Диана Удовиченко - Реквием по империи
Молодой досадливо отвернулся и продолжил всматриваться в разворачивающуюся вокруг лагеря баталию, хмурясь каждый раз, когда очередной всадник, пораженный некромантами, нелепо вскидывал руки и падал с коня. Настроение остальных чародеев тоже было далеко не радужным. Крепко сжатые кулаки, угрюмые лица, ненависть в глазах… Олиус понимал подчиненных и разделял их чувства. Но он также осознавал: им будет дана всего одна попытка. Момент, в который они начнут действовать, нужно выбрать безошибочно.
Снова и снова нападали всадники на лагерь, ударялись о щиты, уходили на фланги, перегруппировывались и бросались в атаку. После каждого такого рейда с земли поднимались убитые некромантами воины, шли навстречу коннице, находя упокоение под копытами и клинками. Снова и снова маги бросали в андастанцев заклятия. С каждым потерянным воином слабела кавалерия, волшебники начинали уставать. Но несмотря ни на что, галатцы упорно атаковали некромантов.
Этот бесконечный и на первый взгляд бессмысленный бой длился около часа. Из-за горизонта выглянуло солнце, озарив изрытое копытами поле, на котором тут и там лежали изрубленные, обезглавленные тела. Набеги на лагерь продолжались, шли непрекращающейся чередой. Летящие с обнаженными палашами всадники, кони, потерявшие седоков, распростертые на земле трупы, зомби, идущие навстречу галатцам – все это слилось в одну сплошную, растянутую во времени картину, над которой реяли пронзительные молитвы некромантов, конское ржание и трели рожка.
С одной стороны, такое мельтешение занимало все внимание шеймидов. С другой – видя, что кавалерия не собирается менять тактику, андастанцы действовали почти механически, повторяя одни и те же заклятия, полностью сосредоточившись на поглощении душ. "Пора", – решил Олиус, подавая сигнал.
Оставив коней в лесу, прикрывшись отводящими чарами, волшебники выскользнули из леса и поодиночке, чтобы не привлекать внимания, окольными путями двинулись к лагерю. Корниус набросил волшбу на десятерых арбалетчиков. Его задачей было помочь воинам добраться до цели незамеченными. Половину пути они бежали, потом, когда стоянка уже была близко, опустились на землю и поползли по-пластунски. Чары чарами, но рисковать нельзя: вполне возможно, что на некромантов не действует заклятие отвода глаз. Строго говоря, о возможностях андастанцев не было известно почти ничего. Сведения, данные магами Совета, содержали очень мало полезной информации. План операции полковник Йеншир и Олиус Трай разрабатывали почти вслепую, руководствуясь одной интуицией – особенно ту часть, которая касалась применения заклятий. А как раз она и была самой ответственной. Поэтому полковой чародей решил действовать наверняка, прибегнув к помощи волшбы, которая по определению не могла дать осечку. Правда, за всю историю Галатона это заклятие применялось так редко, что случаи его использования можно было пересчитать по пальцам. Не из-за сложности, а из-за некоторых побочных эффектов. Учитывая этот факт, Олиус предложил подчиненным тянуть жребий, но для порядка спросил, нет ли добровольцев – нужны были трое. Странно, но такие нашлись. Корниус, люто ненавидевший любую магию смерти, тоже вызвался, но его кандидатуру отвергли. Молодому волшебнику, который и сам отлично владел арбалетом, было поручено командовать отрядом стрелков.
Подобравшись к лагерю на достаточно близкое расстояние и убедившись, что все воины рассредоточились неподалеку от него, Корниус спрятался за куст и замер в ожидании сигнала о начале магической атаки. Зная, что произойдет дальше и кипя злобой на андастанцев, он несколько раз глубоко вздохнул, приказывая себе сосредоточиться. Вскоре в воздух взвилась яркая огненная змея, рассыпавшаяся синими искрами. Вслед за ней с земли поднялись три волшебника и, не таясь, шагнули к лагерю. Наперерез им, выкрикивая заклятия, бросились некроманты, из-за отводящих чар и горячки боя слишком поздно заметившие лазутчиков. Дальше все, казалось бы, пошло по уже известному сценарию: под заклятиями шеймидов галатцы, зашатавшись, медленно осели на землю. Но их тела так и остались неподвижными, не отозвавшись на слова подчинения. Волшебники были мертвы – бесповоротно, полностью, а души их отправились на суд Луга Всеблагого. Заклятие Рассеивания, на несколько минут блокировавшее любые виды магии в радиусе фихта, требовало полной отдачи чародейской и жизненной энергии. Теперь вокруг паланкина не осталось ни некромантов, ни волшебников – были только воины, от умений которых зависел исход сражения.
К чести шеймидов надо сказать, что они кинулись на защиту султана. Но их попытка создать над паланкином магический щит провалилась: перед заклятием Рассеивания была бессильна даже волшба адептов Исдес.
По команде Корниуса отряд стрелков в несколько прыжков преодолел расстояние, отделявшее его от лагеря. Вместе с ними к стоянке прорвался и Олиус. Схватившись за мечи, андастанцы ринулись навстречу воинам, но, оказавшись в зоне действия Рассеивающих чар, лишились своей магии. Арбалеты дали залп: трое некромантов упали замертво. Остальные были вынуждены выскочить из зачарованного пятачка и повернуться навстречу кавалеристской атаке: воспользовавшись замешательством в лагере противника, галатцы едва не прорвали оборону шеймидов. Олиус прыгнул вслед некромантам и швырнул одному из них в спину заклятие Ледяного клинка. Он точно уловил момент, когда колдун еще не успел накрыться чарами, но уже был доступен воздействию магии. Шеймид, дернувшись, сделал по инерции еще несколько шагов и упал замертво. Остальные некроманты обрушили на Олиуса шквал заклятий, разнесших его тело на мелкие куски. Когда андастанцы отвлеклись, волшебники нанесли мощнейший удар по их защите, пробив в ней брешь. Казалось, еще чуть-чуть – и всадники сомнут лагерь некромантов. Но те, вовремя спохватившись, отбили атаку и восстановили щит.
Оказавшись с отрядом в центре стоянки, Корниус вскинул арбалет и выстрелил – болт пробил тонкую ткань султанского паланкина. Следом раздались еще десять щелчков пусковых устройств. Вскоре носилки были буквально нашпигованы болтами, но из их изрешеченного нутра не донеслось ни крика боли, ни стона. Переглянувшись, воины осторожно подошли к паланкину, наставив на него арбалеты. Сделав знак товарищам, Корниус вытащил из ножен меч, клинком отодвинул штору и, пораженный увиденным, невольно отпрянул назад.
Человек, сидевший внутри, был цел и невредим. Более того, он приветственно кивнул нападающим, растянув тонкие губы в светской улыбке, странно диссонировавшей с непроглядной чернотой прищуренных глаз. К его коленям испуганно жалась хрупкая женщина, лицо которой было прикрыто шелковым платком. Левой рукой Ирияс успокаивающе гладил блестящие косы жены, правую держал на весу, словно предлагая незваным гостям полюбоваться лежащим на ладони предметом. Это была пирамида из прозрачного стекла, внутри которой лежал бордовый камень величиной с кулак взрослого мужчины. Утренние лучи, причудливо преломляясь в его бесчисленных гранях, отражаясь от их поверхности, создавали вокруг пирамиды кровавый нимб. Но даже это нестерпимое сияние не могло скрыть живших в камне черных теней. Извиваясь, они скользили в его глубинах, казавшихся бесконечными, словно жирные пиявки в багровом пруду.
