Диана Удовиченко - Реквием по империи
Русло Лозинки здесь было широким, а течение быстрым, поэтому человек неместный, не знающий капризов реки, никогда не подумал бы, что в этом месте может находиться брод. И даже далеко не все жители прибрежных деревень рисковали переходить Тиарин в этом месте, которое звалось Волосом демона. По преданию, Варрнавуш, желавший Солнечному краю гибели от засухи, взъярился, узнав, что слезы Ат-таны породили реку. Выйдя из мрака, он выдернул из бороды волос и швырнул его в воду, сотворив страшное колдовство, которое должно было сделать Тиарин орудием уничтожения южных земель. По замыслу Верховного демона, волос должен был стать высокой плотиной, река – выйти из берегов и затопить Солнечный край, превратив его в огромное озеро. Но жители Солнечного края вознесли горячую молитву матери всех богов, и она спасла людей от смерти. Спустившись в Амату с небес, добрейшая Ат-тана дунула на реку, и от ее благословенного дыхания колдовство Варрнавуша перестало действовать, а волос изогнулся под напором течения. Но богиня не захотела пачкать об него руки, и плотина, не успевшая вырасти до нужной высоты, так и осталась под водой.
Вполне вероятно, что легенда была лишь выдумкой народа. Тем более что один известный демонолог в своей книге "Вся правда о мраке" приводил ее в пример как величайшую нелепость и утверждал, что у Варрнавуша нет бороды. Но обитатели прибрежных земель свято верили в правдивость этой истории. Так или иначе, но брод существовал. Он был узок, не более трех шагов в ширину, окружен глубокими воронками, извилист и коварен. Стоило только немного ошибиться с направлением – и смельчака, рискнувшего бросить вызов Волосу демона, подхватывало бурное течение, утягивало под воду, а потом, через несколько майлов, выбрасывало его изуродованное, побитое о камни, изъеденное рыбами тело.
Сторк не боялся этого места. Он вообще не боялся ничего. Этот светловолосый голубоглазый парень с простоватым широкоскулым лицом еще в детстве заслужил в родной деревне репутацию самого бедового сорванца. С возрастом его привычки не изменились, он лишь научился направлять свою любовь к риску на благое дело. Именно поэтому Сторк пошел служить в армию. Он всегда любил лошадей, и потому выбрал кавалерию, где быстро дослужился до капрала, а его бесстрашие и лихость, граничащая с наглостью, вошли у воинов в поговорку.
Мягко тронув коня, Сторк собрался было направить его в воду. Но один из всадников, приблизившись, подал ему небольшой флакончик.
– Возьмите, капрал. Вылейте в реку.
– Что это? – прищурился Сторк, недолюбливавший магию и любой волшбе предпочитавший добрый надежный клинок.
– Стабилизированное заклятие Тихих вод, закупоренное в склянку. Оно замедлит течение.
Кивнув, капрал принял пузырек и въехал в реку. Следом за ним, в точности повторяя его путь, двинулись остальные. Сторк ехал медленно, сдерживая коня, который, оказавшись по грудь в холодной воде, заметно нервничал. Достигнув середины Тиарин, капрал достал из кармана флакон, свернул с горла восковую печать и вылил содержимое в воду. Растянувшаяся вокруг брода маслянистая пленка словно бы стянула реку, сделала ее поверхность гладкой и ровной, усмирив течение вокруг Волоса демона. Всадники благополучно перебрались на другой берег и скрылись под пологом леса.
Полковник Йеншир любил риск не меньше, чем капрал Велли. А главное, он умел рисковать. За это качество императрица и назначила его главнокомандующим войск Солнечного края. Ее величество прекрасно понимала, что при огромном численном перевесе армии некромантов и выносливости их воинов выиграть сражение можно только чудом. А кто совершает на войне чудеса, как не умные, дерзкие, способные на оправданный риск люди?
Полк снова шел по лесной тропе. Время от времени полковник активировал связующий амулет, выслушивал доклады капитана, командовавшего сражением на западном берегу, коротко бросал: "Ясно" и отдавал новые приказы. Судя по его хмурому лицу, галатцам в бою приходилось туго.
Наконец между деревьями забрезжил просвет: впереди была опушка леса, заросшая густым низким кустарником. Кавалькада остановилась. В очередной раз выслушав рапорт капитана, полковник Йеншир помрачнел еще сильнее, достал из седельной сумки подзорную трубу – магическое устройство, снабженное увеличивающим экраном – миниатюрным, и оттого слабеньким, покрывающим не более трех майлов. Долго наблюдал из-за деревьев за происходящим на восточном берегу.
Лагерь андастанцев был совсем рядом, примерно в майле к югу от леса. Полковник хорошо видел одетых в черное воинов, их коней, пасшихся неподалеку, пару простых походных шатров, перед которыми вился слабый дымок костра. В центре стоял роскошный паланкин, затянутый непроницаемой тканью, по обе стороны которого несли караул высокие могучие зомби. Вокруг стоянки замерла охрана – цепочка мертвецов, вдоль нее неторопливо прогуливались несколько некромантов. Медленно переводя трубу слева направо, полковник напряженно всматривался в смуглые лица. Мужчины и девушки, такие разные и вместе с тем похожие – все молодые, в одинаковых черных одеяниях. Человек, которого он искал, должен был выглядеть по-другому. И Йеншир продолжал изучать лагерь, снова и снова возвращаясь взглядом к носилкам, словно надеясь, что рано или поздно магическое стекло позволит ему увидеть то, что скрыто за занавесями.
Полчаса спустя терпение полковника было вознаграждено. Тонкая штора откинулась, и из паланкина выбрался высокий худощавый человек в длинном халате из темной, затканной золотом парчи. При виде него все некроманты согнулись в низком поклоне. Что-то проговорив, мужчина со вкусом потянулся, прошелся по лагерю, потом вдруг остановился и пристально посмотрел в сторону леса, за которым скрывалась галатская кавалерия. Полковник почти физически ощутил на себе его взгляд, и на какое-то мгновение ему показалось: султан знает о том, что за ним наблюдают. Черные, как сердце мрака, глаза, ярко сверкавшие даже в темноте, словно не только видели Йеншира, но и проникали в самую его душу, поселяя там несвойственное воину чувство холодного суеверного ужаса.
– Вот ты какой, Ирияс, – почти беззвучно прошептал полковник, с трудом сдерживаясь, чтобы не зажмуриться.
Неожиданно на узком нервном лице султана расцвела нежнейшая улыбка, которая вряд ли могла быть вызвана радостью от созерцания угрюмой обветренной физиономии Йеншира. Не успел полковник подивиться такой метаморфозе, как Ирияс отвернулся и протянул ладонь к паланкину. Оттуда, опершись на любезно подставленную руку, выпорхнула женщина, до самых глаз закутанная в цветные шелка. Судя по грациозной легкости движений, она была совсем молода. А выражение лица султана красноречиво говорило о том, что девушка еще и очень красива.
