Антонина Клименкова - Забытый замок
— Родители развелись, едва Тони на свет появился, — объяснял Вик. — Однако, даже обзаведясь новыми супругами, сохранили идеальные дружеские отношения. Ни у тех, ни у других больше детей не получилось, потому все детство несчастный ребенок провел на два дома, благо обе пары живут по соседству. Хотя все было не так плохо, как может показаться на первый взгляд. Пока трое родителей целыми днями были заняты работой, мачеха водила его по зоопаркам, в кино и вообще всячески баловала. По вечерам то же самое делала мать. А оба папочки в выходные возили сына на рыбалку.
Несчастьем были бабушки. Если собирались все четыре (а такое случалось слишком часто) — вокруг внука разгорались настоящие баталии. То, что, по мнению одних, было ребенку полезно, другие уверенно называли сущей отравой.
— Бедный Энтони, — вздохнула я. — Теперь ясно, почему замок должен оставаться terra incognita.
— Не только поэтому.
Вот мы и подошли к истории о прабабке.
История прабабки Анжелики, записанная со слов Вика Ронана (за достоверность не отвечаю)
Пять лет назад скончалась прабабушка Энтони по материнской линии. Ей было в ту пору лет сто, если не больше.
— Я видел ее на похоронах, — хихикнул Вик. — По-моему, она жила так долго, потому что самой Смерти было страшно к ней подойти.
А еще говорят, она была ведьмой.
Так вот, перед самой кончиной старушка призвала правнука и, выставив всех остальных родственников из комнаты, поведала ему пару-троечку семейных тайн, которые свято хранила всю свою долгую жизнь.
— Антуан, граф Дис, — проговорила умирающая шелестящим шепотом, — таково твое настоящее имя. Ты законный и единственный наследник графского титула. Почти семь столетий замок ждал своего хозяина… Шестьсот долгих лет в нашей семье могли рождаться только девочки… Ты всего лишь второй, кто будет носить титул… Возьми ключ. Он отпирает шкатулку… там ты найдешь доказательства. Не отвергай свой путь, это Судьба… Ты должен, потому что ты сможешь… — с этими напутствиями старушка испустила дух.
О чем поведала прабабка, Энтони никому не рассказал. Все равно родные приняли бы это за бред. Да сам он был склонен так думать, пока в один прекрасный день…
Пока не нашел шкатулку. В ней лежали красивая старинная книга с золотым единорогом на окладе, ветхий, рассыпающийся в руках пергамент с координатами предполагаемого фамильного замка и пара браслетов в виде свернувшихся кольцами змей.
— Они лежали в пыльном бархатном мешочке, такие несчастные, ну такие забытые, изголодавшиеся — едва блестели, — вспоминал Вик. — Я думал, они хрустальные или вообще стекло. А теперь посмотрите только — самодовольные бриллианты, просто светятся от удовольствия. А рубины становятся все кровавей и кровавей. Кровопийцы.
Спустя полгода после похорон прабабки Энтони наконец решился проведать наследство. Точнее проверить, существует ли оно. Вдвоем с Виком они отправились в поход.
* * *
Они окончательно сбились — сбились со счета, который час уже плутают по лесной чаще (что для жителей городских джунглей вовсе не походило на воскресный пикник на свежем воздухе). А главное — сбились с пути. Точнее, тут с самого начала ни о каком пути или дороге и речи не шло. Они буквально продирались сквозь сплошной бурелом, колючий и совсем неприветливый, банально рискуя угодить в болотные топи, приняв заросшую трясину за ровную зеленую полянку. Казалось, лес специально хочет запутать, заморочить непрошеных гостей, хватая за одежду еловыми лапами, заставляя проходить по одной и той же протоптанной зверьем тропке по несколько раз.
Близился вечер. Небо заволокло тучами, то и дело принимался накрапывать противный дождик. Одолевала приставучая мошкара, комары потеряли последнюю совесть. Мысль найти что-либо, заманившая их сюда, теперь казалась просто абсурдной. Сейчас им хотелось только выбраться отсюда, всего лишь выйти к трассе. Но и это оказалось сложной задачей. Пусть остановились часы (у одного они были механические, у другого — на батарейках), едва они вошли под полог леса. Хуже, что стрелка компаса потеряла рассудок — она дрожала и крутилась, мгновенно меняя направление, как сумасшедшая.
— Все, я сдаюсь, — заявил Энтони, снял с плеча рюкзак и без сил рухнул там, где стоял — посреди поляны в высокую траву.
— Вставай, промокнешь, — сказал Вик.
Подойдя ближе, он увидел, что его девятнадцатилетний приятель растянулся в траве, заложив руки за голову, а взгляд устремил ввысь. Туда, где в сером пасмурном небе парит какая-то птица.
— Мы будем бродить по этому чертову заколдованному лесу целую вечность. Пока не упадем и не умрем. Сквозь наши тела прорастут корни, и мы превратимся в деревья. Обрастем ветвями, листьями и будем так стоять до конца времен. — Энтони говорил серьезно и мечтательно.
Вик вздохнул, сел рядом и, запрокинув голову, тоже уставился на птицу.
— Нет, ты как хочешь, а я не собираюсь ждать апокалипсиса, торча пеньком в болоте. В конце концов, люди раньше и без компаса ориентироваться умели.
— Например? По звездам и солнцу? — хмыкнул Энтони. — Ну ночи недолго ждать осталось. А в дождь звезды особенно хороши.
— Есть еще много других способов, — сказал Вик, вытаскивая из рюкзака пакет с провизией. — Можно спилить дерево и по годовым кольцам определить, где север, где юг.
— Только у нас пилы нету. Мы ее дома забыли.
— Ну можно и не спиливать. Помнится, у одиноко стоящего дерева с какой-то стороны ветви должны быть гуще и ствол мхом обрастает больше. Только вот с какой?…
— Ох, давно ты бойскаутом был, однако.
— Много ты хочешь! — обиделся Вик. — Притащил сюда…
— Ты сам за мной увязался!
— …чуть голодом не уморил. А мне в жизни ни одна умная мысль на пустой желудок не пришла.
Энтони хотел было заметить, что еще ни одна мысль — ни умная, ни глупая — на желудок никому не приходила, предпочитая мозг, но сдержался. Усталость не лучший спутник ехидства. Да и в близлежащем кустарнике наметилось любопытное шевеление.
— Вик, по-моему, за нами наблюдают. Посмотри, какая заинтересованная пушистая морда. И глаза такие умные. Красивая, хорошая собачка! Иди к нам, песик.
Вик слегка поперхнулся бутербродом.
— Это вообще-то волк, Тони.
— Ничего подобного, это собачка.
Волк — видимо, поняв, что это пара олухов, а не охотники за пушниной, и вреда ему не причинят, — осторожно приблизился.
— Он хромает. Видишь, Вик, на правую переднюю лапу. Это заноза, я чувствую. Ну-ка, дай мне…
