Анастасия Анфимова - Последний подарок богини
Именно верфь служила основным источником дерева для строек и мебельных мастерских. По нидосским законам весь лес, поступавший в город, проходил через неё, где старшие мастера отбирали самое лучшее для постройки кораблей, а уже остальное шло в свободную продажу. Здесь строили не только военные, но и купеческие суда, славившиеся своим качеством по всему Внутреннему морю.
Александру попался навстречу раб, тяжело тащивший тележку, нагруженную короткими брусками. Колесо попало в щель между камнями мостовой, и мужчина никак не мог сдвинуть её с места. Редкие прохожие бросали на него равнодушные взгляды. Юноша решил проявить участие и заодно разжиться кое-какой информацией.
— Спасибо, добрый господин, — поклонился раб. Часть позеленевшего медного ошейника была обвязана тряпьём, а на шее виднелись незажившие потёртости.
— Знаешь, как найти двор Ханса Ордунга?
— Да, господин, — кивнул раб, радуясь, что тоже может оказать случайному помощнику какую-то услугу.
Сворачивая в нужных местах, Алекс вышел к воротам, откуда четверо рабов выносили длинное бревно. Рядом вышагивал низенький, похожий на бородатого подростка мужчина в аккуратном хитоне с большими бронзовыми пряжками на плечах и ругался сквозь зубы.
На обширном дворе пахло смолой, хвоей и сухим деревом. Под длинными навесами, где навалом, а где аккуратно уложенные, хранились разнообразные «пиломатериалы». У забора стояли две повозки, в одну из которых был запряжён осёл, а рядом на толстом обрубке дерева, вросшем в землю, сидели, тихо переговариваясь, трое рабов. Их хозяева в это время осматривали брёвна, доски и ещё какие-то деревяшки.
В дальнем углу стоял двухэтажный дом с большим навесом, в тени которого сидел толстый краснощёкий человек, держа в руке большой оловянный кубок. Заметив нового посетителя, он поставил посуду на маленький столик и направился к юноше, на ходу оглаживая синюю тунику, натянутую на полукруглом пузе. Судя по самодовольной физиономии, очень напоминавшей жабью, к нему шёл хозяин торгового заведения.
— Хочешь что-нибудь купить? — прохрипел он. — Или зашёл посмотреть?
Александр начал свою речь словами: «Сами мы не местные…» Что вызвало появление недовольных морщин на покатом лбу собеседника. А закончил: «Сколько это будет стоить?»
Успокоившийся толстяк заявил, что господин обратился по адресу.
— Завтра я пришлю к вам приказчика, он посмотрит, что нужно, и через пару дней начнём.
— Нет, уважаемый, — покачал головой юноша. — Я плачу за аренду каждый день. Вы или берётесь за это дело немедленно, или я буду искать кого-нибудь другого.
После этих слов хозяин убедился в серьёзности его намерений и тут же отправил с ним одного из своих людей.
Немолодой мужчина с лицом грустного пуделя поинтересовался, где расположена торговая точка Алекса, и какой конкретно ремонт там необходим?
Путь до Корнеллевой улицы оказался длинным, а перечень работ коротким. Так что вскоре собеседники перешли к разговорам «за жизнь», и Алекс вновь узнал много интересного из жизни Нидоса.
За полтора века здесь образовался своеобразный народ, где каждый считал себя прежде всего нидосцем, а уж потом либрийцем, радланином, даросцем или ещё кем-то. Элита, первоначально состоящая из радлан, постепенно «разбавилась» представителями других народов. Благо, для торговли, составлявшей основу существования города, не имела большого значения национальность или вероисповедание. Здесь происходило взаимопроникновение культур и обычаев. Именно одному из них собеседник Александра оказался обязан своей свободой.
Когда умерла жена хозяина, принадлежавшая к радланскому роду, тот, выполняя волю родни, освободил в память о ней двух рабов. Правда, приказчик оставался зависимым от господина, но его дети уже приобретут все права горожан.
Законы в Нидосе оказались столь же запутаны, как религия в Келлуане. Наверное, поэтому здесь имелось так много их толкователей. «Там попы, а тут юристы, — с философской иронией подумал юноша. — Гражданское общество, блин».
Тщательно осмотрев лавку, приказчик ещё раз выслушал пожелание заказчика, измерил всё с помощью кожаного шнура с навязанными узелками и записал результат на маленькой табличке, покрытой воском.
Закончив подсчёты, он категорически отказался вести какие-то разговоры о стоимости работ.
— Я всё доложу господину. Он и решит.
Пришлось ещё раз тащиться к чёрту на кулички, а потом ещё торговаться с Хансом за каждую рахму. Как и полагается настоящему нидосцу, хозяин немного уступил, тем не менее, ремонт влетит Алексу в копеечку!
Изнемогая в борьбе с душившей его жабой, парень зашёл в «Весёлый омар».
— Гарби лучше, — сказала довольная Айри, ставя перед ним миску с бобами и усаживаясь напротив.
Услышав их разговор, из кухни приковылял Эдай. Воспользовавшись отсутствием посетителей, они немного поболтали.
Узнав о предстоящих расходах, девушка заметно расстроилась, хотя и старалась не подавать вида. Распрощавшись с ними, юноша поднялся в квартиру.
«Удивительно, как успех в чём-то важном может изменить человека всего за несколько часов!» — думал юноша, слушая Герноса. Взгляд евнуха стал спокойным, движения утратили суетливость. Всё, от походки до выражения лица, указывало на уверенного в себе человека. Гарби не спала, однако разговаривать с Александром не захотела. Гернос сообщил, что лечение идёт очень успешно, и скоро она уже сможет вставать.
Пожелав ей скорейшего выздоровления и посмотрев на спящих малышей, юноша отправился домой отсыпаться.
Разбудили его ещё до рассвета. Это явился вчерашний приказчик, а с ним раб, осёл и тележка, нагруженная досками и инструментом. Глядя на Алекса, растерянно хлопавшего глазами, мастер объяснил:
— Решили завезти всё, пока народу на улицах немного.
Молодой человек раскрыл ворота, пропуская строителей в лавку. Они перенесли груз и уехали, заявив, что придут попозже. Александр громко выругался и стал умываться. Кроме кувшина он купил себе деревянный тазик, и громко отфыркиваясь, прогонял сон холодной водой.
Ремонт начали часа через два. Перед его началом приказчик высказался в том смысле, что ему нечего делать в лавке, и они сами справятся. Но Алекс, наслышанный о репутации нидосских строителей и не желавший оставлять их один на один с сундуком, твёрдо решил лично следить за процессом. Стараясь не мешаться, он слонялся по лавке или стоял, прислонившись к стене не спуская глаз со строителей. Те относились к этому с полнейшим равнодушием, позволяя заказчику мелкие капризы за его счёт.
