Ирина Цыганок - Долгий сон
— Да, АБСОЛЮТНО ЛЮБОЕ. Вы сможете стать императором всего Эттариса, величайшим богачом, поставить на колени племена за Мурром и пиратов на всем побережье.
— Все это за женитьбу на ведьме? — Подозрительно прищурился брадизаский правитель. Однако «колесики» в его голове уже завращались, подсчитывая дивиденды.
— Жениться ни на ком не обязательно.
— Странно. В чем тогда подвох?
Маг отметил, что здравый смысл у Риго все-таки наличествует.
— Подвох — в том месте, где расположен саркофаг с мертвой «красавицей». Добраться до ее усыпальницы практически невозможно. Дорогу сторожат свирепые чудовища и магические заклинания. Не думаю, что это вообще под силу сделать смертному.
— Что ж, это разумно. Чем ценней сокровища, тем тщательнее они должны охраняться. Но какой тогда нам прок от всех этих загадочных прорицаний?
— А вот теперь мы и переходим к моему предложению. — Маг приблизился, и Риго вспомнив, что разговаривает с призраком, с трудом удержался, чтобы не отшатнуться. — Я — хранитель того самого города, где находится мертвая дева! И если мы с вами договоримся, я помогу преодолеть все препятствие на пути к исполнению вашего желанья!
— Заманчивое предложение. — Князь все-таки отодвинулся подальше от серой мантии духа. — А вам то, что за радость делать мне такие подарки?
Колдун состряпал скорбное лицо, сильно напрягаться ему, кстати, для этого не пришлось.
— Не велика радость, служить вечным стражем у чужого гроба. — Голова призрака печально склонилась. — Я же, как и все смертные, мечтаю о богатстве и почестях. В обмен на свою помощь я хочу получить место императорского мага при дворе у властелина всего обитаемого Мира!
На этот раз Риго не заметил блеснувшего из-под полуопущенных век ироничного взгляда, мысленно он уже примерял на себя корону императора Эттариса.
— Предположим, я дам вам свое согласие, что потребуется от меня?
— Вот, это деловой разговор. — Приведение принялось загибать пальцы. — Вам необходимо подобрать человек двести, из числа ваших воинов, можете взять дворян, из тех, кто успел намозолить глаза. Они станут расходным материалом по пути к гробнице.
— Так много?
— Я ведь уже говорил, дорога к исполнению желаний изобилует всевозможными опасностями и ловушками!
— Да-да, я понял. Но ведь вы обещали провести меня мимо этих ваших опасностей. Не проще ли обойтись группой человек в десять, и шума будет меньше.
— Шума как раз должно быть много! — Маг с трудом удержался, чтобы не съязвить, что будь все так просто, он бы нашел себе «героя» в любой таверне за пятьдесят мелузенов, и послезавтра праздновал восшествие нового бога в Мировой пантеон. Но брадизанец должен был верить, будто все его амбиции ограничиваются ничтожной должностью придворного чародея. — Таковы условия игры. Представление должно быть разыграно по всем правилам: с фейерверками, жестокими чудовищами и смертельными магическими капканами. — Терпеливо разъяснил он. — Позже я предоставлю вам схему вашего маршрута с указанием основных ловушек, неплохо, чтобы в каждую из них попалось с десяток-другой ваших подданных. Но уж пяток — обязательно! Впрочем, в пределах указанного количества, численные потери — на ваше усмотрение. В конце пути вы, как единственный выживший, доблестно врываетесь во дворец, целуете даму — («Она же дохлая!» — скривился князь. Но маг не стал реагировать на его реплику.) — и загадываете свое желание. Очень надеюсь — это будет мировое господство, мне было бы лестно служить столь великому владыке!
Верлейн закончил и выжидательно воззрился на собеседника. Тот задумчиво водил пальцем по ухоженным усам.
— В общем и целом ваш план мне ясен… — протянул он, — но почему вы сами не поцелуете деву? — Князя еще не оставили подозрения.
