Ник Лаев - В поисках красного
Лоугар обиженно засопел, а Леона злорадно оскалилась.
— Нужен новый предводитель боевых фирдов, — голос фриэксы был наполнен сталью. — И ты, — она кивнула к седовласому гиганту, — уступишь ему свое место. Понял?
Лоугар послушно склонил голову. — Как прикажет верховная фриэкса.
Вейна невозмутимо отвернулась. — Да случится желаемое. Ибо такова воля Однорукой и её сестер.
Глава 10
«Увидишь и скажешь — ну прямо сороки
Они и белы и слегка чернобоки,
Но вот прокатился Владычий Призыв
И в миг почернели они и пороки,
Узрели все люди, увидели Боги
И те из врагов, что остались в живых.
Их души черствеют, а очи багровы
Проснулся в них хищник и будто оковы
Отброшены прочь доброта и любовь.
Из буйного гнева их сшиты покровы
И лишь убивать они страстно готовы
Алкая чужие страданья и кровь…».
Темные коридоры тюрьмы казались бесконечными. Склизкий камень уходивших в вниз коридоров давил даже сильнее, чем привычные, многократно ощупанные стены камеры. В том помещении, куда его привели, Магистр бывал многократно. Но всегда в качестве наблюдателя или даже обвинителя, но ни разу в качестве обвиняемого. Громадный Зал Наказаний с узкими деревянными галереями, сегодня до отказа был заполнен закованными в железо воинами. Отмеченных Младшим среди них было немного, но он их заметил сразу. Презрительно скривившись, Владыка сплюнул под ноги немолодого, с копной седых волос сержанта, который покраснел как девица и, раздувая от гнева ноздри, отвернулся.
— Делайте свое дело. — Норбер Матрэл равнодушно следил, как его цепи тщательно прикручивали болтами к медному, покрытому по краям зелеными разводами пыточному станку. Палач аэрс и его соплеменник помощник привычно проверяли замки, потряхивая иссиня-черными, стянутыми в конский хвост волосами. Младший Владыка не говорил ни слова и лишь стиснул зубы, мысленно готовя свое тело и разум к предстоящей боли. Той страшной, вымывающей душу боли, которую ему до этого дня еще не довелось испытать. Раздавшийся за спиной шум вывел его из оцепенения, а знакомый голос заставил безнадежно извиваться, с хрустом выкручивая изломанные запястья.
— Отец!?
Магистр с трудом повернул голову, но увидел лишь толпу стражников, нервно переминавшихся с ноги на ногу.
— Отец, — раздалось ближе и заметно громче. — Я здесь. — Тесные ряды раздвинулись, чтобы вытолкнуть вперед высокую фигуру, с таким же длинным, скуластым как у него лицом. — Как Вы? — Чудовищно исхудавшее тело, дернулось, протягивая к нему закованные в тяжелые цепи руки.
Младший Владыка жадно вглядывался в знакомое до боли лицо. Ярость в груди бурлила, изо всех сил стремясь вырваться наружу. Чудовищным усилием воли он заставил себя успокоиться. — Все хорошо сын мой?! — Старший Матрэл перевел тяжелый взгляд на побледневшего мэтра Гарено.
— Мне обещали, что его не постигнет моя участь. — Карие глаза стремительно наливались кровью.
Советник, закусил губу и попятился. — Это распоряжение канцлера, Ваш сын должен присутствовать при наказании. Но он будет лишь присутствовать. Только это. — Кисть с узловатыми пальцами быстро сотворила знак Триединых. — Клянусь Вам.
— Я Вам не верю, — узник не говорил, а ревел. — Не верю! — Железные цепи, позвякивая, натянулись. Он снова кинул горящий взгляд на Эверарда.
— Тебя пытали сын мой? — Первый Рыцарь не ответил. Лицо Владыки исказилось от гнева, он часто задышал. — Вы ответите за это. — Он поднял голову и пронзительно завыл. — Айааа! Айааа!
— Мэтр Гроух, — Миго Гарено беспомощно оглянулся на дюжего капитана, напряженно следившего за встречей отца и сына. — Сделайте что-нибудь. Он же может вырваться.
— Зарядить арбалеты, — Гроух не понаслышке знал, на что способен разъяренный Младший Владыка. — Он подскочил к Эверарду. — Мессир успокойте Вашего отца. Тонкий шрам пересекал бледной ниткой покрасневшее о волнения лицо, но взгляд капитана был твердый и сосредоточенный. Мы не можем допустить его Зова. — Он выдернул длинный узкий клинок и приставил его к заросшей густой бородой шее Первого Рыцаря. — Уймитесь Ваша Смелость иначе…, - капитан бросил отчаянный взгляд на привставшего Владыку. — Прошу Вас. — Он прижал клинок сильнее, и редкие багряные капли потекли по сверкающему лезвию.
Свист арбалетного болта не услышал никто. Лишь, когда Эверард Матрэл стал клониться назад, Гроух оглянулся и неподвижно застыл. Меч едва не вывалился из его онемевших пальцев. В левой части лба Первого Рыцаря торчал арбалетный болт. Тяжелый граненный наконечник с комочками костей и мозгов выглядывал из разбитого затылка.
— «А крови-то совсем немного», — отстраненно подумал капитан. Больше ни каких мыслей он не ощутил, ибо тотчас его затопила ярость. Она пронеслась сквозь него, высушивая без остатка. Грудь взорвалась и дышать стало совсем невозможно. Последнее, что увидел Аллард Гроух в жизни — это пробитый впереди свой парадный нагрудник. Раскрытый клюв фиолетового грифона заливала кровь, а стоявший рядом Младший Владыка держал в руке содрогающийся кровяной сгусток. Его сердце. Капитан рухнул ничком на землю, так и не увидев, что стоявшего рядом седого сержанта постигла та же участь.
Миго Гарено спасло то, что он стоял прямо перед открытой дверью. Дико завизжав и оттолкнув стоявшего перед ним низкорослого стражника, он кинулся к выходу. Мэтр бежал так быстро, как только мог. Крики и страшные стоны умиравших в Зале Наказаний, стегали его по спине, похлеще любого кнута. — «Быстрее, еще быстрее». — Легкие рвались наружу, а Гарено все бежал. Ему навстречу спешили стражники в тяжелых доспехах. Крики раздавались уже и впереди и сзади. — «Зачем они бегут туда. Себе на погибель. Ведь нет спасения от впавшего в буйную ярость Младшего Владыки». — Он мчался по узким коридором, перепрыгивая как в детстве, встречавшиеся по пути широкие ступени. Казалось, ноги сами несли своего хозяина. Его пытались остановить, но мэтр Гарено вырывал руку и вновь устремлялся к спасительному выходу. «Если я остановлюсь, то умру». — Эта мысль билась в его мозгу и заставляла бежать изо всех сил. Он поскользнулся и упал, когда до массивной дубовой двери, осталось совсем немного. Последние метры он уже полз, и лишь выпав за высокий порог, попытался отдышаться. К нему подскочили какие-то люди и без всякого почтения отволокли в сторону. — «Куда вы меня тащите», — хотел спросить мэтр, но язык распух и не желал повиноваться. Сигнальный горн медным быком рявкнул совсем рядом. Брусчатка, тюремной площади дрожала под топотом множества ног. Воздух загустел. Миго Гарено уронил голову на камни. Висок пронзило дикой болью, взор затуманился. — «Выжил. Кажется, я выжил». — Даже в забытье мэтр пытался бежать, судорожно дергая одетыми в черные чулки ногами и скребя пальцами по щербинам грязной мостовой.
