Анна Клименко - Лабиринт Сумерек
Нитар-Лисс поморщилась, потерла горло, а затем села. Обхватив руками колени, долго смотрела на Лан-Ара, затем скривилась.
– Хорошо. Я расскажу тебе… почти все. Чтобы ты был готов к тем испытаниям, что выпадут на нашу долю.
– Почти все? Но почему?
– Потому что всего я и сама не знаю, – огрызнулась Нитар-Лисс, – слушай внимательно… Только для начала я бы не отказалась от чашки горячего чаю.
– Я тебе не слуга. Своего слугу ты отдала на растерзание тем тварям. – Это было грубо. Отвратительно. Но что-то, сидящее глубоко внутри, гаденько хихикало и подзуживало: «Давай, давай, милый. Рабом был, рабом и останешься…»
В черных и блестящих, словно кусочки полированного агата, глазах ийлуры мелькнуло удивление. Она дотронулась до медальона, устало вздохнула и сказала:
– Глупо. Заваренный чай сделает тебя рабом не больше, чем меня – послушницей в Храме Фэнтара. Впрочем, я не собираюсь с тобой пререкаться…
И, поднявшись, медленно побрела к мешку с запасами еды; и в этот миг Лан-Ар был готов провалиться сквозь землю.
– Ты тоже видел во сне старика-элеана? – вдруг спросила Нитар-Лисс – Тогда не удивляйся тому, что порой на тебя накатывает то, чего бы ты никогда не сделал и не сказал бы раньше.
Он вскочил, метнулся к бурдюку и налил в котелок воды. Проклятие. Ну почему, почему бы ей просто не рассказать обо всем? Ведь он не слабоумный какой-нибудь и готов идти дальше – хотя бы ради того, чтобы ей не быть совсем одинокой… И тут же осадил себя. Темная жрица… Она ведь обязательно пожертвует им, когда будет нужно.
Изящные пальчики перебирали образ Третьего Глаза Шейниры.
– Любовь не выбирает, – заметила Нитар-Лисс, – а сам ты не принадлежишь свету. Я вижу… Сумерки в твоей душе, Лан-Ар. И это плохо, клянусь ожерельем Шейниры. Свет или Тьма сущности однородные и устойчивые, а сумерки их гремучая смесь…
Ийлур принялся устанавливать котелок над огнем. Нитар-Лисс тем временем развязала мешочек, и в душной ночи поплыла смесь ароматов. Лан-Ар узнал мяту и мелиссу, третьим же льнул к ним незнакомый запах – приторно-сладкий, заманчиво щекочущий ноздри. Ийлура подхватила щепоть трав, бросила в закипающую воду.
– Ну вот. Теперь я могу начать рассказ.
Усевшись на ствол поваленного дерева, одетый в добротную моховую шубу, она похлопала ладонью рядом с собой.
Любовь не выбирает.
Слова эти надоедливо вертелись в голове Лан-Ара, зудели, как вдруг проснувшаяся зимой муха.
«При чем тут это? – Ийлур осторожно опустился рядом с Нитар-Лисс. – Любовь бывает чистая, светлая… А здесь этого нет… точно нет».
* * *– Все началось, когда я нашла ключ, – холеные пальцы Нитар-Лисс скользили по растрепавшейся прическе, ловко выпуская на свободу кроваво-красные пряди, – ключ, спрятанный в подземельях Храма Шейниры, всеми забытый – но слишком необычный для того, чтобы быть обычным ключом от обычной двери. Он оказался выточенным из цельного изумруда. Я тогда подумала, как глупо делать ключ из камня; ведь, если замок заест, такой ключ легко сломается. Тогда я предположила, что либо это украшение, блестящая безделушка, либо существует в Эртинойсе дверь под стать моей находке… И пока он отдыхал в моем сундучке, я начала искать ответ на свой вопрос. Под любым предлогом отлучалась из Храма, побывала едва ли не во всех уголках Эртинойса – а потом, когда надежда почти угасла, встретила одного торговца драгоценностями. Он-то и рассказал мне, что на днях к нему заходил служитель Фэнтара в ранге посвященного и спрашивал о странном предмете, напоминающем мою находку.
– Это был Ин-Шатур, – невольно пробормотал ийлур.
– Да.
Она медленным, тягучим движением поднялась со своего места, ловко сняла с огня котелок и разлила по чашкам травяной отвар. В трепещущем свете костра Лан-Ару показалось, что на дне закоптившегося котелка что-то блеснуло. Что-то похожее на золотой песок…
– Держи. – Нитар-Лисс вручила ему горячую чашку. В ней и следа не осталось от надменной темной ийлуры; теперь она казалась просто молодой женщиной. Слишком красивой женщиной.
Принимая чай, Лан-Ар случайно коснулся ее пальцев и едва не расплескал кипяток себе на колени. Повисло неловкое молчание: Нитар-Лисс стояла, чего-то ожидая, а Лан-Ар не знал, что сказать. Затем ийлура отвернулась и принялась наполнять свою чашку.
– Ин-Шатур был великим смертным. – Ее голос дрогнул. – Пожалуй, он был единственным смертным, которого я могла бы полюбить… Мне так кажется. Но мы виделись всего несколько раз, и он всегда держался на расстоянии.
«Потом ты его убила», – заключил про себя Лан-Ар. Тепло от выпитого отвара разливалось по телу, вместе с ним волнами растекалась приятная легкость – и Нитар-Лисс в красных отсветах выглядела приятной и доброй, ее хотелось обнять и успокоить, оградить от всех опасностей Эртинойса…
– Как бы там ни было, у него оказалась карта, которую он перенес на твою кожу, – продолжила ийлура уже более решительно, – и он знал, от какой двери я нашла ключ.
Она замолчала и уставилась на огонь.
– Затем, судя по всему, он передумал, но свой дневник решил передать мне. И в самом деле передал, но кое-что предпочел оттуда убрать.
И, прикрыв глаза, она процитировала:
– «И создал он Вечный Сад, Сад Бога, и спрятал его в Лабиринте Сумерек…»
– Значит, Лабиринт Сумерек? – уточнил Лан-Ар, усиленно моргая, чтобы не заснуть. Наверное, одна из составляющих отвара обладала снотворным действием. Нитар-Лисс зевнула, тряхнула головой – и алые локоны, освобожденные от шпилек, рассыпались по плечам.
– Да. Там хранятся великие сокровища прошлого. Но, как ты уже понял, их охраняют. Тот старик… он, похоже, испытывает нас, чтобы понять, на что мы способны.
– А это еще кто такой?
– О, это старая элеанская легенда, – она потянулась, – быть может, я расскажу ее тебе в следующий раз.
– Я бы предпочел узнать сейчас, что это за элеан, который может шляться по чужим снам, – проворчал Лан-Ар.
Ему невыносимо хотелось спать, веки слипались, и казалось – стоит прислонить голову к мешку, сразу накатит сон.
«Что она добавила в чай-то?»
Нитар-Лисс, хоть и позевывала, прикрывая рот ладонью, выглядела бодрее.
– Но если ты прогнал его, то он тебе ничего плохого уже не сделает, – заметила она.
– Только мелкие гадости, – съязвил ийлур. – Кто он?
Нитар-Лисс подлила себе дымящегося отвара и, сделав глоток, поинтересовалась:
– Ты поверишь в то, что этот сморщенный, как сушеный гриб, старичок – сын Бога?
Лан-Ар едва не поперхнулся. С другой стороны – а отчего бы и не поверить? Простые смертные не лезут в сновидения. Он кивнул, и тогда Нитар-Лисс продолжила:
