Константин Мартынов - Брызги зла
Я бросился из комнаты в поисках хозяйки, но дорогу мне преградила очередная ливрея, полувопросительно произнеся:
— Господин?!
— Я должен переговорить с хозяйкой! Срочно!
— Но ваш вид… — он позволил себе высказать сомнение. Я недоуменно опустил взгляд и нервно хихикнул: кроме плавок на мне ничего не было. Иногда, конечно, и этого бывает достаточно, но здесь был явно не тот случай. Экий конфуз! Я вернулся к себе и оделся. Горячка первоначального возбуждения схлынула, но нетерпение гнало меня вон из комнаты.
— Я доложу о вас, — вновь тормознул меня слуга, но всего на несколько секунд. Бесшумно возникнув из-за двери, он широко распахнул створку и замер пообочь.
— С добрым утром, Дима! — поприветствовала меня хозяйка. Она стояла, опершись ладонью на спинку кресла, в богато отделанном кружевами домашнем халате. В изящной ручке тлела неизменная сигарета.
— Вы взволнованы! Что могло случиться в такую рань?
Полдень скоро, а она о рани толкует! Я замялся, формулируя вопрос так, чтобы не возбудить ненужных подозрений.
— Видите ли… В силу ряда причин… Не стоящих упоминания… Мне крайне важно знать, кто изображен на этом снимке. И когда он сделан. Поверьте, это важно для меня!
Дама удивленно изогнула бровь, скользнув взглядом по фотографии.
— Это моя племянница с дочерью. Странно, что это вас так интересует, конечно…
— Ее имя, пожалуйста! И дату!
— Вы настойчивы до неприличия, Дима! — Дама капризно надула губы и отвернулась. — Зовут ее Патриция. Снимок сделан два года назад. Вы удовлетворены?
Я растерянно молчал. Не она… Но откуда же сходство?
— Что-то еще? — неверно истолковала мое молчание хозяйка. — Ах да, с ней ее дочь, Айлин. На снимке ей четыре года.
Ноги мои ослабли. Я слепо пошарил рукой, нащупал спинку стула и сел, не отрывая взгляда от фотографии. Значит, Айлин сейчас всего шесть?! Я в прошлом! До нашей встречи еще четырнадцать лет!
— Мне надо немного побыть одному, — жалобно выдавил я.
— Что ж, мой дом к вашим услугам. — Видя мое состояние, хозяйка решила отложить расспросы. — Я вас покидаю, но хочу напомнить, что нам надо поговорить о делах. Как только вы будете готовы к продолжению разговора.
Она вышла. Я даже не заметил когда и куда, начисто выбитый из колеи услышанным.
Провал в прошлое! Никогда не думал, что такое возможно! Что делать? Искать Ворона? Его сейчас небось и зовут по-другому, не говоря уже о внешности! Теперь понятно, почему я не узнал город: весь кошмар еще впереди…
Я привстал, чтобы выйти в коридор и кликнуть ливрею, но передумал, сел и громко хлопнул в ладоши.
— Принеси-ка мне бокал вина, милейший, — по-барски скомандовал я вошедшему слуге, — большой бокал.
Тот молча поклонился и исчез за дверью.
Катастрофа еще не наступила? Я еще раз посмотрел на зажатое в пальцах фото: девочка по имени Айлин безмятежно улыбалась, обняв мать за шею и не зная, в каком мире ей придется расти и взрослеть… Или не придется? Кулаки сами собой стиснулись, и ногти впились в кожу. Похоже, я прибыл тогда когда надо.
Кресло напротив протестующе скрипнуло, хотя мимо меня никто не проходил. Я было вскинулся, но это вернулась хозяйка, уже переодевшаяся в бежевый деловой костюм.
— Перемены в вашем настроении чувствуются по всему дому, — брюзгливо заметила она. — Вам бы стоило получше экранироваться! Куда смотрела ваша гувернантка?
— Да леший ее знает, куда она смотрела, — примирительно сообщил я.
Не говорить же, что само это слово я узнал в достаточно зрелом возрасте.
— Вы о чем-то хотели побеседовать?
— Безусловно, — сухо согласилась дама. — Как вы, несомненно, знаете, в нашем городе вскоре состоится конфесс магов. Я — одна из его устроителей, но по причинам, сейчас не имеющим значения, присутствовать лично на нем не могу, а значит, мне нужен человек, который будет представлять мои интересы. Я позвала — вы явились. Вот вкратце и все.
— Совпадение исключено?
— Абсолютно, — подтвердила она, — я даже рада, что отозвался такой энергичный и непосредственный молодой человек, но хотела бы узнать, насколько вы сильны в той области, о которой идет речь?
Это даже не аристократизм, а элементарное самодурство! О моих собственных желаниях даже речи не зашло! А если я против?
— Будь вы способны отказаться, вызов бы не дошел.
Черт побери всех телепатов! Я с грохотом поставил мыслеблок, расцветив его бестеровским «…ах ты камбала не вобла…» — пусть поморщится, аристократка хренова.
— Я согласен на участие, — вслух сказал я, — что касаемо магии: некоторое время назад я обучался у мастеров своего дела, но недолго, и потому, к сожалению, немногое успело отложиться в памяти.
— Я постараюсь помочь вам. Кое-какая литература есть в вашей комнате. Слуга покажет вам зал для тренировок: в древности здесь добывали серебро, и вся гора под нами источена ходами. Впоследствии они были расширены и благоустроены: не всегда занятия магией были настолько открыты для публики. Значительную часть своей жизни мои предки проводили под землей… где впоследствии оставались навечно.
— Приятное соседство, — мне стало весело, — надеюсь, я их не сильно потревожу?
— Ничего с предками не случится. — Она снова непринужденно рассмеялась, и я вдруг подумал, что надменность может оказаться просто положенной по штату маской.
— Вы так и не сказали, как к вам обращаться!
— Ах, Дима, Дима! Какой же вы, право, смешной! Зовите меня Эвелиной, раз уж вам захотелось определенности. «… Что в имени…»
— Просто Эвелина? — уточнил я. Ее манера называть меня молодым человеком, хотя сама хозяйка вряд ли была старше, плохо сочеталась с фамильярным обращением.
— Если мы будем раскланиваться при каждом обращении, то вам не хватит времени на занятия!
В разговоре возникла пауза, и я не сразу понял, что это конец аудиенции. Эвелина все свое внимание сосредоточила на возникшей в руке сигарете. Я попрощался и вышел, удостоившись мимолетного кивка. Вот же стервочка!
Уже в своей комнате я присел на край кровати и еще раз посмотрел на фотографию, которую продолжал сжимать в руке. Как быть с этим? Не показываться на глаза Айлин еще пятнадцать лет, пока с горизонта не исчезнет мое молодое я? Кто же признает в сорокапятилетнем мужике вчерашнего молодого и пылкого возлюбленного? А признав, примет ли? Мечты о любви рушились с мелодичным звоном. В конце тернистого пути его ждала награда… Не про меня сказано.
Я дернул за витой шнур у кровати, и где-то в недрах замка звякнул колокольчик.
