Наталья Рыбкина - И прольется свет
— Думаю оставить это Аску.
Верзун вернулся обратно в комнату, к уютному креслу, следовало осмыслить неожиданный побег пленницы и решить стоит ли принимать какие-либо меры или махнуть на крылатую девушку рукой. Сердце едва не выпрыгивало из груди, подсказывая, что найти Корделию необходимо обязательно. Скука слегка ослабила свою хватку, Верзун почувствовал легкое нетерпение, стремление скорее выйти на поиски. Чувства подталкивали его к поискам, просились в дорогу. Разум советовал оставить все как есть, он опасался вмешательства подсознания, которое расширило сферу своего влияния. Прислушиваясь к себе, Верзун не слышал криков невезучего гнома, который не сходил с места, в отчаянии заламывая руки.
— Господин, пожалуйста, не говорите Верховному Повелителю о моем невольном пособничестве побегу.
— Он не скажет.
Тихий голос, раздавшийся рядом, оборвал причитания, гном быстро повернулся, в двух шагах от него стоял Верховный Повелитель, собственной персоной. Балахон сливался с темной стеной коридора, и казалось, что лицо выступает из камня. Только губы ярко алели на бледном лице, рыжие волосы были скрыты под капюшоном, сладковатый запах крови говорил о том, что вампир уже пообедал. Верховный Повелитель повторил сказанное, его голос стал похож на змеиное шипение.
— Он не скажет, мой «верный» слуга. Верховный Повелитель ничего не узнает.
— Пощадите, мой господин.
— Слишком много у тебя хозяев, гномик. Жил был гном, всем хотел угодить он, — напел Аск, слегка гнусавя. — Немного нескладно, зато с юмором. Ха-ха. В последнее время я стал настоящим весельчаком. Как ты хочешь умереть медленно или быстро? Впрочем, это тоже шутка, ты умрешь очень медленно, я отдам тебя крысакам. Они сварят из тебя супчик и славно полакомятся на досуге. Ты знаешь какой супчик любят крысаки? Сдирают кожицу, смалят тушку на маленьком огне. Вижу, ты дрожишь от нетерпения. Потом бросают в котел с кипящим маслом, слегка прожаривают, заливают водой и варят до готовности. Но хватит разговоров, пора отвести тебя к крысакам.
Схватив гнома за тонкую шею Аск поволок его по коридору. Жертва не пыталась вырваться, лишь всхлипывала и взвизгивала, когда пятая точка попадала на особо острый камешек. Гном прервался только один раз, когда Верховный Повелитель остановился передохнуть и поменять руку.
В одном из коридоров шла странная процессия. Впереди шел толстый гном, причитающий о своей нелегкой судьбу, он держал в руках веревку. Следом за ним шла вереница обнаженных женщин, одной рукой они держались за веревку, другой за стену.
Аск тоже заметил странную компанию, тихо помянул глупых гномов, ошибку природы. Затем схватил Ро за шиворот, и с удвоенной силой потащил по коридору.
—21-
Слип вернулся в пещеру злой, волосы на теле стояли дыбом, зубы оскалены. Пнул Лину, девушка сжав зубы не проронила ни звука, он пнул другой раз, опять молчание.
— Ишь, цаца какая, хоть бы всплакнула для приличия. Твой папашка, знаешь, как плакал, когда я его колошматил. Ничего, вот прибью его и займусь твоим воспитанием.
В пещеру вошел сын и Слип переключился на него.
— Где шлялся, оболтус?
— Не твое дело, старик.
— Хоть пакость, какую сотворил? Человечка, какого помучил?
— Нет.
— Не сын, а сплошное расстройство. Где твоя мать?
— Зачем тебе?
— Я тут думал-думал и решил не откладывать ее съедение в дальний ящик. Чего резину тянуть.
— Зачем это?
— А надоела она мне. Я бы и сестру твою съел, это жалкое подобие тролля по имени Селена, да не могу.
— Почему же?
— Сам знаешь, она служит в замке Верховного Повелителя, а я еще не выжил из ума покушаться его на собственность. Хотя мысль сама по себе неплохая. А мать твою съем, это точно. Вот завтра и съем, может и тебе кусочек перепадет.
