Александр Гарм - В щупальцах дракона (СИ)
Впрочем, Себастия была довольно занятным политическим образованием на карте Туманного Моря. Состоявшая из двух десятков герцогств, имевших общий парламент, но, тем не менее, почти никогда не считавшихся с его решениями, она являла собой крайне шумливого соседа. Хотя герцогства и старались в большинстве своём придерживаться мирной политики, между ними постоянно вспыхивали бесконечные усобицы. Временами ситуация доходила до абсурда — одно из герцогств запросто могло объявить войну соседней стране, в то время как у другого был с ней мирный договор. В результате парламент не мог издать указ о формировании объединённого флота. Отдельные армии беспорядочно маневрировали, подчиняясь лишь своим генералам. Случалось в битвах подобных войн участвовало сразу три — четыре лагеря, причём отдельные отряды и корабли меняли сторону в сражении по несколько раз и никто не мог сказать, было ли то хитрыми военными комбинациями или простой глупостью. В сравнении со своими соседями по архипелагу, Себастийская Конфедерация была государством чудовищных размеров, но особой опасности, впрочем, ни для кого не представляла. И разумеется, не шла ни в какое сравнение ни с Авентурией, ни с одним из Дальних Королевств. Не говоря уже о Великих Домах с их почти безграничной властью.
Те корабли, что он видел вдалеке, запросто могли принадлежать каперам, торговцам — конкурентам или простым разбойникам. Чисто юридически, за воды архипелага отвечал Манавирский Императорский флот, но их корабли редко появлялись в этой глуши.
Впрочем, дальнейшая судьба Аликского архипелага Руфиано особо не беспокоила. Бегущие с Нароссо и других островов жители наверняка направятся в одну из приграничных крепостей. Даже если сам союзный флот не займётся проблемой, рано или поздно вести долетят до Рейвенолы и сюда, поплёвывая дымом, поползёт одна из плавучих крепостей Императорского флота.
К тому времени он надеялся покинуть эти богом забытые места и отправиться следом за компаньонами в одни из больших городов на востоке. Большие города всегда значили для них лёгкие деньги.
Меж тем вдали завязался ближний бой, изорванные паруса не давали больше скорости и два хищника настигли свою жертву. Сражение происходило в десятке миль и до юноши долетали лишь приглушенные звуки ружейных выстрелов. Всё закончилось очень быстро. Стало тихо, лишь светились вдалеке огни на мачтах и шумело море. Не прошло и часа, как галеры оставили добычу и двинулись дальше. Пожар на торговце разгорелся с новой силой. Огонь стремительно охватил мачты и корпус. Корабль полыхал несколько часов. Потом, должно быть, затонул. Руфиано этого уже не видел, он снова погрузился в сон и проспал до самого утра.
Остров ожил с первыми лучами солнца, разразившись трелями певчих птиц и криком чаек.
Собрав вещи, Руфиано спустил ял на воду и очень скоро с попутным ветром вновь отправился в путь. Солнце ещё не стояло в зените, как он и рассчитывал, когда на горизонте показались мачты стоявших на якоре лодок и соломенные крыши Айдо.
Глава 7. ЭЛИНА МАРИ
Феличиана Ди Бруне всегда была женщиной своего слова. Однажды она пообещала своему мужу, что никогда того не бросит. С тех пор везде возила с собой урну с прахом благоверного. Лёжа в постели, она смотрела на сверкающую золотую вазу, стоявшую на полке.
— С добрым утром, — сказала женщина ей.
Из утренней приятной дремы её вывели оглушительно громкие крики чаек. Она и думать не могла, что они прибудут к берегам Восточной Авентурии так скоро.
Поднявшись и размяв мышцы и суставы лёгкой аэробной зарядкой, она протанцевала к умывальнику.
— Пиа, — позвала она служанку, — Пиа, где тебя носит!
Смуглолицая девочка лет двенадцати появился в дверях с медным кувшином в руках.
— Ах, вот ты где. Несносный ребёнок, я уже заждалась.
Феличиана позволила ей налить себе воды в ладони и ополоснула лицо. После чего повторила процедуру еще несколько раз. Вымывшись, она проследовала к зеркальному столику и начала приводить себя в порядок. Пиа, следовавшая за хозяйкой, извлекла из шкафчика зеленый костяной гребешок и принялась расчёсывать её огненно рыжие волосы. Женщина же открыла резную шкатулку с пудрой и занялась лицом. Из отполированного до блеска небольшого серебряного зеркала на неё смотрела достойного и благородного вида дама чуть за тридцать, пышная, румяная, полногрудая и весьма привлекательная, каковой она себя всегда считала.
— Какое же я пугало, — проговорила женщина, недовольно оглядывая себя.
— Вы чудо как хороши сегодня, мон эсса, — пропела девчушка, — Просто волшебны!
На то, чтобы привести её в порядок, у них ушло изрядное количество времени, однако Феличиана осталась довольна конечным результатом. Глянув на себя в последний раз, она воскликнула:
— Пиа, где мой выходной фрак?
Девочка остановилась.
— Я его почистила, как вы и просили, мон эсса. Прикажете подать?
— Да, только сначала прибери здесь.
Служанка склонилась в лёгком книксене и направился прямиком к перине.
Эсса ди Фалько тем временем принялась натягивать нижние юбки, накладные рукава и затягивать поверх всего этого дорожный корсет.
— Как давно мы идем вдоль побережья? — спросила она девочку, застилавшую постель.
— Вдоль побережья, мон эсса?
— Именно, — нетерпеливо кивнула Феличиана, — Побережья Авентурии, этой проклятой пустыни. Капитан говорил, что мы дойдем не раньше послезавтрашнего вечера. То есть завтрашнего, если считать с нынешнего утра.
— Но, мон эсса Феличиана, мы еще не достигли берегов Авентурии.
— Не может того быть, я совершенно точно слышала крики чаек.
— Это альбатросы, мон эсса. Они кружат далеко по левому борту над морем Рифов в великом множестве.
— Ах да, альбатросы, ну конечно, — задумчиво проговорила женщина, продолжая приводить себя в порядок.
Закончив с набивными рукавами, она аккуратно надела обтягивающий таунанский капюшон, плотно закрывавший всю голову, за исключением лица. Копну волос она выпустила наружу через прорезь на макушке.
Закончив приготовления, Феличиана встала и позволила Пие застегнуть на себе пышно отделанную золотым шитьём чёрную верхнюю юбку и помочь надеть фрак изумительного персикового цвета с позолоченными пуговицами, а также рукавами и воротником, отороченными мехом горностая. В довершение процедуры она одела одну из своих любимых утренних шляп, украшенную ярко — красными цветами ирдисс.
— Позволю себе заметить, что сегодня вы выглядите просто божественно, мон эсса, — воскликнула Пиа.