— К несчастью, страж города лишен возможности воскресить мертвую! — Вполне искренне посетовал маг.
— Г-м-м-м… в таком случае, не будет ли разумнее взять с собой в два раза больше людей: мне ведь придется проделать всю дорогу обратно?
— После исполнения желания вы отбудете домой под рев фанфар и в полном блеске!
В этом Верлейн тоже не лукавил, он и вправду намеревался отправить брадизанского правителя домой под звуки фанфар. Похоронных. По его замыслу, сразу после заветного поцелуя князя следовало убить, а затем воспользоваться плодами его, так сказать, завоеваний. Что делать с ожившей ведьмой колдун еще не решил, но ее убийство не входило в планы. Опыт общения с Творцом подсказывал, что никогда не знаешь заранее, насколько полно воплотятся твой мечты, в худшем случае жизнью вранской ведьмы можно будет поторговаться.
* * *Итак, пророчество было явлено Миру, но толпы «желающих» не спешили хлынуть в далекий заколдованный город. Один Риго споро готовил экспедицию. И Верлейн занервничал, на фоне столь грандиозных приготовлений и почти полного отсутствия серьезных конкурентов, успех первой же попытки прорваться к усыпальнице, выглядел бы не просто подозрительно, он мог навести Творца на мысли, что новоявленное божество не слишком усердно исполняет его волю. Неудовольствие Творца грозило сказаться на маге просто катастрофически. И он решил быстренько исправить дело. Для чего пришлось послать собственных дублей еще в несколько княжеств. В результате список героев, намеревавшихся осуществить свою мечту и жениться на красотке (о внешности ведьмы в пророчестве ничего сказано не было, так что всякий волен был додумать портрет на свой вкус), существенно пополнился. Все эти хлопоты заняли порядком времени, так что он едва не проворонил первого претендента: шуплый парнишка с вытянутым лицом и повадками грызуна в сумерках переступил границу города. Верлейн только-только отужинал, когда по дворцу разнесся заливистый перезвон колоколов — Творец лично позаботился о том, чтобы старжа мертвого города не застали врасплох, установив по периметру хитроумную сигнализацию. Чародей бросил на стол салфетку, обернулся к светящемуся в глубине комнаты магическому экрану. Тщедушный юноша затаился за колонной одного из особняков на окраине. Верлейн мысленно порадовался предусмотрительности Творца — в темноте он вполне мог и проглядеть человечишку. Это было первый и последний раз, когда колдун порадовался работе магической сигнализации. Последующие месяцы она вызывала у него лишь тяжелое раздражение — звон колокола почти всегда раздавался ночью. Маг не видел рационального объяснения такой поголовной тяги претендентов, штурмующих стены, к темноте. Разве что до пророчества все они промышляли воровством. Вскинутый в очередной раз с постели, маг сквозь зубы поминал Минолу, не позаботившуюся в свое время «накрыть»[34] прародителей нынешних горе-героев. Первого воришку колдун пропустил на целый десяток кварталов — так послал навстречу кое-какую мелочь, но слишком пугать не стал — все-таки парень был пионером. Пока тот преодолевал выпавшие на его долю препятствия, Верлейн напряженно ждал, когда Творец явиться полюбоваться на первый «опыт». Но Создатель не спешил с визитом, а может наблюдал за представлением откуда-то «из собственной ложи». Мытарствами первопроходца колдун «наслаждался» добрых восемнадцать часов, потом это ему надоело, и он перестал помогать «первенцу». В результате следующая же ловушка отправила парнишку в Чертог. Затем были другие. Не все горели желанием оживить ведьму, кое-кто, прослышав про заброшенный эльфами город, попросту хотел поживиться, чем Боги пошлют, в роскошных дворцах. Легенды о богатой эльфийской столице все еще бытовали в народе. Но с какой бы целью не явились в город люди, капканы были насторожены и ждали… Маг очень быстро утратил интерес к злоключениям воров и героев всех мастей, он ждал «своего часа». Творец не подавал признаков жизни.