Елизавета Дворецкая - Огненный волк. Книга 2: Князь волков
– Что это? – тревожно спросила Малинка. Она никак не могла понять, что из этого – вчерашняя встреча с Белым Князем, этот туман, пугающий вой – снится ей, а что есть на самом деле.
– Это? – Огнеяр кивнул куда-то вверх, имея в виду туман. Он нарочно дожидался пробуждения Малинки, чтобы человеческим языком рассказать ей о происходящем и немного успокоить. – Это Белый Князь свое обещание выполняет. Все племя свое собирает. Чтобы ты могла жениха выбрать.
Огнеяр усмехнулся – ему показалась забавной мысль о подобном выборе. Говорят, в давние времена княжеские дочери вот так же выбирали себе жениха из всех парней племени. Избранник становился новым князем, а сын прежнего властителя, не имея никаких наследственных прав, уходил в чужие земли, чтобы там найти и завоевать себе невесту-наследницу…
Могла ли Малинка думать, что удостоится чести попасть в кощуну?[49] Только она без сомнений променяла бы такую страшную честь на обыкновенную свадьбу, про которую только и будут вспоминать, кто сколько выпил и как трещала голова наутро. Но Пряхи Судьбы делают свое дело, не спрашивая человеческих желаний.
Постепенно светлело, но солнечные лучи не могли пробиться сквозь густые заросли заповедного леса. Туман рассеялся, но протяжный вой не смолкал. Он накатывался волнами, звучал то ближе, то дальше, но не прекращался, словно все волки мира поют общую песню. Малинка зажимала руками уши, чтобы не слышать, и даже Огнеяр хмурился. Оборотню было не по себе: он хорошо понимал смысл этой песни. Князь Волков призывал к себе свое племя не ради одной девушки и ее жениха. Он звал на битву всех преданных ему. Белый Князь не хуже самого Огнеяра понимал, зачем к нему пришел оборотень. Но это же немного подбадривало Огнеяра. Белый Князь зовет на помощь – значит, боится. Хотя бы опасается слегка.
Огнеяр и Малинка провели на тесной поляне три дня. Перед тем как обернуться волком и уйти на охоту, Огнеяр подсаживал Малинку на дерево – она боялась оставаться одна. Протяжный вой постепенно ушел вдаль и на третий день был почти не слышен, но его отголоски застряли в ветвях чащобы и тревожили Малинку, особенно ночью.
На третий день, незадолго до сумерек, которые Князь Волков считал лучшим временем всякого дня, Огнеяр снова подставил Малинке спину. Собравшись с духом, она села на волка верхом и крепко вцепилась в шерсть. Страха в ней не было – за прошедшие дни он весь выгорел. Но желание найти и спасти Быстреца осталось, и ради этого Малинка могла на многое решиться. Теперь она поняла, почему отчаяние называют большой силой. Отчаявшийся готов пойти на любую опасность, потому что ему уже нечего терять. Перестав думать о собственном спасении, он ничего не боится.
Еще до того, как впереди показалась над лесом вершина Волчьей горы, Огнеяру и Малинке повстречались первые волки. Сквозь легкие, невесомые сумерки из чащи светились пары зеленых светлячков. Волчьи глаза провожали оборотня, везущего на спине девушку, лохматые серые тени скользили под ветвями, не раз перед глазами их мелькнул серый хвост-полено и скрылся в зарослях впереди. Возле самой горы волки уже десятками и сотнями стояли, лежали, лениво бродили, словно овцы на лугу. Кое-где раздавалось сварливое рычание, но ленивое, никто не ссорился. И все разом замолкали, завидев двух удивительных гостей, десятки серых морд поворачивалось вслед Огнеяру и Малинке.
Вдоль тропы к вершине горы волки лежали сплошным чередом, так что Огнеяру приходилось ступать между двумя рядами вытянутых передних лап. Сотни глаз впивались в Малинку, и ей хотелось зажмуриться, хоть так укрыться от этих жадных взглядов. Сами эти глаза способны были сожрать ее. Ей казалось, что позади нее стена серых спин смыкается и никогда ей уже не выйти отсюда. Ни в каком облике.
