Сергей Чичин - Поход клюнутого
— Надевай-ка ты скорее доспех, покуда господин капитан благодарственную речь готовит, — хмуро посоветовал ему Крейг, смекнув, что тут и жареным пахнуть может. — Что ж, сэр Малкольм, покуда он тут модничает, мы можем пройти поглядеть на новые образчики, что вполне могут подойти Вашему ведомству. Не хотелось бы, понимаете ли, чтоб кто-либо пострадал. Кровь опять же замывать повсеместно — забота та еще, никому не пожелаю, да и Вы, верю, того же мнения.
Этот выстрел попал в наиболее чувствительное капитанское чувство — ответственность. В чужой монастырь он никогда со своим уставом не хаживал, а если и врывался с клинком наголо в чужие владения, так не расчитывая при этом сохранить с хозяином дружеские отношения. Последнее усилие — и латные пальцы наконец перестали сходиться в кулаки.
— Буду рад, — сипло выкаркнул Амберсандер в сторону Крейга, вложив, надо признать, в этот выдох немалую толику признательности. В ситуации, когда сам с собой не разберешься, как никогда кстати бывает вмешательство понимающего товарища! Капитан тряхнул головой, изгоняя звон, оскорбленно выпростался из пальцев купеческих подпевал и, пошатываясь, двинулся за ведущим хозяином.
Оставшись почти что без присмотра, Бинго чуть не совершил неожиданное — ничего не сломал, но в последний момент не удержался и, лихо набрасывая через голову врученный ему орочий доспех, слегка задел им светильник под потолком. По случаю раннего времени светильник не горел, так что обошлось зловеще забрякавшей цепью, брызнувшим на стену маслом и легким перепугом среди приказчиков. Доспех напялился легко и вроде бы даже не сильно мал приключился; гоблин потыркал пальцем в пару пряжек и искательно оглядел окружающих в поисках сочувствия и поддержки.
Приказчики, приученные не язвить и вообще относиться к самым чудаковатым клиентам с уважением, пока хозяин не велел гнать в шею, приступили к делу незамедлительно. Ремни замкнулись в пряжках, заскрипели подтягиваемые слои плотной кожи, звякнули сходящиеся пластины. Бинго удивленно хрюкнул, надул пузо, проверяя доспех на прочность, и остался ею вполне доволен — ничего не поотлетало. Последний кожаный доспех, который на него удалось напялить до сего момента, сперва поплатился тремя комплектами шнуровки, а потом, буде стянут стальною цепочкой, неудержимо лопнул по всему фронту, обратившись в кокетливый жилет. Контроль же качества на оркском производстве оказался на высоте — кожи затрещали, физиономия гоблина налилась не то что красным, но прямо-таки фиолетовым окрасом, а финальным аккордом воздух в лавке стремительно утратил в свежести.
— Мощно, — признал старший приказчик полуодобрительно, потрясая головой, ибо уши ему наглухо завалило мощностью звукового аккомпанемента.
— Да, хорошо сшито, — невпопад согласился и Бинго, утер рукавом заслезившиеся глаза и попутно куснул зачем-то оплечье. — Смотри-ка, с корой дубили, совсем как в наших широтах, только шкура нездешняя, толстая больно и невкусная… Сапоги принесли? Давайте сюда, я на них и повелся! У нас что ни сказка, так у героя непременно меч-кладенец, оркские сапоги да верный спутник инородного происхождения… До сего мига я полагал, что все три сущности сплошь сказочные. Да портянки найдите, сделайте такое одолжение — я, чтоб в это моднявое безобразие втиснуться, свои выкинул, да и то мало что не пришлось ноги обстругивать.
И ведь почти что не соврал, ибо портянки и впрямь выкинул — не в последнюю очередь ради того, чтобы была возможность присесть и втиснуться в сапоги. Ничто так не отбивает у преследующих собак желание, да и возможность преследовать беглеца, как умело размещенная поперек следа гоблинская портянка. Жалко, конечно, хрупкую здоровьем фауну, подвергнутую губительным эманациям, но тут уж кому что дорого.
Сапоги подали без промедления — здоровущие, как раз по бингхамовым копытам, кожи твердой и столь шершавой по наружной стороне, что можно ножи затачивать, как о точило, да к тому же с короткими подбойками-клинками на подошвах, вшитыми за голенище кинжальными ножнами, шипами-шпорами и мощными стальными подковами, какой попасть в лоб — и никакой палицы не потребуется. Бинго даже не поленился сперва надеть сапог на руку и приглашающе помахать ею в поисках приключений, но опытные крейговы сотрудники на посулы не повелись, а вовсе даже напротив — убрались подальше. Бингхам деликатно выбрал выставочный панцирь попроще и на пробу посадил на него пару устрашающих вмятин. Результат оказался неизменно превосходен — хоть проси пару дополнительных сапог на руки… хотя нет, это все-таки не вариант — кружку держать будет нечем, подал голос внутренний бингхамов мудрец, имя коему в обиходе — спинной мозг.
Общими стараниями упаковка Бинго прошла без больших проблем — разве что младший приказчик в кровь рассадил ладонь о травмоопасную шкуру сапог, а сам Бинго, проверяя подвижность пальцев в боевой варежке, запихнул большой палец в ноздрю, где тот и застрял. Если не считать этого досадного экзерсиса, вид гоблин обрел вполне деловитый и убедительный. Правда, уверенности в том, что самому ему удастся замкнуть все пряжки в нужном порядке, у него отнюдь не возникло — их на одном панцире нашлось с полдюжины, а еще все дополнительные элементы, которые, впрочем, проще вообще не снимать, а то потом хрен сообразишь, что куда приспосабливать. Сколько там до этого Дэбоша?… Рукой, не погрязшей в носу, Бинго поскреб затылок, два раза подряд сбился в подсчете и постановил считать, что в целом терпимо. Все равно переодеваться не в его привычках, да и особо не во что. Проще потерпеть, не снимая, до возвращения. Или до оказии, в результате которой станет не до выбора.
— Хоть верьте, хоть нет, а начинаю уважать ваше торговое предприятие, — вполне искренне выразился Бинго, обращаясь за отсутствием в поле зрения хозяина к приказчикам. — Ранее я по наивности полагал, что торговое дело — глупство и, как это, эльфийское такое словечко… нонсенс. Ныне же вижу воочию, что оно славно, когда не приходится полжизни ходить в одной латной варежке, при дележке трофеев перепавшей! Буду восвояси — так и передам нашим, что, мол, совершенно благородное дело — подобное запасение и распределение, и все врут, что, мол, козленочком станешь. Вы, други, ни единожды не козленочки — настоящие, матерые козлища, ажно завидки берут. Ныне у мня дела великой важности, как там этот усатый выражался — государственной надобности. Но как вернусь с победой, ждите в гости — с меня пиво с сушками. Пока же бывайте, передавайте привет старшому, а от головных болей…
— Ну давай, рискни.
И столько леденящего, как пороша на вершинах Железных Гор, холода было в голосе капитана Амберсандера, что Бинго враз согласился про себя со всеми его постулатами о несовершении антиобщественных поступков, отказался от идеи наградить приказчиков дружественными зуботычинами и даже руки сложил по швам, причем одну из них выдрал из носа буквально с мясом, но боли не почувствовал.
