Стивен Эриксон - Сады Луны
Кукла зарычала.
— Нет, — заявил Локон. — Ты мне нужна. И ты презираешь Тайшренна ещё больше, чем я. — Он склонил голову набок, обдумывая свои последние слова, а потом рассмеялся. — Поэтому я не жду предательства.
Рваная Снасть подумала об этом.
— Ты прав. — Она отвернулась и пошла к пологу шатра. Взялась рукой за грубый брезент, а потом остановилась. — Локон, как у тебя со слухом?
— Не жалуюсь, — проворчала кукла у неё за спиной.
— Ты сейчас что-то слышишь? Крутящуюся монету?
— Звуки лагеря, больше ничего. А что? Что ты услышала?
Рваная Снасть улыбнулась. Она ничего не ответила, откинула полог и вышла наружу. Пока она шла к штабному шатру, внутри неё затеплилась странная надежда.
Чародейка никогда не считала Опоннов союзниками. Рассчитывать в важном деле на удачу — полный идиотизм. Первый Дом, который она выложила, Дом Тьмы, коснулся её руки ледяным холодом, гудящим от волн жестокости и обезумевшей силы — и всё же там был какой-то странный привкус, чувство спасения. Рыцарь мог стать врагом или союзником, но скорее всего — ни тем ни другим. Он просто был — непредсказуемый, погружённый в себя. Но в тени воина пляшут Опонны, и Дом Тьмы спотыкается, замирает в полумраке между днём и ночью. Однако тем, что сильнее всего заставило её остановиться, была вертящаяся монета Опоннов.
Локон ничего не слышал. Чудесно.
Даже теперь, когда чародейка подходила к шатру командования, слабый звон звучал у неё в голове, и скорее всего она будет слышать его ещё некоторое время. Монета вертелась и вертелась. Опонны вечно показывали космосу два сменяющихся лика, но ставку, сделала Госпожа. Вертись, монетка. Вертись.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Теломен, тартено, тоблакай…
узри имена народов
противящихся столь упорно
забвенью…
Легенда о них
нарушает мои расчёты
циничные, ослепляет
мой взор сверкающей славой…
«Не вторгайся в надёжную клеть
их неприступного сердца…
Не вторгайся, в пределы бесстрастных
верных земле навеки
менгиров».
Теломен, тартено, тоблакай…
Стоят нерушимо столпы
до неба,
пятнают стылую землю
моей памяти…
Готос (род.?). Блажь Готоса (II:4)Имперская трирема рассекала море, как отточенное лезвие секиры, паруса трещали, и рангоут скрипел на ветру. Капитан Ганос Паран не покидал своей каюты. Он уже давно до смерти устал высматривать землю на восточном горизонте. Земля появится — и появится скоро.
Паран откинулся на покатую стену перед своей койкой и, глядя, как лампы покачиваются из стороны в сторону, бездумно втыкал кинжал в единственную, осевую ножку стола, которая уже покрылась тысячей крошечных ямок.
В лицо капитану ударила волна прохладного, пыльного воздуха, он обернулся и увидел, как Шик выходит из врат Имперского Пути. Паран уже два года не встречал главу Когтей.
— Худов дух! — воскликнул Паран. — Неужели ты не можешь найти ткань другого цвета? Эта извращённая страсть к зелёному наверняка поддаётся лечению.
Высокий полукровка тисте анди, казалось, оделся в тот же самый костюм, который Паран видел на нём во время последней встречи: зелёная шерсть, зелёная кожа. Только бессчётные кольца, унизывавшие его длинные пальцы, поблёскивали другими цветами. Начальник Когтей пребывал в дурном расположении духа, и слова Парана его отнюдь не улучшили.
— Воображаете, что я получаю удовольствие от таких путешествий, капитан? Найти корабль в океане — задача, которая по плечу немногим чародеям.
— Что делает тебя очень надёжным посланником, — пробормотал Паран.
— Вижу, вы так и не собрались улучшить свои манеры, капитан. Признаюсь, я совершенно не понимаю, почему адъюнкт так в вас верит.
— Не стоит из-за этого не спать по ночам, Шик. Ну, раз уж ты меня отыскал, что тебе велели передать?
Коготь нахмурился.
— Она с «Мостожогами». У стен Крепи.
— Осада продолжается? Это свежие сведения?
— Получены меньше недели назад. С тех пор я вас разыскивал. В любом случае, — продолжил он, — мы наконец выходим из тупика.
Паран хмыкнул. Потом нахмурился.
— Который взвод?
— Вы их все знаете?
— Да, — отрезал Паран.
Шик нахмурился ещё больше, а потом поднял руку и начал рассматривать свои кольца.
— Взвод Скворца. Она среди его новобранцев.
Паран закрыл глаза. Ему не следовало удивляться. «Боги играют со мной. Вопрос в том, какие именно боги? Ах, Скворец. Ты ведь командовал армией, когда Ласиин ещё называла себя Стервой, когда ты мог бы послушать своего спутника, мог сделать выбор. Ты мог остановить Стерву. Да что там, мог даже остановить меня. Но теперь ты командуешь взводом, всего только взводом, а она — Императрица. А я? Я — просто дурак, который пошёл за своими мечтами, они сбылись, но теперь хочу одного: чтобы всё это наконец закончилось». Он открыл глаза и посмотрел на Шика.
— Скворец. Война за Семь Городов: прорыв в Арэне, священная пустыня Рараку, Пан'потсун, Натилог…
— Всё это во времена Императора, Паран.
— Значит, — сказал тот, — я приму командование над взводом Скворца. Задание приведёт нас в Даруджистан, город городов.
— Она уже проявляет свою силу, — поморщившись, сказал Шик. — Она растлила «Мостожогов», может быть, даже Дуджека Однорукого и всю Вторую и Третью армии в Генабакисе.
— Шутишь. Впрочем, моё дело — она. Только она. Адъюнкт согласна со мной в том, что мы уже достаточно долго ждали. Теперь ты мне говоришь, что мы ждали слишком долго? Не могу поверить, что Дуджек готов стать предателем — только не Дуджек. И не Скворец.
— Вам велено действовать по плану, но мне поручили напомнить вам, что всё должно оставаться в тайне, теперь более, чем когда-либо. Агент Когтей свяжется с вами, как только доберётесь до Крепи. Больше никому не доверяйте. Она уже нашла своё оружие и готовится нанести удар в самое сердце Империи. О провале задания не может быть и речи. — Странные глаза Шика блеснули. — Если вы чувствуете, что не готовы…
Паран внимательно осмотрел стоявшего перед ним мужчину. «Если всё так плохо, как ты говоришь, почему же ты просто не послал пятерню Когтей?»
Шик вздохнул, словно каким-то образом услышал мысленный вопрос Парана.
— Её использует бог, капитан. Убить её не так просто. План по ликвидации пришлось… исправить. Расширить, точнее сказать. Нужно разобраться с дополнительными угрозами, но эти нити уже сплетены. Исполняйте полученные приказы. Все риски следует уничтожить, чтобы мы смогли взять Даруджистан, а Императрица хочет заполучить этот город. Она также чувствует, что Дуджеку Однорукому пора… — он улыбнулся, — связать руки.
