Антон Антонов - Священный сезон
Идея была такая – вывести к реке сразу два отряда, с южного берега и с северного. Но этого мало. Князь Игорь предложил сделать не две засады, а по меньшей мере четыре – чтобы караван попал в насквозь простреливаемый квадрат, и зондеры не знали, куда им деться.
Расчет был на сообразительность пленных и слаженность атакующих. Под перекрестным обстрелом зондерам придется занять круговую оборону или прорываться на полной скорости сквозь огонь. В любом случае следить за пленными им будет некогда, и у тех появится возможность ударить зондерам в спину.
Демьяновский был уверен, что если воевода Вадим в караване, то он сразу сообразит, что нужно делать. И тогда наступит самый ответственный момент. Засадным отрядам придется действовать очень внимательно, чтобы не поубивать пленных, но и зондерам не дать уйти.
Если десантные модули все-таки прорвутся, то догнать их будет уже невозможно.
– Нужны лучшие из лучших, – повторял по всем каналам князь Игорь. – И с самым лучшим оружием.
В ходе переговоров выяснилось, что у одного отряда, который находился особенно близко к базе «++6147» и жил мечтой о нападении на нее, в секретном арсенале имеются гранатометы и ПЗРК{+Переносной зенитно-ракетный комплекс+}.
Князь Игорь распорядился немедленно вскрыть арсенал, но встретил решительный отпор командира отряда.
Тот сдался лишь после того, как в дело вмешался некто Дядя Миша – крупный авторитет среди тамошних партизан, один из немногих людей, к мнению которых гордый командир по прозвищу Джедай был готов прислушаться.
Дядя Миша наглядно объяснил Джедаю, что подумают люди, если он откажется сделать все для спасения генерала Богатырева. Ведь ни для кого не секрет, что Джедай и сам бы не прочь занять место верховного лидера партизан Северного леса.
Неприглядно это будет выглядеть, если Джедай откажет в помощи воеводе. Тем более, что сам Джедай любил говорить о великой миссии партизан, о чести и гордости, взаимовыручке и лесном братстве.
– А сейчас я о чем говорю?! – горячился он теперь. – Разве это я приказал не трогать спецарсеналы вплоть до особого распоряжения?!
Тут он был прав. Такой приказ отдал в свое время генерал Вадим Богатырев. Именно он запретил использовать боеприпасы к огнестрельному оружию и уж тем более переносную артиллерию и трофейное вооружение в локальных операциях.
– Это оружие пригодится нам, когда начнется решающий штурм, – говорил он, и хотя партизаны давно уже не считали нужным выполнять приказы без обсуждения, против данного конкретного распоряжения никто особо не возражал.
Сам воевода давно уже не верил ни в какой решающий штурм, но считал необходимым поддерживать в партизанах боевой дух, а для этого нет средства лучше, чем мечта о грядущей великой битве.
Да и потом, если тратить остродефицитные боеприпасы по мелочам, они кончатся очень быстро. А между тем, в любой момент может возникнуть ситуация, когда эти боеприпасы понадобятся позарез.
Теперь такая ситуация как раз возникла, но Джедай никак не хотел это понять. И не хотел признать, что побратим и заместитель воеводы Вадима имеет право принять на себя генеральские полномочия, раз сам генерал в плену.
Джедай и сам был побратим генерала партизанской армии – правда, покойного, но это не меняло сути дела.
Однако Дядя Миша в выражениях, непригодных для публичного воспроизведения, быстро поставил его на место.
Дядя Миша хоть и был по званию старший прапорщик, но по авторитету стоил многих генералов. Ссориться с ним было себе дороже.
Дядя Миша и сам имел все основания претендовать на место воеводы Вадима, однако же принял руководство полковника Демьяновского без возражений и де-факто стал координатором операции по плану князя Игоря.
Так что в конечном счете Джедаю тоже пришлось действовать по этому плану, а его подчиненным – очень много бегать в ближайшие два часа.
Сначала они рванули бегом к схрону, где хранилось оружие, а оттуда с полной выкладкой к реке – тоже конец приличный.
А с другого берега в это время выдвигался еще один отряд. У него, правда, не было гранатометов, зато имелись два автомата с патронами и один трофейный деактиватор. А также луки, арбалеты и пращи в неограниченном количестве.
Эти партизаны перемещались тоже бегом. Двадцать километров с лишним – это не шутка, особенно когда каждая минута на счету. Когда отряд залег на берегу в засаде, многие дышали тяжело. А между тем, десантные модули каравана с пленными могли появиться из-за поворота реки с минуты на минуту.
Глава 22
Первую попытку вырваться принц Гамлет предпринял, когда его отстегнули от ложемента.
Это делали двое зондеров, а еще двое страховали их сзади, но Гамлета это не остановило. Также как и то, что он находился на орбитальной станции, где бежать, собственно, некуда.
Его остановили лишь сильные руки мастеров восточных единоборств. Им только что еще раз повторили, что с мальчиком надо обращаться бережно, дабы ничего ему не повредить – и азиаты ограничились парой приемов айкидо.
На этот раз они уже хорошо знали, чего можно ожидать от этого прыткого мальчишки, и пресекли его рывок в зародыше. Гамлет и опомниться не успел, как оказался в унизительной позе внаклонку с руками, заломленными за спину.
Щелкнули наручники, и пацана, крепко ухватив подмышки, поволокли вперед по коридору.
Он дернулся еще несколько раз, но быстро понял, что это бессмысленное трепыхание не делает ему чести.
Что подумали бы его ватажники, увидев, как их принц дергается в цепких лапах зондеров, как обыкновенный пацан, которого злой отец тащит пороть.
Сцена при мысленном взгляде на себя со стороны показалась Гамлету неприглядной, и он на время прекратил сопротивление, рассчитывая совершить новый рывок, когда зондеры ослабят хватку.
Пока же он приосанился и вошел в аквариумный зал с гордым видом – почти как Овод, когда его вели на расстрел.
Тут на него и обратила внимание благородная тейна Алиса Мин Хено-нои. А принц на нее внимания не обратил по той простой причине, что не видел ее. Юная тейна находилась за стеной, которая со стороны аквариумного зала казалась совершенно непрозрачной.
Зато Гамлет обратил внимание на людей в белой униформе, которые готовили к работе какую-то медицинскую аппаратуру.
Все они были земляне, и у каждого над переносицей красовался черный «глаз мунгара».
«Предатели!» – подумал Гамлет и стал прикидывать, что из оружия можно при случае использовать в качестве оружия.
Однако его так быстро пристегнули к выдвижной платформе универсального диагностического аппарата, что руки его даже на мгновение не оставались свободными.