Князь Волков ждал их на поляне. Белое сияние его шерсти стало даже ярче, по шкуре пробегали серебряные искры, зеленые глаза лучились. Им можно было бы залюбоваться, если бы не ощущение угрозы, исходящей от него. Он показался бы красивым только тому, кто сам зовет к себе смерть.
– Вы все-таки пришли! – прорычал он при виде Огнеяра и Малинки и с усмешкой добавил: – Я не ждал вас.
– Твои надежды были напрасны, – с тайной издевкой ответил Огнеяр, и по вспыхнувшим зеленым глазам Князя заметил, что тот его понял. – Мы пришли, и мы не уйдем без того, за чем пришли.
– Пусть будет так! – с явной усмешкой сказал Белый Князь. – Светлый Хорс будет послухом – вы получите все то, что вам причитается!
И вся поляна засмеялась сотней оскаленных морд, заискрилась сотнями зеленых глаз. Малинке казалось, что это ужасный сон, она и хотела проснуться, и боялась не дойти в этом сне до конца – ведь тогда ее Быстрец навеки останется волком.
– Все ли племя ты собрал? – спросил Огнеяр у Князя.
– Я собрал все племя. – Белый важно наклонил огромную голову. – Здесь все, кто родился волком за последние пять лет, и все те, кто был с тех пор принят в племя.
«Принят в племя» – превращен, догадалась Малинка. Белый Князь взглянул ей в глаза, и она снова, как тогда на льняном поле, ощутила сковывающий ужас и напряжение в членах, словно злая ворожба опять силой натягивает на нее волчью шкуру. Она зажмурилась и крепче вцепилась в шерсть Огнеяра. Только бы не забыть – нельзя касаться ногами земли.
– Если ты собрал всех, то чего мы ждем? – прорычал Огнеяр. – Пора начинать. Но сначала повтори твое обещание, чтобы все племя слышало его.
– Светлый Хорс слышал его в прошлый раз, – надменно ответил Белый Князь, но Огнеяр не сводил с него жгучих красных глаз, и Князь чувствовал, что должен исполнить требование сына Велеса.
Исходившая от него скрытая мощь подземного мира, тлеющая, но грозящая сжечь все, как дремлющий подо мхом огонь на болоте, внушала Князю Волков тайный страх или хотя бы неуверенность. За ним была вся мощь Хорсова стада, но разве отец оборотня не зовется Отец Стад?
– Пусть все племя слышит: если эта женщина узнает своего жениха, я сниму с него волчью шкуру! – торжественно объявил Белый Князь. – Меня никто еще не упрекал в том, что я не умею держать слово. И ты убедишься в этом, че…
Горящий взгляд оборотня вспыхнул и впился в него, Белый Князь запнулся, приготовленное оскорбление замерло у него на языке. Как люди бранили Огнеяра волчьим выродком, так у волков его звали выродком человечьим. Но никто еще в обоих мирах не произнес ему эти слова в глаза, не поплатившись за это.
– Начинайте! – рявкнул Белый Князь.
Огнеяр с Малинкой на спине подошел к самому пню, в котором сиял Острый Луч, и встал так, чтобы девушке хорошо была видна поляна. И серый поток лохматых спин потек мимо нее. Каждый из волков, проходя, поворачивал морду, засматривался на сверкающий нож, средство и символ власти над волчьим племенем, а Малинка вглядывалась в их морды, заглядывала в зеленые глаза. Она не знала, не задумывалась даже, по каким признакам отличит Быстреца, но была уверена, что узнает его, как только увидит. Ведь это он же, ее любимый, ее жених и почти муж, только в другой шкуре, как в новой одежде. Ведь и под серой шкурой он прежний. И Малинка бесстрашно вглядывалась в волчьи морды, выискивая в них знакомые черты. Она так часто за эти полгода пыталась вообразить Быстреца в волчьем облике, что уже мысленно видела его. Нужно было только, чтобы он прошел мимо нее – и они снова будут вместе.
