Робин Маккинли - Корона Героев
Поток огня ударил точно в цель. Драконье пламя оказалось вовсе не таким дружелюбным, как костер, сложенный на берегу реки. Оно облепило Аэрин, ища способ выжечь из нее жизнь. Языки огня цеплялись за ее бледное блестящее лицо и мягкую кожу одежды. Хотя жар пламени не причинил ей вреда, жар злобы ее достал. И когда пламя прокатилось по ней и исчезло, Аэрин застыла в шоке, глядя прямо перед собой.
Дракон не сомневался, что убил ее. Это был старый дракон, и ему довелось убить одно-два человеческих существа, и он знал, что этому досталось по полной. Он слегка удивился, что она не закричала, когда он обжег ей руку, не кричит теперь и не падает в корчах на землю. Но это не имело значения. Больше она его беспокоить не станет, можно заняться больным плечом.
Аэрин сделала с полдюжины неверных шагов вперед, ухватилась за конец копья, повергла дракона наземь, вскинула меч и опустила его, отрубив дракону голову.
Тут раздался гневный вопль Талата, и она резко развернулась. Жар свежепролитой крови мертвого дракона, поднимавшийся подобно пару, застил ей глаза. Но она различила драконье пламя и увидела, как Талат встал на дыбы и бьет передними ногами.
Она побежала к ним, а в голове билась мысль: «Помогите мне боги, самка! Я забыла, что их часто бывает двое». Аэрин рубанула второго дракона по хвосту и промахнулась. Зверь развернулся, выдыхая огонь, и она почувствовала его жар в горле, и тут Талат ударил снова. Тварь хлестнула человека хвостом, разворачиваясь обратно к коню, Аэрин запнулась и упала, и дракон тут же оказался на ней, скребя когтями по кожаной тунике и клацая зубами у горла. Дым из его ноздрей ел глаза. Аэрин отчаянно завопила и забилась под тяжестью дракона. Услышала, как что-то рвется, и поняла, что новая порция драконьего пламени обожжет ее.
Тут Талат ударил дракона в бок задними ногами, сила удара подбросила их обоих — поскольку драконьи когти запутались в кожаных завязках, — и они тяжело упали на землю. Дракон кашлянул, но огня не получилось. Вдобавок Аэрин упала прямо на зверя. Чудовище заскребло хвостом, и что-то еще порвалось. Зубы его щелкали в считанных дюймах от ее лица. Длина меча не позволяла занести его как следует, чтобы пырнуть противника, и плечо у нее устало. Аэрин бросила меч и попыталась добраться до голенища правого сапога, где у нее был короткий кинжал, но дракон перекатился, и она не смогла достать клинок.
Тут снова налетел Талат, и лягнул дракона в уязвимое место над маленьким красным глазом, где помещалось ушное отверстие. Дракон вывернул шею и плюнул в коня огнем, но был все еще оглушен падением, и из пасти вылетел только небольшой язык пламени. Талат сунул морду в струйку дыма, схватил дракона за ноздри и потянул, запрокидывая твари голову все дальше назад. Передние лапы и грудь чудовища оторвались от земли, и, пока оно корчилось, Аэрин высвободила ногу, вытащила из сапога кинжал и вонзила в лишенную чешуи драконью грудь. Дракон заверещал, хотя вышло не так уж громко — Талат все еще держал его за нос. Аэрин заковыляла прочь в поисках меча.
Талат размахивал умирающим драконом, словно пес тряпкой, поддавая передней ногой. К мокрой от пота напряженной шее жеребца прилипли хлопья пепла. Аэрин подняла меч и рассекла дракону брюхо. Он дернулся в последней судороге и издох. Талат отпустил тушу и стоял, дрожа и повесив голову. Тут Аэрин осознала, что она сделала, и как мало знала о том, во что ввязалась, и как близка была к поражению. Желудок взбунтовался, и остатки королевского завтрака покрыли дымящийся искалеченный труп второго дракона.
Юная сол отошла на несколько шагов, опираясь руками на ствол дерева, опустилась на землю и несколько минут сидела, свесив голову между колен. В голове начало проясняться, дыхание замедлилось. Подняв голову и рассеянно жмурясь на солнце, она услышала за спиной стук копыт Талата. Она протянула руку, в ладонь ей сунулся окровавленный нос, и так они пробыли еще несколько мгновений, а затем Аэрин вздохнула и поднялась.
— Даже драконам нужна вода. Пойдем поищем ручей.
Им снова повезло — ручей обнаружился неподалеку. Аэрин бережно омыла Талату морду и обнаружила, что большая часть крови принадлежала дракону, хотя челка у коня наполовину обгорела.
— Подумать только, я почти не озаботилась намазать тебе кенетом голову, — прошептала она. — Думала, все получится легко.
Она стянула с Талата седло, выкупала беднягу как следует, после чего он выбрался на берег, отыскал клочок взрыхленной земли, от души там повалялся и встал еще более чумазым, чем раньше.
— О боги, — вздохнула Аэрин.
Она поплескала водой на лицо и руки, затем резко стянула всю испачканную драконом одежду и нырнула. Вынырнув, когда перестало хватать воздуха, она загнала Талата обратно в воду, смыла с него грязь, а затем чесала и скребла его изо всех сил, высушила его хорошенько, а заодно и сама просохла.
Аэрин медленно и неохотно оделась, и они вернулись на поле боя. О чем еще следует помнить касательно драконов? Яйца? Ну, если яйца и есть, детеныши быстро погибнут — первые несколько месяцев жизни детеныши драконов не могут выжить без родителей… А если имеются подросшие детеныши? Они бы уже показались, да?
С еще большей неохотой Аэрин связала в пучок несколько сухих веток, запалила их от трутницы и приблизилась к темной, вонючей дыре в камнях. Чтобы войти в пещеру, пришлось сильно пригнуться, а факел зачадил и попытался погаснуть. Пещера оказалась неглубокой, с неровными земляными и каменными стенами и галечным полом. Аэрин затошнило от вони и сознания того, что она — в логове отвратительных тварей, которых только что прикончила. Аэрин выскочила обратно на солнечный свет, бросила факел и затоптала пламя. Вроде бы там не было ни яиц, ни драконьих детенышей. Хотелось верить, что не было.
«Надо забрать с собой их головы. Охотники всегда приносили головы — это служило доказательством без лишних слов, — подумала она. — Не могу представить, как стану об этом рассказывать». Она снова взяла меч и отсекла голову второму дракону, а затем вымыла оба клинка в ручье, убрала их в ножны и приторочила копье сзади к седлу. Теперь драконы, неподвижные и безголовые, выглядели маленькими, ничуть не опаснее кроликов. Их уродливые головы с длинными рылами и острыми зубами казались фальшивыми, словно детские маски чудовищ во время одного из Городских праздников, где часть веселья заключалась в том, чтобы пугаться — но не слишком сильно. Кого можно напугать драконом?
«Меня».
Она завернула голову в толстую материю, в которой возила свой кожаный костюм, оседлала Талата, и они медленно направились обратно в деревню.
