Ольга Громыко - Профессия: ведьма
Глава 12
В пещере было темно, но – сухо. Вот только под ногами неприятно похрустывало и почвякивало, как в логове гоблинов-людоедов. Я встряхнула рукой, и в ладонь скатился сияющий восьмиконечный пульсар. Пошевелив пальцами, я заставила его взлететь и он ночной бабочкой затрепыхался над моим правым плечом. Опустив глаза, я обнаружила, что бодро шествую по слежавшемуся помету и костям летучих мышей, во множестве копошившихся под сводом пещеры. С десяток летунов, разбуженных светом, сорвались с потолка и с писком закружились над нашими головами.
Я поймала пульсар в кулак, как муху, скомкала и впитала.
– Зря, – упрекнул вампир. – Скоро он тебе понадобится.
– Понадобится – вызову.
Лён быстро и уверенно вел меня вдоль стены. Темнота оказалась не такой уж кромешной, и, задрав голову, я разглядела широкую зигзагообразную трещину в своде пещеры, сквозь которую как раз пролетала запоздавшая мышка.
– Запасной выход? – хмыкнула я. – Или служебный вход?
– Это как посмотреть. Отсюда не выйдешь, а оттуда не войдешь. Не стоит тратить силы и здоровье, карабкаясь по отвесной скале. Ты не обнаружишь там и крохотной щелочки.
– А мыши?
– Мыши плохо видят и больше полагаются на слух, улавливая отраженные звуки. Видишь ли, защита действует только на того, кто в нее верит. А мыши, как и ты, сначала летят, а потом думают.
– Это оскорбление? – подозрительно осведомилась я.
– Комплимент. Выпускай своего светлячка.
Пульсар взъерошился лучами, расплавляя тьму. Я заметила еще одну руну-скважину, но Лён, не останавливаясь, прошел прямо сквозь стену, и мне пришлось проследовать за ним, ежась от могильного холода, источаемого гранитом. Узкий коридорчик изгибался вверх-вниз, я то и дело обо что-то спотыкалась или стукалась макушкой о потолок, не поспевая за уверенно идущим, вовремя пригибающимся вампиром. В конце пути нас поджидала еще одна заговоренная стена. Лён небрежно коснулся ее рукой, и она словно растаяла в пятне ослепительного света. Я робко шагнула в него вслед за Повелителем и замерла, пораженная. Даже на экскурсии по Элгару, горным катакомбам гномов, я не видела ничего подобного…
* * *…Горный хребет окаймляет Белорию с востока, перекрывая выходы к морю, и основным источником дохода элгарских гномов является пошлина, взимаемая за провоз товаров по специально выдолбленному туннелю, единственному на весь Элгар. Таким образом бородатый народец фактически контролирует морские порты и флот Белории, в случае чего угрожая взорвать проход к загадочной «Коврюжьей Матери», что происходит довольно часто и вынуждает короля в спешном порядке пересматривать таможенные ценники. Обленившиеся гномы вконец забросили рудную промышленность, взвинтили цены на драгметаллы и оружие, качественное, но производимое в мизерном количестве, ошиваются по старминским кабакам, поглощая неимоверное количество пива. И никто с ними ничего не может поделать, опасаясь очередного «сыновнего» воззвания.
На экскурсию нас, адептов, водил Алмит. Ехидные усмешки гномов при входе несколько его смутили, и я решила, что они вызваны общими и, несомненно, занятными воспоминаниями.
Нас провели по Ар Крэлу, главному туннелю, вкратце поведали о наиболее богатых месторождениях, издалека («случались досадные инциденты», – пояснил Алмит, почему-то краснея) продемонстрировали груды алмазов, рубинов и изумрудов, в таком количестве не вызывающие никаких эмоций.
В шлифовальном цехе меня очаровали уже обработанные плитки мрамора, расцветкой напоминающие срез плесневелого сыра – от едва подпорченного до буйно зеленеющего. Назревал досадный инцидент, но сопровождающий нас гном широким жестом разрешил девушкам выбрать себе по камушку. «По небольшому камушку», – испуганно добавил гном, увидев, как мы примериваемся к огромной, явно надгробной плите – чтобы на всех хватило.
Еще мы полюбовались самоцветными жилами, поблескивающими в серых стенах всевозможных пещер, сухих и наполовину затопленных, выслушали легенду о колченогом сухоруке, живущем под водой и промышляющем зазевавшимися рудокопами, после чего вылетели оттуда, как ошпаренные.
Осмотрев экскурсионную часть катакомб, которыми Элгар пронизан, как старый амбар – мышиными ходами, мы вслед за гномом-проводником направились в Эст Алли, музей, где хранятся наиболее интересные образцы камней, собранных за время тысячелетней разработки горы. Алмит, в общем-то мужчина молодой, здоровый и цветущий, понемногу отцветал и бледнел, исподволь перемещаясь в хвост растянувшейся процессии и всячески замедлял наше продвижение, цепляясь за стены и едва переставляя ноги, словно шагал по узкому карнизу над пропастью. В тускло-зеленом свете дымных факелов мы и сами выглядели не лучшим образом, напоминая процессию давно не евших упырей, предводительствуемых полуразложившимся гномом, так что никто не обратил внимания на метаморфозы, происходившие с Магистром.
Музей оказался низенькой, узкой квадратной пещерой с серыми неотесанными стенами. Мы набились в нее, как волнушки в кадушку, подпирая изнемогавшего Алмита крепкими молодыми плечами. Рубин размером с молочного поросенка зажег алые огоньки в глазах адептов. Важек, пыхтя, попытался приподнять золотой самородок в форме кубка, устойчиво стоящего на длинной ножке. «Не впечатляет», – сказала я. Единственным достоинством экспонатов был их размер. По слухам, в недрах земли, на глубине свыше тысячи локтей, находился второй музей, Эст Янкума, где хранились камни, обладающие магическими свойствами, но туда не пускали даже рядовых гномов, не то что людей.
Тут Алмит закатил глаза, сполз с наших плеч на пол и остался недвижим.
Наш вопль ужаса слился с восторженным кличем гнома. Но размышлять и сопоставлять факты было некогда, парни поспешно выволокли Алмита из пещеры и положили бездыханное тело наставника на прогретом солнцем камне у входа в катакомбы. Гномы уже не хихикали, они хохотали в голос, с непонятным восторгом распространяя благую весть среди собратьев и даже послав с ней гонца вглубь Элгара. К нашему несказанному облегчению, через пару минут Магистр пришел в себя и сел, дико озираясь по сторонам, а мы узнали, что несчастный страдает клаустрофобией, и ежегодные экскурсии, когда раньше, когда позже, но всегда оканчиваются таким вот плачевным образом, и гномы уже держат пари, до какого места он дойдет, а откуда его понесут…
* * *Пещера была абсолютно безупречной, полусферической формы, как выщербленная уголком-входом чашечка, поставленная на блюдечко вверх дном. Пол – сплошной камень, отшлифованный до ледяного блеска. Из серых, крупитчатых стен лилейными бутонами проклевывались и распускались мерцающие розетки кристаллов – льдисто-прозрачных, всех мыслимых цветов. Сквозь звездчатое отверстие в своде пещеры струился белесый поток солнечного света, расплескиваясь по алтарю – грубо обработанному плоскому камню в центре гексаграммы: шестиконечной звезды из двух переплетенных треугольников.
