Андрей Погудин - Русский маг
– Пусть. Без книги я не смогу вылечить Аль Мавира.
– Сам погибай, а друга выручай, – подтвердил Бурун.
Вместе с конем пропал и мешок с провизией. Как всегда в таких случаях, захотелось есть. Шаман обозрел окрестности – претендентов на жаркое не наблюдалось. Не будешь же есть сову, которая хоть и презрительная сверх меры, но питается – гадость какая! – мышами. Потерпим, не впервой. Про трехразовое питание пора забыть, того и гляди, как бы самого не схарчили.
Лес густел, пришлось продираться через переплетение ветвей, обходить упавшие деревья. В кронах сновали местные обитатели, вскрикивали невидимые птицы. Через час Шаман еле шел, липкие струйки пота пропитали одежду. Ветки срывали капюшон, острые сучья норовили выколоть глаза. Плащ утыкали репьи, ткань порвалась в нескольких местах. Наконец просветы в кронах увеличились, деревья расступались перед настойчивым путником. Шаман вывалился на поляну с густой травой.
Посредине возвышался бревенчатый сруб, обнесенный забором из кольев. Калитка на засове, дверь без замка. Окна забраны ставнями, кругом ни души. Шаман поднялся на крыльцо и, ожидая подвоха, заглянул внутрь.
В просторной чистой горнице стоит накрытый стол. На блюде разложены ломти мяса, рядом – каравай хлеба и глиняная бутыль. Шаман крикнул хозяев – никакого ответа. Дернул ставни, в горнице посветлело. Хозяин ушел недавно, в печи еще булькал горшок с гречневой кашей. Ну, мы люди не гордые, приглашения ждать не будем, а много не съедим. Шаман ухватом достал горшок. Гречка не успела развариться, словно подгадала к приходу гостя, который приступил ко второму завтраку, первому обеду и раннему ужину. Неизвестно, когда еще поедим.
Мясными ломтями Шаман черпал кашу, ложки хозяева попрятали. Горьковатый эль отдавал травами, разжигая и без того здоровый аппетит. Маг и сам не заметил, как на столе остались одни крошки. Но это разве много? Так, перекусил малость. Шаман давно научился есть впрок, лишнее сжигалось в упражнениях, жир переплавлялся в мышцы. Тело крепло, даже ростом вроде повыше стал. От сытости потянуло в сон. Шаман растянулся на лавке, теплой волной накатила нега, маг лишь смутно удивился каким-то зарубкам, красным пятнам на дереве.
– Мастер Шаман, вы спать надумали? – спросил Бурун.
– Да, прикорну чуть-чуть.
– А как же Аль Мавир?
– А никак, подождет.
Сон навалился теплым комом, голос Буруна доходил словно сквозь вату. Веки налились свинцом, все проблемы отошли на второй план, главное – выспаться. Издалека донесся крик Зеты:
– Просыпайся, сюда идет кто-то! Да проснись же!
Шаман с усилием открыл глаза. Вставать не хотелось, кое-как переборол себя, вспомнив, где находится. В открытое окно было видно, как от леса идет звероподобный мужик, в руке покачивается внушительный топор. Шаман поднялся, ноги как чужие, доковылял до двери. Мужик уже подошел к забору. Маг помотал головой, стряхивая остатки внезапного сна, и прокричал:
– Здравствуйте! Я зашел в гости, поел… открыто было. Но я заплачу!
– Гостям рады и без платы, – уверил мужик. – А чего встал? Лежачего тебя легче разделывать.
Шаман вспомнил лавку – красные пятна живо напомнили кровь, вытаращил глаза.
– Вы чего же, есть меня собрались?!
– Не сразу. Сначала нарублю, потом зажарю, а там попробуем. Если невкусный, то есть не буду, – успокоил людоед.
Сна как не бывало! Шаман слетел с крыльца. Мужик надвигался, плотоядно улыбаясь. Рука с топором стала подниматься, маленькие глазки загорелись предвкушением. Рот приоткрылся, выставились острые клыки. На бороде засверкали капли слюны.
Шаман раскрыл жезл, тело автоматически приняло боевую стойку. Людоед хрюкнул, топор рассек воздух, в последний момент изменив направление удара. Шаман понял, что не успевает отпрыгнуть, прикрылся шестом. Удар ошеломил, руки мгновенно занемели. Маг отлетел к стене, подошвы сапог прочертили борозды в земле. Запоздало кликнул. Мужик неспешно приближался, выцеливая, чтобы уже точно размозжить голову. Шаман бросил жгун, еще один, а сам попятился за дом. Людоед отмахнулся от огня, как от надоедливых светлячков. Короткой передышки Шаману хватило, чтобы прийти в себя. Шест нацелился в сторону противника. Тот взревел, топор порхнул к беспокойной жертве. Все-таки людоед привык рубить больше беззащитных.
Шаман перешел в наступление, тело распрямилось в полете. Шест раздвоился на конце, оружие вонзилось в заросшую волосами грудь. Шаман тут же упер другой конец в землю, пальцы побелели от напряжения. Людоед налетел на рогатину, как разъяренный медведь. Рубанул топором, острая сталь прочертила воздух в сантиметре от рук мага. Людоед по инерции качнулся вперед, и стальные прутья прошили могучее тело. Один пронзил сердце, второй разорвал в клочья легкое. Людоед рыкнул изумленно, руки стиснули тонкий шест, силясь сломать. Жезл Рагнара не потерпел такого надругательства, прутья трансформировались в лезвия, которые тут же смолотили внутренности любителя человечины в мелкий фарш. На Шамана хлынула пузырящаяся кровь. Он дал команду – шест схлопнулся. Мертвый людоед, потеряв опору, грохнулся оземь, трава окрасилась красным. От обмякшего тела отделился сгусток тумана, но маг не обратил уже на это внимания.
Руки дрожали, он вытер их пучком травы. Съеденный завтрак отчетливо просился наружу, во рту стоял сладковатый привкус. Шаман сдержался – вряд ли люди часто сюда захаживают. Тело людоеда истончалось, стремясь быстрее влиться в сумеречную армию. «Теперь поголодаешь, – мстительно подумал Шаман. – Ишь, что удумал – Боевого мага сожрякать!»
Странная сонливость прошла, пора двигаться дальше. Башня находится ближе к морю, а это дня три на коне и без задержек. Последнее Гиблые земли, как оказалось, могут предоставить в полном объеме.
Лес превратился в бор, ноги мягко ступали по сплошному ковру еловых иголок. Светел опускался к горизонту, теплые лучи подталкивали Шамана в спину. Он раздвигал лапник, глаза старались ничего не упускать из виду. Гиблые земли не жалуют людей, но если соблюдать осторожность, то выжить можно везде. Меж сосен изредка мелькали трехрогие олени – одного Шаман рассмотрел во всей красе, когда тот призывно трубил на пригорке, красуясь перед самками и упреждая конкурентов. Животные вели себя спокойно, значит, и хищников поблизости нет.
– Помню, за моим городом высился такой же урман, – подал голос Бурун. – Грибы там росли с мою голову!
– Это такие красные в белую крапинку? – спросила Зета.
– А я люблю собирать маслята, – сказал Шаман.
– Знаю и такие, – отозвалась Зета. – Сопливые и скользкие.
Грибы она явно не любила, а может, просто раньше часто чистила?
