Помнится, наткнулся я в одном научно-популярном журнале на статью, в которой утверждалось, что мысли человека можно читать, наложив на его горло чувствительные датчики: дескать, голосовые мышцы непроизвольно сокращаются, когда он мысленно произносит слова. Может быть, конечно, и так. Но дело-то в том, что словами обычный человек думает крайне редко, лишь в том случае, когда сознательно пытается контролировать свой мыслительный процесс. А в основном мысли - это образы, взаимосвязи между ними, ассоциации, присущие только данной конкретной личности. Постороннему разобраться в этом фейерверке эмоций очень и очень сложно, для этого нужен немалый опыт.
- Петя, сделаем так,- сказал я.- Ты задумаешь какую-нибудь фразу и, чтобы можно было проконтролировать, шепнёшь её Васе. После этого повторяй про себя только лишь её одну. Давай!
Петя поскрёб пятернёй затылок, потом склонился к Васиному уху и что-то прошептал. Тот хмыкнул и кивнул в знак того, что понял. Я вновь сосредоточился. Не прошло и минуты, как в голове завертелось: "...по распорядку... Война войной, а обед по распорядку... Война войной, а обед..."
Я поднял глаза и увидел, что Петя - губки бантиком, руки аккуратно лежат на коленях ладонями вниз: ну прямо не полковник, а идеальное воплощение пай-мальчика - с самым невинным видом рассматривает потолок.
- Давно подозревал,- с укоризной произнёс я,- что вам набивать своё брюхо гораздо интереснее, нежели заниматься научными экспериментами!
Гвардейцы смущённо хрюкнули.
- Ладно уж, отправляйтесь на обед!
- Есть отправляться на обед! - вскочив, козырнул Петя.- Капитан Вася!
- Я!
- На обед стройся! Левое плечо вперёд - шагом-м-м... арш! Песню запе... вай!
- "В лесу-у-у родилась ё-ё-ёлочка!" - затопали они строевым шагом к выходу.
- Раздолбаи...- весело проворчал я им вслед.
- Начнём, пожалуй, с командирского рика. Какого ты себе выбрал? - спросил я у Димы.
- Вон того, серого.
- Веди его сюда.
Дима подвёл за недоуздок шатающегося скакуна. Я долго не мог поймать блуждающий взгляд животного. Наконец мне это удалось, и спустя малое время стали доступны мыслеобразы рика. Они представились мне в виде очень запутанной пространственной схемы, где каждое понятие было представлено в виде сложного объёмного тела только ему присущих формы и цвета. Понятия соединялись между собой ассоциативными разноцветными цепочками. Хорошие ассоциации мне виделись в различных оттенках жёлтого цвета, плохие - в синих тонах, нейтральные - в зелёных.
