Пирс Энтони - Суд над Роксаной
— В этом-то и вопрос, — промолвила Метрия… и исчезла. Она обожала такие фокусы: раздразнить чье-нибудь любопытство и оставить вопросы без ответов. Пусть сами поспешат в замок Ругна, чтобы увидеть все собственными глазами.
Вернувшись туда, где оставались Джордан и Панихида (они на варварский манер разбили лагерь под открытым небом), демонесса сообщила, что завтра поутру Черион и Чеке отнесут их в замок Ругна.
— Увидите, что они пролетают, окликните их, — посоветовала Метрия. — А то, чего доброго, сверху вас не заметят.
— Окликнем, — заверил ее Джордан, чей язык уже полностью восстановил свои функции. Задумавшись о своеобразных отношениях этой парочки, Метрия задалась вопросом, не отрезает ли Панихида ему еще что-нибудь… когда бывает не расположена к любви.
Затем демонесса помчалась домой, достойно осчастливила муженька и просмотрела оставшиеся диски. Время в запасе у нее имелось, но и народу предстояло обойти еще немало, так что в случае затруднений она рисковала оказаться в цейтноте. Подумав, Метрия решила заняться прежде всего теми, с кем могли быть связаны наибольшие проблемы, — обыкновеном и обыкновенкой по имени Даг и Ким. До сих пор ей не приходилось задумываться о том, как вообще можно связаться с Обыкновенией. Отправиться туда лично она не могла, поскольку в Обыкновении демонов не бывает, сами же обыкновены попадали в Ксанф посредством каких-то экранов…
Она вздохнула: как ни крути, а без помощи Конпутера не обойтись. Вообще-то считалось, что он перестал быть злой машиной и сделался доброй, но ей в это не больно верилось. Но выхода не было, а поскольку машина по ночам не спала, Метрия решила отправиться к Конпутеру безотлагательно. Облетев невидимого великана, загонявшего путников в пещеру, она предстала перед экраном, торчавшим над нагромождением и путаницей каких-то железяк, проводков и всяческих невразумительного назначения финтифлюшек. Все это производило впечатление кучи хлама, однако ей было хорошо известно, какими возможностями обладает эта куча.
— Привет, Оловяшка, — сказала она, — у меня есть кое-что для тебя.
— ПРИВЕТ, ОБЕСТОЧЕННАЯ ДЕМОНЕССА, — отпечаталось на экране.
— Какая?!
— ПРОСРОЧЕННАЯ, ПРОСТРОЧЕННАЯ… О, ОЗАБОЧЕННАЯ.
— Ладно, не в этом суть, — буркнула Метрия.
— ЕСТЬ ЛИ У ТЕБЯ ТО, ЧТО МНЕ ТРЕБУЕТСЯ?
— А что тебе требуется?
— МНЕ НУЖНЫ ДИОДЫ ДЛЯ МОИХ ЦЕПЕЙ.
— Идиоты для твоих степей? Тебе что, мало того здоровенного кретина, который без конца топчется у входа?
— НЕТ, НЕВЕЖДА, — высветилось на экране, — ТЫ НИЧЕГО НЕ ПОНЯЛА. А ЕЩЕ МНЕ ПРИГОДИЛСЯ БЫ ТЕРМИНАЛ-ПРЕРЫВАТЕЛЬ.
— На кой тебе сдался какой-то предатель?
Экран замигал.
— Я ХОЧУ МОДЕРНИЗИРОВАТЬСЯ ДО ПЕНТИУМА.
— Зачем, ты и так пентюх известный.
По экрану стремительно пробежали цифры от единицы до десятки и лишь после этого Конпутер совладал с собой.
— ТЫ ЕДИНСТВЕННОЕ СУЩЕСТВО, КОТОРОМУ УДАЕТСЯ ВЫВЕСТИ МЕНЯ ИЗ СЕБЯ, ХОТЯ Я И ЛИШЕН ЭМОЦИЙ, — высветил он. — ВЫКЛАДЫВАЙ, ЧТО ТАМ У ТЕБЯ.
— Вот так-то лучше, стекляшка с проводами. Вот твоя повестка.
Она протянула диск с пометкой «Конпутер».
— ДЕМОНЕССА ПЕРЕДУМЫВАЕТ НАСЧЕТ ВРУЧЕНИЯ ПОВЕСТКИ, — отпечаталось на экране.
Метрия мысленно выругалась: как она могла забыть, что машина изменяет реальность вблизи места своего пребывания. Вертит ею как хочет, отчего эта реальность и называется вертуальной.