— Не хочу, — равнодушно ответил Гее, хотя все внутренности скрутились в тугой узел.
Этой ночью они с Авром решили бежать из поселения троллей, но разве мог он бросить на растерзание кровожадному отцу мать. Нет, решил он, сначала я спрячу ее в безопасном месте, а потом вернусь за Авром. На лице его, однако, не дрогнул ни единый мускул, за годы жизни рядом с отцом он научился скрывать свои истинные чувства. Поэтому вместо того, чтобы возмутиться, и с пеной у рта доказывать свою правоту, он молча вышел из пещеры.
В то время, как Гее шел навстречу матери, которая возвращалась из гостей от соседской вдовствующей тролльчихи, Слип трясся от распирающей его ярости. Казалось, если она не найдет выхода, то просто разорвет тролля изнутри, не помогало даже выпускание газов. Чего это отродье брата задыхается? Ишь, неженка. Жена все не приходила и Слип выбежал из пещеры, направляясь к пещере хлюпика Авра. Он хотел убивать.
Авр готовился к побегу с любимым, он как раз укладывал свои самые красивые брюки, все в желтых точках, когда в пещеру ворвался разъяренный Слип.
— Что вам…
Он не успел договорить, Слип кулаком ударил его по лицу. Авр кубарем полетел на пол, из сломанного носа потекла кровь. Он открыл рот, собираясь успокоить Слипа, но тот не собирался ничего слушать, он пришел убивать. Схватив тщедушного тролля за горло, он по капле выдавил из него жизнь. Тело молодого тролля билось в безжалостных руках отца любимого, потом обмякло, Авр умер. Слип отбросил в сторону труп, тот упал на каменный пол с глухим стуком. На белом с синим оттенком лице задушенного, некрасиво выделялся выпавший из открытого рта красный язык, по подбородку текла слюна. Слип захохотал, его переполняла радость от свершившегося убийства. Однако он так и не узнал, кто же второй тролль извращенец. Впрочем, это было не так уж и важно, другой тролль обязательно придет, надо было только ждать. Он схватил труп за ноги и потащил в свою пещеру, извращенец заявится за своим дружком и попадет в ловушку. В кулаке Авра так и остались зажаты его красивые брюки, они пестрым флагом волочились за мертвым телом, словно флаг поверженного противника. Вытащив мертвеца из пещеры тролль поставил ногу ему на горло и издал ликующий рык. Слип был почти счастлив.
Гее встретил свою мать недалеко от пещеры, он вышел как раз вовремя, еще немного и женщина попалась бы в лапы к Слипу. Он объяснил, что задумал отец. Та сразу поверила сыну, потому что знала жестокость мужа. Слип нещадно избивал ее каждый день. Он всегда находил причину поиздеваться над бедной женщиной. Хотя, если не находилось причин для побоев, Слип их выдумывал, у него было сильно развито воображение и поэтому не проходило ни единого дня без избиения жены. Слип даже не помнил, как ее зовут, как настоящий тролль он звал всех женщин и детей «Эй ты, ничтожество». При отце Гее тоже только так обращался к матери, но наедине он звал ее мама Рипа, в детстве, когда отца не было дома, он любил засыпать в объятиях матери, они давали ему хрупкое ощущение защищенности. Он любил маму Рипу и не мог допустить ее смерти. Поэтому в этот страшный день он помог своей самой любимой женщине уйти от беды. Рипа и Гее бежали в лес, где паслись крылатые кони, затем летели под облаками, и конь пугливо косил красным глазом на своих седоков, не решаясь сбросить, потому что среди них был монстр с сильными руками. Крылатые кони несли своих седоков к замку Верховного Повелителя, он надеялся уговорить и свою сестру присоединиться к побегу. Гее высадил мать в лесу, попросив спрятаться и не двигаться с места, пока он не вернется с Авром. Вместе они начнут новую жизнь без страха, без чудовища по имени Слип. Бедный Гее еще не знал, что его мечты разрушены жестокой рукой отца, убившего его любовь. Гее спешил к Авру на крылатом коне.
