Юлия Федотова - Тьма. Испытание Злом
Нет, такие связи не разрушить, не расплести! И единственное, чего он, Семиаренс, добился своим поведением, — это выставил себя неблагодарным невежей перед теми, кому был обязан жизнью.
Глава 10,
в которой Йорген с Кальпурцием днем творят добро, а по ночам практикуют темное колдовство
Они медленно, ведя лошадей в поводу, шли вдоль полосы прибоя, изучали выброшенные на берег свидетельства ночного кораблекрушения. Море все еще оставалось бурным, и Кальпурция слегка мутило, он старался смотреть только себе под ноги. Там, на песке, среди битых раковин, отвратительных клубков черных водорослей, деревянных щепок и прочей ерунды, как природной, так и рукотворной, попадалось изредка кое-что весьма интересное. Например, несколько медных монет неизвестной чеканки, пустые ножны от дорогого кинжала, костяная пуговица, десяток совершенно одинаковых дамских гребней (видно, на продажу везли) и красивый серебряный медальон с изображением коня. Такие вещицы всегда приятно найти, даже если знаешь об их печальном происхождении и по большому счету они тебе совершенно не нужны. Йорген был разборчивее, подбирал только самое примечательное, а Кальпурций даже гребни собрал все до единого — охота за морскими трофеями отвлекала от телесного недуга…
Право, это утро оказалось богатым на разного рода находки и встречи! Некто маленький, в короткой и драной красной куртке, в желтых штанах, сидел на плоском камне с мрачным видом и большим ножом в руке. Он явно примеривался, как бы этим ножом ловчее вскрыть собственное нутро.
— Эй! Ты чего? Жить надоело?! — испугался Кальпурций. Только мортальных сцен не хватало его страдающему желудку!
— Жить! Да разве это жизнь?! — с отвращением выговорило существо. — Что это за жизнь бездомная? Сперва к каторжникам меня подселили, думал, не вытерплю… — Он горестно всхлипнул. — Опосля буря была! Выбило меня из дома моего волной, прямо в море выкинуло!.. Уж на что дом был… гм-гм… неказистый — и того не осталось! — Он уткнулся лбом в острые колени и заскулил.
Клабаутерманн — вот кто это был! Кальпурций даже ребенком в них не верил, считал забавными матросскими байками рассказы о маленьких существах, обитающих внутри корабельных носовых фигур. Однако описания хорошо помнил, поэтому узнал сразу. И о каком «доме» идет речь, тоже сообразил.
— Отсюда в получасе ходьбы к северу лежит такая… — Какая именно, он изобразил жестами, вышло очень неприлично, и Йорген фыркнул.
— Мое!!! — сразу поняв, что к чему, возликовал человечек. — Моя дура! Побегу, покуда волной не смыло да не упер никто…
И улепетнул, только босые пятки сверкнули, да большой нож остался валяться у подножия валуна.
— О! Ни тебе спасибо, ни тебе до свидания! — удовлетворенно констатировал ланцтрегер. — Мы с тобой сегодня столько чистого добра совершили — впору о нас во храмах петь!
— Ты бы не радовался, — урезонил его силониец. — Встреча с клабаутерманном сулит беду, это я точно знаю.
Однако Йорген в народных преданиях разбирался не хуже.
— Это если в море. Тогда встреча сулит кораблекрушение, и то необязательно. А на суше примета не действует вовсе. Говорят, в лонарских доках эти создания так и кишат, никто на них внимания не обращает. Они не принадлежат Тьме.
— И все-таки сегодня какой-то странный день, — решил Кальпурций.
После встречи с клабаутерманном интересные находки кончились, начались неприятные. Несколько трупов свободных моряков с погибшей галеры море выбросило на берег, и птицы уже успели выклевать им глаза, так что в их смерти не было никаких сомнений. Пришлось оттащить тела подальше от воды и дать крону встречному рыбаку, чтобы позаботился о погребении.
— Думаешь, он нас не обманет? — засомневался Кальпурций. — Возьмет деньги и уйдет…
— А! — беспечно махнул рукой Йорген, которому решительно не хотелось заниматься рытьем могил. — Пусть это будет на его совести, мы сделали все, что могли. И потом, не в его интересах нас обманывать. Наверняка его деревня где-то поблизости, а времена сейчас не те, чтобы оставлять возле жилья непогребенных покойников. Себе дороже обернется… — Подумал и добавил: — Пожалуй, он и без нас бы их убрал. Но раз уж мы сегодня творим добро, надо быть последовательными в этом деле.
Через пару часов море успокоилось совершенно, выглянуло солнце из-за туч, ветер стих, и Кальпурций Тиилл почувствовал себя в состоянии ехать верхом. Обрадованные возможностью размять ноги, лошади пустились веселой рысью — только песок из-под копыт.
Дорогу вдоль побережья Йорген выбрал неслучайно. Может, не самой короткой она была, зато самой безопасной — создания Тьмы очень не любят соленой воды, редко приближаются к морю меньше чем на сотню шагов, разве что вконец оголодают и потеряют страх. Но и тогда в самую воду не сунутся. И если вдруг ночь застигнет путников вдали от жилья, только на берегу у них есть неплохой шанс остаться в живых.
Но Кальпурций был очень недоволен. Море он любил немногим больше, чем вервольф или шторб, перспектива ночевок под открытым небом холодного Севера его тоже как-то не вдохновляла.
— Давай поедем поверху, от села до села, как все нормальные путники, — убеждал он Йоргена.
Тот не соглашался: слишком много времени будет потрачено зря. Вот если бы люди в этих краях селились по-умному, на равном расстоянии «от села до села» — тогда другое дело: днем едешь, ночь пережидаешь в гостином доме. Но они, бестолковые, устраивали свои деревни наобум, совершенно не заботясь об удобстве странствующих. В результате на участке от Белого Камня до Холля всадник, выехав с первыми лучами солнца, должен гнать скакуна во весь опор, чтобы успеть добраться до места засветло. А из Холля в Шайтельдорф даже самая ленивая крестьянская кляча доплетется к обеду, и путники будут сидеть без дела всю вторую половину дня, потому что в оставшееся до темноты время из Шайтельдорфа до Клеттера уже не доскачешь. Незадолго до безвременной кончины у Хагена Мудрейшего возникла мысль заложить специальные укрепленные форты на каждом перегоне, чтобы обеспечить безопасность торговых путей. Но у отпрыска его до сих пор руки не дошли довести дело до конца. Строительство активно ведется на восточном направлении с привлечением средств вальдбундских и гаарских торговцев и караванщиков степи. Постройку пяти северных фортов оплатили ландлагенар Норвальд и махтлагенар Моосмоор вскладчину. Южане пока обходятся рекой, жители Западного побережья — морем.
— Пусть обходятся чем хотят, это их дело, — упрямился Кальпурций, — а я не могу. Мне на берегу неуютно.
