Питер Нейл - Звезда Судьбы
То же самое голубое свечение.
С уст Урима внезапно слетели слова, отчетливые, но какие-то неживые:
— Я все понимаю, Кулл. Доверься мне. Я понимаю, что происходит… И все, что творилось со мной до сих пор.
— Урим? Что?..
Голубое сияние по-прежнему висело над болотом и делалось все ярче. Где-то далеко, в самых недрах его, возникла странная фигура, не то мужчины, не то женщины, — бога или богини, или может быть, демона, или воплощение самой судьбы… Существо не издало ни единого звука, но Урим продолжал говорить, тогда как атлант слушал его с растущим изумлением, гадая, что же происходит вокруг.
— Да, я знаю все про зиккурат, про это болото и ведьму, живущую здесь. Ты должен позволить им освободить мою душу от этой бренной оболочки, мой друг. Послушай: мы всего лишь крохотные частицы Великого Целого… Ты и я, и эта колдунья, и даже безумец Тха-Бнар с его грезами о безграничном могуществе. Да, даже эта звезда — часть Великого Целого. Поэтому не страшись за мою судьбу. Я…
— Урим, это безумие… Чистейшее безумие… Они задумали какую-то злую шутку…
Говоря это, Кулл не сводил взора с загадочной фигуры в сердце голубого свечения, которая была одновременно совсем рядом с ним и бесконечно далеко…
— Я останусь собой, мой друг, ничего не изменится, поверь. Они лишь на время принесут мою жизнь в жертву силам Внешнего Мира. В этом нет никакого зла: пусть используют для своих целей пустую оболочку. Их магия освободит меня и в то же время поможет вам достичь благой цели. Ты можешь доверять Мантису, Кулл!
Синеватое свечение начало пропадать. Далекая фигура также исчезла, унося с собой остатки сияния. Теперь вокруг виднелся лишь белесый туман, — зловещее порождение болота.
— Постой! — выкрикнул Кулл. — Кто ты такой? Ты бог или демон? Вернись, во имя Валки!
Но у Урима изо рта вновь потекла слюна. Голубое сияние исчезло окончательно, и Кулл остался стоять на краю поляны во власти сомнений и головокружения, словно очнувшись от странных видений.
— Урим!
— Я не… лошади в порядке…
Атлант мигом взял себя в руки и насторожился, заслышав за спиной шум шагов. Он обнажил клинок и обернулся к Мантису с Илис-сой. У Мантиса в руках был факел.
— Так, значит, это тоже было ваше колдовство? — сурово уставился на них атлант.
Илисса в изумлении воззрилась на него.
— О чем ты говоришь?
— Ведьма, ты прекрасно знаешь, о чем я говорю! То, как Урим говорил со мной… И этот свет во тъме!
Илисса нахмурила брови:
— Кулл, если что-то и случилось здесь, то я понятия не имею…
— Ложь! Ты лжешь, ведьма! — клинок взметнулся в его руке.
— Остановись, Кулл! — выкрикнул Мантис. — Мы не понимаем, что ты имеешь в виду!
— Тогда я спрошу у тебя, Мантис, и ответь мне чистую правду, или, клянусь челюстями Хотат, я прикончу тебя на месте! Не творили ли вы с Илиссой сейчас какого-то колдовства в этой хижине, чтобы Урим заговорил как нормальный человек, и голубой свет возник посреди болота.
Мантис несколько мгновений молча взирал на атланта, затем уверенно произнес:
— Нет, клянусь тебе, ты можешь мне не верить, но мы не использовали никакой магии ни против тебя, ни против Урима.
Как ни странно, атлант поверил ему.
— А что здесь случилось? — заинтересовался Мантис. — Расскажи мне.
— Не имеет значения. — Кулл вложил клинок в ножны. Ему не хотелось говорить о происшедшем с Мантисом… Тем более, при ведьме! — Вы пришли, чтобы сделать то, что собирались?
— Нам нужно пройти на болота, — объявила Илисса. — Для этого колдовства у меня есть особое место близ трясины.
— Ну еще бы! — мрачно усмехнулся Кулл. — В логове нечисти.
Ведьма и сын колдуна не обратили на эти слова внимания. Илисса протянула руку:
— Урим?
Безумец поднялся, подошел к ней и взял колдунью за руку. Затем он обернулся и на краткий миг в его глазах Куллу почудился отблеск голубоватого огня. Сейчас Урим вовсе не казался сумасшедшим… Но это тут же прошло. Он стал таким, как прежде.
Илисса повела Урима к болоту, а Мантис последовал за ней с факелом в руке.
— Я пойду с вами, — заявил Кулл, придерживая меч рукой.
— Полагаю, это лишнее, — возразила Илисса.
— Я пойду с вами, — отрезал атлант. — Будьте вы прокляты… Я все равно в это замешан и видел на своем веку довольно колдовства, чтобы понять, во что я впутался на сей раз! Тебе не удастся ничего сохранить от меня в тайне, ведьма.
Илисса с презрением взглянула на атланта, однако Мантис проронил:
— Он прав, Илисса. И он куда крепче духом, чем даже те из простых смертных, кто пытается заниматься колдовством. Пусть идет с нами.
— Ну что ж, да будет так. — Илисса недобро усмехнулась. — Может, он и впрямь не просто громила с острым мечом? Прекрасно… Пойдем же с нами, Кулл.
Мантис возглавил маленькое шествие, и его факел осветил путь сквозь сгущающийся болотный туман.
Глава 5
Сын колдуна
Когда они, наконец, достигли места, где Илисса творила свою магию, луна поднялась высоко в небо. Три дерева отмечали небольшую поляну, — огромные, искривленные, они устремлялись ввысь, и их грубая кора поблескивала, словно влажная шкура морского зверя под серебристым лунным светом; мох свисал с ветвей, тянувшихся к облакам, словно когтистые лапы, раздирающие брюхо жертвенного животного.
Гигантские корни вылезли из влажной почвы и разрослись по кругу, образовав внутри небольшую площадку диаметром около пяти шагов. Прямо на этих корнях лежал плоский круглый камень толщиной с руку, изрезанный какими-то странными изображениями и рунами. Никакая болотная живность не осмеливалась приблизиться к этому алтарю, даже растения словно старались держаться подальше от колдовского круга. Болотная вода также не доходила сюда, и лишь луна своими лучами касалась искореженных ветвей и серебрила высеченные в камне изображения.
— Это здесь, — заявила Илисса, вскидывая руку.
Урим прошел вперед. Словно повинуясь негласным указаниям, он встал прямо на круглый камень, а затем лег на него спиной, раскинув руки и ноги и глядя в небеса. Тут же ветер поднялся на поляне, — влажный, зловонный, словно напитанный испарениями самой преисподней.
Кулл с тревогой наблюдал за происходящим, ощущая вполне естественную для простого смертного неуверенность перед лицом черного колдовства. Мантис, похоже, ощутил его смятение. Приблизившись на пару шагов, он прошептал:
— Молю тебя, друг мой, не вмешивайся, как бы сильно ни ужаснуло тебя то, что должно вскоре произойти.
— Не думаю, что испытаю ужас, — возразил атлант. — Скорее — отвращение.
