Пирс Энтони - Золото дракона
— Два? Вы что, охотитесь в стране драконов?
Морвин кивнул.
— Должен сказать, обоих убил этот Круглоухий.
Седые брови поднялись, стальные глаза впились в юношу.
— Ты не похож на воина, — объявил наконец, капитан.
— Я не воин. Но Пророчество… и перчатка… помогли…
— Расскажи обо всем.
Келвин глубоко вздохнул. За последние дни он часто объяснял всем, что случилось в стране драконов, и в конце концов выучил все наизусть.
— Когда мы с младшей сестренкой Джон впервые пришла в страну драконов, помощи никакой не было — только Джон, я да глухой ослик. У меня был меч, только старый и тупой, а у Джон — праща, она очень ловко убивает сквирбетов. Когда сестра увидела дракона, ей показалось, что он дохлый, и…
Келвин быстро досказал историю до конца.
Капитан Маккей внимательно слушал, не сводя глаз с Джон. Очевидно, он сразу же понял характер девушки, но ничем этого не показал. Старый солдат умел хранить тайны. Он только молча сделал знак закаленным в боях офицерам, пившим за соседними столами. Те поднялись и подошли ближе, внимательно, молча слушая, и только изредка прерывая повествование одобрительными ругательствами.
— Я даже не знал, что он сдох, пока не пришел в сознание, — продолжал Келвин, — копье прошло через глаз твари, точно так же, как в первый раз, только вместо копья тогда был шест от палатки.
— Проклятье! — воскликнул одноухий бородатый солдат с уродливым шрамом через все щеку. — Ну и приключения! Ты либо Круглоухий из Пророчества, либо самый большой везунчик в Семи Королевствах!
— Наверное, — согласился Келвин, — но без перчатки я ничего не значу!
— Сойдешь, пока не появится другой претендент! — возразил капитан. — Но лично я не думаю, что кто-нибудь еще будет так удачлив. Должно быть, дело в Пророчестве.
— Согласен, — кивнул Морвин, — только он еще сам этого не понял.
— Научится! — вмешалась Джон.
Келвин привычно ткнул сестру в бок, та ответила пинком под столом, к сожалению, пришедшимся в колено капитана. Но суровый воин только улыбнулся.
— У меня тоже был когда-то брат, круглоухий, и приходилось от него еще не то терпеть. Это твоя кровная сестра или сводная?
— Кровная. Отец был круглоухим, мать остроухой, так что шансы были равны. Потом отца убили, мать второй раз вышла замуж.
— Кто был вашим отцом?
— Называл себя Джоном Найтом. Пришел с Земли.
— Я знаю о нем!
— Разве? — воскликнула Джон.
— Лучше сказать, слышал. Вот и все.
Но потому, как напряглись на шее мышцы, Келвин понял — солдат знает больше, чем говорит. Неужели что-то плохое? Все же…
— Перейдем к делу, — предложил Морвин.
— Хорошо, — согласился капитан. — Думаю, мы договоримся. Я знаю свое ремесло, Крамб.
— Мор. Мор Крамб.
— Мор.
— Я в этом уверен.
Морвин поднялся.
— Значит, решено: две тысячи человек и не меньше тридцати хороших офицеров. Когда наши люди тоже обучатся…
— Придется учиться в бою, — перебил капитан. — Эта ваша королева… Не уверен, что у нас есть хоть какое-то преимущество. Конечно, мы можем встречаться с ее войсками на поле битвы, но у них есть какой-то чародей, злобный и скользкий тип. Так что не думай, одолеть королеву на такое уж легкое дело.
— А у нас секретное оружие! — объявил Мор.
— Да? Где же?
— Не могу пока сказать, — слишком много народу.
— Не блефуешь?
— Нет.
— Тогда скажешь, когда придет время. Если это сможет уравновесить преимущество, которое они имеют…
— Вероятно.
— Тогда надеюсь, все будет в порядке. Через полдня люди и припасы будут готовы. Возвращайтесь к этому сроку, и все вместе отправимся в Рад.
— Согласен, — кивнул Морвин.
— Тогда почему бы тебе не показать молодежи окрестности? Своди их к Провалу.
— Я и сам было хотел. Пойдем, Рыцари!
Они вышли. Келвин, однако, был совсем не удовлетворен.
— Знаешь сам, мы еще не пробовали использовать драконьи ягоды. Я боюсь за Хелн, и кроме того, все это может не сработать.
— Может нет, а может — да, — заметил здоровяк. — Если мы сможем разведать их планы заранее, в два счета прикончим негодяев. Вот это настоящее преимущество!
— Все же, — начал Келвин, но Хелн положила на его ладонь тонкую руку.
— Все будет хорошо, Кел. Эти ягоды мне не повредили, у нас их много. Уверена, что смогу все сделать, как надо.
Келвин замолчал, по-прежнему не желая идти на такой риск. Но опять, какой у него выбор? Казалось, он обречен постоянно участвовать в событиях, происходивших против его воли, делать вещи, которые ему не нравились.
Неужели такова участь героев?
— Провал! — весело закричала Джон. — Это далеко?
— Совсем близко, — заверил Мор.
— Это просто большая старая трещина без дна, — объявила Джон, похлопав Мокери по шее. — Кому нужна?
— Ошибаешься, — покачал головой Лестер. — Поверь, это зрелище ты никогда не забудешь.
Джон запустила камнем в высокое дерево, спугнув сквирбета, прятавшего в ветвях сахарный орех.
— Так всегда говорил учитель, когда хотел кого-то выпороть, — сказал он. — И знаешь, он был прав. Я потом ничего никогда не забывала. Но может, и ты говоришь правду и стоит посмотреть эту дурацкую дыру.
— Провал за высоким забором, вон там, — показал Мор. В заборе прорези, через которые можно смотреть, даже просунуть руки и головы, но вряд ли это стоит делать. Я слышал о брошенных солдатами женщинах, которые швыряли туда свои обручальные кольца. Пустая трата драгоценного металла!
Через несколько минут они оказались у барьера, на некотором расстоянии от других, тоже пришедших увидеть Провал, и подошли к отверстиям в заборе, находившимся на высоте груди Морвина и Леса, чуть выше головы Келвина, и не доходившим Джон до подбородка. Только Хелн могла все видеть, не нагибаясь и не вставая на цыпочки. Некоторые нерешительно, некоторые, как Келвин, даже чуть боязливо, припали к щелям и стали глядеть вниз, вниз, на сверкающие звезды, рассыпанные по бархатной черноте. Кое-где темноту простреливал яркий предмет с длинным хвостом — блестящий светящийся головастик в лягушечьем пруду космоса.
Келвин переминался с ноги на ногу, почти боясь, что земля под ним разверзнется. Потом взглянул на стоявших с открытыми ртами Джон и Хелн, на ошеломленных Мора и Леса.
— Метафизики считают, что это разрыв или разрез в физической вселенной, — сказал Лес. — Говорят, здесь соединяются две вселенные, две реальности, и одна перетекает в другую.
— И иногда кто-то умудряется пересечь границу, — пробормотала Хелн. — Как моя мать.
— Или мой отец, — добавил потрясенный Келвин.