Диск так или иначе пришлось убрать, однако Метрию тут же сменила Менция.
— Эй ты, ведро с болтами! — сказала она. — Ты не можешь вот так взять да и отказаться. Эта повестка от самой…
— ДЕМОНЕССА ПРЕРЫВАЕТ ДИАЛОГ, — написал Конпутер.
Пришлось заткнуться, однако она тут же решила испробовать еще один шанс.
— О великая мыслящая машина, — взмолилась несчастная сиротка, — Симург будет огорчена, если процесс придется проводить без тебя. В составе жюри присяжных должен быть кто-то воистину разумный и рациональный, обладающий настоящим искусственным интеллектом в отличие от никчемного естественного всяких там…
— СИМУРГ? — высветился на экране вопрос.
— Именно, о выдающееся устройство. Это большая честь — быть включенным в состав судебного жюри, куда избираются лишь самые видные…
— ЧТО ЗА СУД?
— Судить будут Роксану, птицу рок, и…
— ЗА ЧТО?
— О премудрое создание, сие неведомо никому, кроме самой Симург. Но дело, должно быть, супер-пупер-экстраважное, раз судьей на процессе будет профессор Балломут, приставом волшебник Трент, а…
— ДАЙ СЮДА ПОВЕСТКУ.
Но бедная малютка, похоже, колебалась.
— А ты уверен, о совершенномыслящий аппарат, что и вправду хочешь побывать на процессе? Я никогда не осмелилась бы вопреки твоему желанию…
— ХИТРАЯ МАЛЫШКА ОТДАЕТ ПОВЕСТКУ, — отпечатал Конпутер, потеряв терпение.
Сиротка послушно положила диск рядом с экраном и спросила:
— Скажи, а не мог бы ты помочь мне разыскать еще двух участников процесса? Я думаю, такое под силу только Твоему Всеведению.
Скорее всего, злая машина не была введена в заблуждение столь примитивной лестью и прекрасно понимала, что имеет дело не с настоящим ребенком, но, приняв правила игры, Конпутер решил проявить снисходительность. В конце концов Заговором Взрослых предусматривается не только сокрытие от детей всего сколь бы то ни было интересного, но и сочувственное отношение к бедным сироткам.
— КТО ОНИ ТАКИЕ?
— Обыкновены Даг и Ким. Три года назад они участвовали в игре «Со Спутником по Ксанфу».
— ДА, — вспомнил экран. — ОН ПОЛНОЕ НИЧТОЖЕСТВО, НО ОНА НИЧЕГО. А КАКОЕ ОТНОШЕНИЕ ИМЕЮТ ОБЫКНОВЕНЫ К СУДУ?
— Их тоже включили в жюри, о феноменальный мыслитель, — объяснила крошка. — Я должна вручить им повестки, но не могу покинуть пределы Ксанфа.
Экран задумчиво замигал — некоторое время малышка видела в нем лишь собственное отражение, — а потом по нему побежали следующие слова:
— ПРИСУТСТВИЕ ОБЫКНОВЕНОВ НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО ДОЛЖНО БЫТЬ МАТЕРИАЛЬНЫМ. ОНИ ПОПАДАЛИ В КСАНФ ЧЕРЕЗ ЭЛЕКТРОННЫЕ ЭКРАНЫ, ИГРАЯ В ИГРУ ДЕМОНОВ. ИМ СЛУЧАЕТСЯ ИГРАТЬ В НЕЕ И СЕЙЧАС, НО НЕ ЧАСТО. МОЖЕТ БЫТЬ, ЧЕРЕЗ НЕСКОЛЬКО МЕСЯЦЕВ…
— Но в моем распоряжении всего две недели, — захныкала крошка, уронив крупную слезу.
Конпутер, похоже, проникся сочувствием.
— К СОЖАЛЕНИЮ, МНЕ НЕ ПОД СИЛУ ГАРАНТИРОВАТЬ ИХ УЧАСТИЕ. Я МОГУ КОНТРОЛИРОВАТЬ РЕАЛЬНОСТЬ ЗДЕСЬ И ПЕРЕПРАВИТЬ ИХ СЮДА С ПОМОЩЬЮ МОЕГО ЭКРАНА, ЕСЛИ ОНИ ВСТУПЯТ В ИГРУ. НО У МЕНЯ НЕТ НИКАКОЙ ВОЗМОЖНОСТИ ЗАСТАВИТЬ ИХ НАЧАТЬ ЭТУ ИГРУ.
— Неужто нет никакой надежды? — воскликнула малютка столь жалобно, что ее вид мог бы растрогать и кремень.
Экран затуманился состраданием.
