Юлиана Суренова - Книга 3_Город богов
Караванщик долго крутил их в руках, не решаясь развернуть. Он искал символы, призванные показать, в какой последовательности следует читать легенды, однако видел лишь тусклые значки заклинаний, призванных уберечь мир от теней минувшего.
Наконец, он нашел – не на бумаге, а на самой ленте – слова-проводники: Син, Нингаль, Лахар и Ашнан, Нуску – имена богов… Однако, написанные без почтительного "госпожа",
"господин", они могли означать и людей, названных во имя небожителей… Алад, Адалла… – знаки демонов были выведены так резко, словно перечеркивали все, что было доселе. Нинт, Мар… И еще один, выцветший символ, который было невозможно прочесть…
"Ладно, – Атен вздохнул, понимая, что ему понадобится месяц, а то и больше, чтобы одолеть все. У него же была лишь одна краткая городская ночь. – Начнем с того, что сейчас самое важное", – и он раскрутил свиток Нинта.
– Брат… – когда утром Евсей забрался в командную повозку, он нашел Атена застывшим ледяным изваянием над свитком. Глаза хозяина каравана были пусты, не способные разглядеть хоть что-нибудь среди вдруг окутавшей его дух пустоты.
– Атен, – помощник коснулся рукой его плеча, потряс, – очнись же, наконец!
– Что? – тот растерянно заморгал.
– С каких это пор ты спишь с открытыми глазами, словно демон?
– Сплю? – хозяин каравана продолжал удивленно таращиться на брата. Он огляделся, заметил пробивавшийся в повозку снаружи яркий свет. – Я не понимаю, что, уже утро?
– Да почти что день… А, – он взял свиток, глянул на ленту, – ты нашел нужный…
– Я… – караванщик переводил взгляд с рукописи на брата и обратно, – ничего не понимаю. Я только развернул его, увидел первую строчку… И все, пустота… Если мне и удалось что-то прочесть, то я все успел благополучно забыть еще до того, как ты заговорил со мной… – он заставил себя сосредоточиться, напрягся, пытаясь вспомнить… – Нет, ничего, – качнул он головой, – слушай, возможно, на рукопись наложено какое-то заклятие, и ее может прочесть только служитель…
– Я не слышал ни о чем подобном, – пожал плечами Евсей. – Но вряд ли это так, – поморщившись, он почесал затылок, – видишь ли, посвященные ничего не делают просто так. Они не стали бы скрывать свитки, сжигать их в миг осознания, что теряют власть над обстоятельствами, если бы их и так нельзя было никому прочитать.
– Евсей, – хозяин каравана нахмурился, – боги ведь тоже не делают два шага, когда до цели лишь один.
– Да…О чем ты?
– Шамаш знал, что в караване есть рукопись черных легенд. Но, вместо того, чтобы велеть мне прочесть свиток, Он позвал Лигрена, чтобы тот рассказал…
– Ты имеешь в виду…
– Или Он заранее знал, что, по какой-то неведомой нам с тобой причине я не могу прочесть эти легенды…
– Или наложил заклятье на рукопись… Подожди-ка… – он развернул свиток, пробежал глазами по первым рядам символов, начал читать вслух: – "Да будет вам известна история Нинта, человека, открывшего врата в пустоту, из-за которого в наш мир проникли духи и демоны, чье холодное дыхание покрывает льдом души, превращая их в осколки кривого стекла…" Нет, Атен, на рукописи нет никакого заклятья… Атен! – воскрикнул он, заметив, что брат вновь замер, оледенев, глядя в пустоту. – Великие боги, что, в конце концов, с тобой творится? – лишь когда он, отложив свиток в сторону, взялся обеими руками за плечи караванщика, заглянув в лицо, караванщик очнулся.
– Это случилось снова?
– Не знаю, почему так происходит, но слова легенды замораживают тебя, будто дыхание метели!
– Может быть, все дело в твоем даре предвидения, – раздался голос Лигрена, появления которого караванщики даже не заметили. – Простите, я не хотел подслушивать ваш разговор, но вы были так поглощены им, что до этого мгновения я просто не мог до вас докричаться.
– Что ты говорил о даре? – вдруг охрипшим голосом спросил Атен.
– Дар предвидения. Считается, что человек, способный видеть будущее, может, осознанно или нет, призывать его… Этот текст, – он указал рукой на рукопись, – содержит все заклинания, заговоры и символы договора. Он даже не легенда в нашем понимании этого слова, а, скорее, учебник по тому, чего нельзя делать, если хочешь сохранить душу… Жаль, что мы оказались настолько слабы духом, что не сумели удержать весь этот кошмар в минувшем. Соблазн был слишком велик. Но мы должны сделать все, чтобы закрыть перед ним врата в грядущее.
– Перед чем? – в повозку, в которой сразу стало тесно, влез заспанный Лис. Зевнув, он потер глаза. – А это что такое? – он взял свиток прежде, чем остальные успели его остановить. – История Нинта… Кто, снежные духи, это еще такой и почему вы сидите над старым свитком как менялы над золотом? – он вновь зевнул, а затем продолжал: – Знавал я в Эшгаре одного Нинта. Пьяница был жуткий, хотя, надо признать, в травах и целебных отварах толк понимал…
– О ком ты? – Лигрен побледнел. Он и представить себе не мог, что на земле найдется город, жителя которого решатся назвать проклятым и забытым именем.
– А? – караванщик мотнул головой, разгоняя последние тени дремы, затем повернулся к хозяину каравана: – Ну ты же знал его… Этот старик… Он еще лечил твоего отца, когда тот сломал ногу…
– Лекарь-травник? Но разве его звали не Гунт?
– Точно! Гунт. Вот я и говорю…
Вздох облегчения пронесся по повозке. Краски стали возвращаться на лица, успевшие за короткое мгновение стать белее снега. – Да что с вами происходит?
– Это долгая история… Ладно, – Атен хлопнул ладонью по крышке сундука. – Пора возвращаться к обычной жизни караванщика. Нам многое предстоит сделать. И будет лучше поторопиться, пока ничего не произошло…
– А что может произойти? – Лис окончательно проснулся. – Горожане здесь ничего…
Да, я вот зачем вас искал. Пришли несколько купцов из первой дюжины и служитель.
У них тут какие-то особенные правила торговли… В общем, они хотят поговорить с хозяином каравана.
– Иду. Что-нибудь еще?
– Да нет, все спокойно.
Кивнув, Атен поспешно выбрался из повозки.
– Что это еще за особенные правила? – бурчал он себе под нос. – Сколько лет торгую, никогда прежде даже не слышал ни о чем подобном. Впрочем, чего еще можно было ожидать от такого города?
Оглядевшись вокруг и не заметив никого чужого, хозяин каравана жестом подозвал к себе одного из дозорных:
– Где купцы?
– Там, – караванщик указал рукой на торговые ряды, – пошли взглянуть на наш товар.
Позвать их?
– Не надо, я сам, – Атен и так собирался пройтись, стремясь поскорее провести черту между легендарным и реальным. К тому же, не мешало оглядеться вокруг, проверив, все ли в порядке с караваном и хорошо ли устроились его люди.
