Григорий Павленко - Империя
Каждого из этих парней он мог назвать своим братом или сыном. Все они были одной семьёй, связанной кровью и сталью. Корус готов был отдать жизнь за любого из них. И именно такие взгляды на жизнь чуть не привели его в могилу, в те времена, когда страной правил Узурпатор. Тогда преданность и верность друзьям и самому себе была не самой востребованной добродетелью. Каждый стремился прикрыть только свою задницу, наплевав на всех, кто был рядом. Но всё изменилось в тот день, когда пришёл Элхарт. Он был всего лишь юнцом, но его слова, его взгляд… Чёрт, да самое его присутствие меняло людей. Он будил в людях древнюю гордость граждан Катарской Империи. Он делал людей лучше, хотя и сам этого не замечал. Он словно вбирал в себя их грехи, чтобы позволить им переродиться.
— Но сейчас мне кажется, что он взял слишком много, — Корус и не заметил, что сказал последние слова вслух. Да и это было неважно. Человеку его ранга многое могли простить, и безобидные разговоры с самим собой были где-то внизу этого списка.
Ещё около получаса он блуждал среди костров и дешёвых палаток, стараясь найти одного-единственного человека во всем этом океане солдат, и вскоре ему все-таки улыбнулась удача.
Это был легионер, недавно призванный на службу юнец, сегодня впервые ощутивший на губах вкус крови, и отныне он мог полноправно считать себя гражданином. Он убивал за эту страну, и он никогда не предаст её.
— Арекн? — окликнул его Корус.
Юноша сидел на каком-то пеньке и старательно натачивал короткий меч. Когда генерал позвал его, он поднял голову и рукой убрал в сторону спадающие на глаза чёрные волосы. Увидев, кто перед ним стоит, Арекн тут же вскочил на ноги и, вернув меч в ножны, приложил кулак к груди, поприветствовав Коруса.
— Господин! — отчеканил он, вытянувшись по стойке смирно.
— Говорят, ты свалил здоровенного варвара в бою, — Корус подошёл к нему вплотную и посмотрел юноше в глаза. Это выглядело довольно устрашающе, потому что генерал был на полголовы выше Арекна и возвышался над ним, как настоящая гора.
— Говорят всегда много, — уклончиво ответил он.
— Не забывайся, солдат! — в голосе генерала заиграли стальные нотки, вполне ясно дававшие понять, что шутить сейчас он не намерен.
— Так точно! — Арекн смотрел строго перед собой, — но убил его не я, а прерат. Я только сбил его с ног и пару раз в морду дал.
— Мда? — Корус с сомнением посмотрел на легионера, — а ты знаешь, что расколошматил морду одному из вождей этих проклятых горцев? Знаешь, что твой прерат пришёл пару часов назад ко мне и сказал: «Этот парень голыми руками все дерьмо выбил из того великана, но он нарушил строй и подставил нас всех под удар». Прерат сказал, что выбор будет за мной, наказать тебя за идиотизм или выдать награду за храбрость.
Арекн его молча слушал, хотя, как и каждый на его месте, все-таки предпочёл бы награду наказанию.
— Это твоя награда, сынок, — Корус швырнул солдату мешочек с монетами, — вали на хрен из лагеря и отправляйся в город. Я даю тебе неделю увольнительной.
— Спасибо, сэр! — выпалил юноша, дивясь, насколько тяжёлым оказался мешочек.
— Это ещё не все, — резко оборвал его восторги генерал, — когда вернёшься, тебя будут ждать две недели в клетке, за то, что ты нарушил строй.
— Да, сэр, — на этот раз Арекн ответил уже без радости в голосе. Но он понимал, что поступил неправильно, нарушив приказ. Он действительно подставил своих товарищей, и только чудом никто из них не погиб из-за него. Но хотя бы перед сидением в клетке он сможет хорошенько прошвырнуться по кабакам, и это, несомненно, грело солдатскую душу.
Кивнув парню, Корус развернулся и пошёл делать остальные девяносто девять дел, которые только и ждали старого генерала.
Утром следующего дня, как того и требовал Император, был собран совет, в который вошли сам правитель, несколько генералов, включая Коруса, и представитель Бакорта — провинции, которая и страдала от набегов горцев. Это был молодой мужчина, лет двадцати пяти. У него были коротко стриженные светлые волосы и небольшая бородка. А дорогие, в чём-то даже слишком уж дорогие, по мнению Элхарта, одежды давали остальным собравшимся здесь людям понять, что этот человек знает о войне лишь из сказаний менестрелей.
«И из того, что увидел здесь», — ухмыльнулся Император. Он внимательно смотрел на Тагорна, так звали этого человека, и с лёгким злорадством отметил, что тот со вчерашнего дня ходит белый, как привидение. О лагерной жизни ему, видимо, никто не рассказывал. Элхарт нисколько не жалел его, ведь он считал, что каждый из придворных вельмож хоть раз в жизни, да обязан хлебнуть солдатской каши, чтобы власть, которой они обладали, не слишком вскружила пустые головы.
— Господа, — Император оглядел всех собравшихся за большим, круглым столом, который установили в его личном шатре, — горцы разбиты, и Бакорт может спать спокойно. Можете передать лорду Логару, — Эл взглянул на Тагорна, — что его восшествие на отцовский трон будет ознаменовано столь значимым событием.
— От лица моего лорда я…
— Да-да, — прервал бакортца Корус, которому тоже не особо нравился этот человек, — все мы знаем, что ты сейчас разразишься тучей пустых слов, которые никому из нас не интересно слушать, так что будь добр, избавь меня и его Императорское величество от пустой болтовни.
Бледное лицо Тагорна слегка порозовело, это, судя по всему, свидетельствовало о вспышке то ли гнева, то ли стыда. Но он не осмелился вступать в перепалку с командующим имперскими легионами, да ещё и на глазах Элхарта.
— Корус, — правитель посмотрел на друга с притворным осуждением, но в глазах его блеснуло веселье. Он был благодарен ему за избавление от льстивых и пустых речей, которыми в последние годы осыпал Императора буквально каждый встречный. Это все жутко утомляло.
— Ладно-ладно, — генерал махнул рукой, — вернёмся к делам. Ты ведь не для того собрал нас здесь, чтобы говорить об очевидных вещах?
— Нет, не для этого. Я собрал вас здесь затем, чтобы решить, что нам делать с оставшимися варварами, — Император вновь оглядел своих генералов и посланца Бакорта, — целый клан остался в горных убежищах, и оттуда мы их выкурить вряд ли сможем. А если это и удастся, то потери будут чудовищными. Буду рад выслушать ваши предложения.
— Допрошенные пленники говорят, что это клан Чёрных черепов, о котором я самолично выслушал несколько не очень приятных отзывов. Их вождь, некий Хароудел, прослыл трусом из-за того, что отказался участвовать в битве.
