усаживаясь на складной стульчик, жалобно скрипнувший под его тяжестью. - А все потому, что Конан Канах добрый и отзывчивый, мухи по своей воле не обидит, за убогими приглядит… Месьоры, едва герцогский коновал позволит - обоих безжалостно выставлю!
– Хватит балагурить, лучше расскажи, чем все кончилось, - поморщился я. - Какой теперь день - сегодня или завтра? Смотря с какой точки зрения, - усмехнулся Конан. - Близко к полудню. Минувшей ночью шамарская гвардия получила хороший урок, да только никаких выводов извлечь из него не сможет. Полный разгром. Из семи тысяч уцелело человек двести, герцог Дарген пленен, его наследник погиб. Наши потери - четыреста всадников, семьдесят пеших. Просперо распорядился пригнать здешних кметов и раздать всем по кесарию из захваченной казны гвардии - пускай большую могилу роют… Тебя, Кертис, подобрали щитники и приволокли в лагерь.
– А в моей дружине все уцелели, - радостно дополнил барон Ортео.
– Кроме доблестного командира, - Конан недовольно поглядел на покалеченную руку барона. - Тебе никогда не говорили о том, что надо латные перчатки надевать?
– Не успел…
– Хоть бы у оруженосца спросил, балда! Посмотрел я на твоих дружинных - взрослые, суровые дядьки, многие с пиктами воевали, с такими не пропадешь. От папеньки в наследство дружину получил?
– Отец на Черной реке сгинул, два года тому. Господин легат, а можно мне с вами на Тарантию пойти? Рука совсем не болит, клинком могу и левой хорошо работать.
– Отчего же нельзя, можно… Если герцог согласится.
– Тебе сколько лет, отрок? - насторожился я. - Шестнадцать? Конан, ты с ума сошел, зачем позволяешь?
Отрок насупился и взглянул на меня неприязненно. Конан пожал плечами, сказав:
– Кертис, пойми, в провинции люди взрослеют гораздо раньше, чем в столице. Месьор Ортео показал себя более чем достойно. А что двух пальцев лишился, так впредь умнее будет. Верно говорю?
– Делайте, что хотите, - отмахнулся я. - Ты лучше другое скажи. Великого герцога Шамарского уже допросили? Что сказал?
– Узнаю костолома из Латераны, - Конан преувеличенно горько вздохнул. - Никто Даргена не допрашивал, сидит под охраной и трясется от страха. У нас пока других дел предостаточно. Завтра выступаем в сторону столицы. Просперо выдумал очередную хитрость - захвачен гвардейский обоз, нашу конницу переоденем в цвета Шамара, чтобы подобраться к Тарантии незаметно. У нас в руках знамена, печати герцога Даргена… Выигрыш налицо. Кертис, отсыпайся до вечера, потом приходи к Просперо. Пока ты герцогу не потребуешься, мы решаем чисто военные вопросы. Время романтиков маски и кинжала наступит попозже.
