Элизабет Мэй - Охотницы
Киаран берет ее руку.
— Что мне с этим делать? Поцеловать?
Дона дрожит, а Кэтрин, кажется, на грани обморока.
— Это было бы чудесно, — мечтательно шепчет она голосом, не похожим на ее собственный.
Я смотрю на Кэтрин в священном ужасе. О черт, она очарована фейри! Киаран рассказывал мне, какое жуткое влияние daoine sìth оказывают на людей. Люди охотно становятся жертвами от одного прикосновения к фейри, от секунды близости. До того как daoine sìth были заключены под землю, из-за этого погибло немало людей.
— Я передумала. Перестань изображать человека, — говорю я. — Отпусти ее руку и отойди. Как можно дальше.
Киаран прислоняется к стволу дерева неподалеку от меня.
— Ты закончила? — спрашивает он. — Нам нужно обсудить…
— Прошу простить меня, мистер МакКей, — говорит Кэтрин, встряхивая головой, словно пытается привести мысли в порядок, — но я не могу не сказать, что вы очень красивы.
Киаран спокойно смотрит на нее.
— Вижу, все идет не так, как хотелось бы.
Господи, какой бесчувственный хам! Стоило мне подумать, что он не может быть таким, когда дело касается пребывания среди людей, как он тут же доказывает всю глубину моего заблуждения.
— Вот что происходит, — говорю я ему, — когда ты решаешь стать видимым. Ты сошел с ума?
— В тот момент это… казалось удобным, — отвечает он, похоже, не обращая внимания на эффект, произведенный на мою подругу.
— Ну и черт с тобой, Киаран МакКей!
Дона хватает Кэтрин за плечо, удерживая ее.
— Миледи, — шепчет она, — нам нужно уходить. Это… что-то не так.
— Я не хочу, — говорит Кэтрин, вырываясь. — Я не готова.
Она хватает Киарана за рукав сюртука, пытаясь притянуть его к себе, глаза ее затуманены. Очарованные готовы рвать одежду фейри на части — ради одного только прикосновения к его коже. Она пока не достигла этой точки, но только пока, и дальнейший контакт ухудшит дело.
Я отталкиваю ее и заслоняю собой.
— Кэтрин!
Ее ногти впиваются в мой плащ, она явно не в себе.
— Красивый, — выдыхает Кэтрин, не сводя глаз с Киарана.
— Исправь это, — набрасываюсь я на него. — Или я никогда тебя не прощу!
— Уходите, — велит он, не переставая смотреть мне в глаза. — Сейчас же.
От всплеска силы, которая исходит от него — обычно такой соблазнительной и притягательной! — у меня сводит живот, вызывая тошноту, и я сгибаюсь пополам. У нее такой тяжелый привкус, что меня едва не выворачивает.
Не прощаясь, Дона и Кэтрин разворачиваются и идут по траве в направлении Принцесс-стрит. Они двигаются спокойно, словно ничего не произошло. Шагают мимо деревьев и исчезают из вида.
— Что ты с ними сделал?
— Я заставил их вернуться домой, — говорит он, облокотившись о дерево. — Они не вспомнят меня.
— А Кэтрин…
— С ней все в порядке. Эффект от встречи со мной исчезнет.
Я бросаю зонтик на землю и сердито смотрю на него. Все мои силы уходят на то, чтобы не ударить его.
— О чем ты думал, придя сюда?
Киаран смотрит на небо. Последние солнечные лучи окутывают его кожу золотым нимбом, странным и красивым.
— Такая прекрасная погода, не так ли?
«Перестань пялиться на него, дура!»
Я отвожу взгляд.
— Как ты посмел так поступить? У нас был договор…
Он отталкивается от дерева и кружит вокруг меня, словно загоняет добычу. Его шаги бесшумны.
— Не припомню, чтобы когда-либо давал обещание.
— Это было и так понятно.
— Я не участвую в двусмысленных договорах. — Киаран смотрит куда-то мне за спину. — Ты не хочешь, чтобы нас видели вместе, я правильно понимаю?
Я фыркаю.
— Конечно нет. Особенно теперь, когда ты оставил меня без компаньонки.
Киаран щелкает языком и указывает на что-то за моей спиной.
— Тогда тебе стоит беспокоиться о них.
Я оборачиваюсь. В нашу сторону идет пара, компаньонка шагает следом. Они еще меня не заметили, но леди с моей репутацией и социальным положением не должна быть в парке одна — если меня увидят с мужчиной, все станет намного хуже.
Ахнув, я снимаю перчатку и хватаю Киарана за голую руку.
— Спрячь нас, — шепчу я.
— Я подумаю. Заключим сделку?
Мне хочется поднять зонтик и побить его.
— Ты испортил мне день. По крайней мере окажи хоть эту услугу.
Киаран ухмыляется и сплетает свои пальцы с моими. Я удивлена тем, какие они гладкие и теплые.
— Ну вот. — Он произносит это тихо, едва слышно. — Ты спрятана.
Его глаза настолько бездонные, словно в них сокрыт безбрежный космос, бездна темноты. И только золотые искры, как угли, горят в этой темной бесконечности. В них отражается возраст Киарана. Он видел, как один век сменял другой, видел, как бессчетное количество людей живет и умирает, видел рождение и разрушение всех цивилизаций. Он — живое ископаемое.
Пара проходит мимо нас, смеясь и болтая. Внезапно мне становится стыдно, что ему приходится прятать меня от таких же дворян, как я, что я в нем нуждаюсь. Но когда меня стало волновать, что Киаран обо мне подумает? Я так сильно хочу, чтобы он видел меня только как охотницу, но не как леди — только не леди. Наша ночная охота — единственное время, когда я чувствую себя равной мужчине, даже когда он таковым не является.
Я должна злиться на него. Я должна снова отругать его за то, что пришел ко мне вот так, что заставил показать ту часть меня, которую мне хотелось от него скрыть. Вместо этого мои щеки покрывает румянец, и я даже не могу понять причину этого.
Не в силах смотреть ему в глаза, я отвожу взгляд.
— Я никогда не хотела, чтобы ты увидел меня такой.
— Какой такой?
— В этом проклятом платье. Высокородная дочь маркиза. Я, наверное, выгляжу так, словно никогда в жизни не держала оружия.
Мне не следует говорить ему об этом. Сейчас я уязвимее, чем когда-либо.
Я — то дикое создание. Он видел меня такой прошлой ночью, когда я дралась, убивала и выживала. Платья скрывают мою уязвимость. Они маскируют варварское создание, которое живет внутри меня и расцветает в гневе. Я волк в овечьей шкуре.
Его ответ удивляет меня.
— Пустяки, Кэм. Это ничего не меняет. Думаешь, эта одежда помешает мне использовать меч? Это не помеха.
Я смеюсь.
— Попробуй драться в корсете и с ворохом юбок.
— Туше.
Я изучаю его великолепную дорогую одежду. Я узнаю´ качество ткани, просто взглянув на него.
— Где ты нашел ее?
— Хозяин магазина отдал ее мне, — говорит он.
