Знак зверя (СИ) - Воронов Виктор

— Я ничего не заметила. Кроме того, что это мальчик. Он просто взял и упал.

— Хм. — конь озадаченно смотрел на тело. — Попробуй нащупать пульс.

— Ну… даже не знаю… как я это сделаю? Ну ладно, ладно!

Однако, стоило только девушке коснуться шеи куницы, как она отдернула руку с испуганным возгласом. Серый вскинулся, встревоженно оглядываясь. Что такое?

— Ошейник. — пояснила Тая. — Там ошейник в шерсти. И… он словно током бьется.

— Хм.

— Может, это из-за него? Попробую-ка я его снять!

— Осторожно! — заржал конь, но девушка уже склонилась над куницей. Серый замер. Теперь ошейник видел не только он, но даже Макс — тонкая полоска металла начала тлеть слабым оранжевым светом. Колдовство какое-то. Не к добру.

— Брось его. — подумал конь. — Сейчас же.

К сожалению, его ржание не понимали. Или делали вид, что не понимали.

— Ай! Ну уж нет… Поддается… Ай, блин, больно то как! Ну…

Послышался слабый треск, и свечение погасло. Тая села на попу, тихо всхлипывая.

— Рука болит…

В темноте было не понять, насколько это серьезно. Конь своим ночным зрением видел только очертания тел, а Тая не видела почти ничего. Серый разозлился и обеспокоился одновременно. И чем мы твою руку будем лечить, если что? Вот зачем ты полезла?

Из пасти куницы вырвался сдавленный всхлип. Его тело выгнулось и снова распростерлось на земле. Серый попытался вспомнить всё, что он знает. Ржанием конь, наконец, привлек к себе внимание.

— Надави на его грудь, только не очень сильно. Несколько раз.

— Ла-адно… Готово. Повторить?

Нервно переступив ногами, Серый замялся, пытаясь вспомнить, что надо делать дальше. Но потом конь заметил, как пушистая грудь начала подниматься.

— Кстати, он задышал. — Серый смягчился. — Поздравляю. Может, ты была и права.

— Правда?

— Ага. Я вижу. Как рука?

— Вроде полегче… — неуверенно ответила девушка.

Прошло немного времени, и куница зашевелился. Серый облегченно выдохнул — если уж они решили не враждовать, то было бы немного жалко, если бы зверёк откинул лапы прямо на их глазах.

— Что это вообще было? — спросила Тая в пространство.

Компания расступилась в стороны, когда кун приподнялся, держась за грудь. Затем лапки зверя зашарили по земле, но только конь увидел, как куница притянул к себе что-то темное. Еще одна сумка? Похоже, только маленькая, владельцу под стать. Куница нырнул в нее лапой и извлек… свечку? Небольшая палочка почти светилась в темноте, такая она была белая.

Серый с любопытством смотрел, как куница воткнул её одним концом в землю и потер второй конец. Палочка начала мерцать… и внезапно по-настоящему засияла мягким белым светом. Свет был совсем неярким, не сильнее, чем от настоящей свечки, но его было вполне достаточно, чтобы разглядеть соседей в темноте ночного леса. И сквозь переплетение ветвей зеленого полога далеко не пробьется… Конь удивленно замотал головой. Вот те раз — в маленькой котомке куницы оказались вещи интереснее, чем все прочие трофеи.

Макс потянулся потрогать и получил увесистый шлепок по лапе. Кун на мгновение оскалил зубы, и обезьяна резво спряталась за коня.

— Покажи руку. — спохватился Серый.

Тая осторожно держала ладонь на весу второй рукой. Вроде цела…

— Болит…

Куница посмотрел искоса, внезапно извернулся единым движением и поклонился девушке, скрестив длинные передние лапы на груди. Его мордочка почти коснулась земли, а хвост поднялся флагом вверх.

— Таилла. — просвистел куница. Подняв голову, он внимательно посмотрел на девушку. Его хвост подрагивал. — Таилла фиу рриф.

— Эмм… — растерянно сказала Тая и посмотрела на коня. Серый мысленно пожал плечами. — Пожалуйста?

В следующее мгновение кун припал к больной руке и стал ее вылизывать. В свете палочки было видно, как стремительно работает его язык.

— Я даже не знаю, как мне на это реагировать. — пожаловалась Тая.

Ухо зверька приподнялось, опустилось, и он продолжил свою работу.

— Пусть. — решил Серый. — Если там ранка или небольшой ожог, пусть он её залижет. Зверям вроде помогает. Всё равно, ничего лучше у нас сейчас нет.

— А знаешь, болеть стало меньше!

Скорее всего, это было чистым самовнушением, но рука действительно перестала болеть. Девушка полезла в трофейную сумку и достала долгожданный ужин. Серый с некоторой завистью смотрел, как все втроем набросились на вяленое мясо с таким удовольствием, словно на самые изысканные деликатесы. Только конь молча смотрел на пирующих. Увы, на этом празднике он чужой… Печально. Интересно, делают здесь сахар? Сахар лошади точно едят.

За ужином, конь наблюдал, как куница чавкает и вонзается в еду своими маленькими клыками. А затем, с большим удивлением — как этот же кун достает фляжку с водой и деревянную палочку, чтобы прополоскать рот и аккуратно почистить свои зубы. Вот уж чего не ожидал!

Нет… несмотря на весь этот первобытный бандитизм… остались здесь следы какой-то развитой цивилизации, остались!

— Серый, нога не слишком болит?

— Не сильно.

— Отойдем?

Следуя за спутницей, конь послушно вышел из освещенного круга и встал с другой стороны дерева, поджал раненую ногу. Девушка тихо прижалась к его боку и погладила по шее.

— Серый… — помолчав, сказала Тая. — Ты как вообще? Ну, после всего этого?

— Хреново. — признался конь. Вспоминать недавнее ему не хотелось, слишком мерзко было вспоминать. — Знаешь, я вообще тогда потерял голову. Убивал их, словно… словно тапком давил тараканов. Потом опомнился. Страшно. Боюсь свихнуться. А ты?

Тая вздохнула.

— Да я что… получила несколько синяков, да куртку порвали… Ерунда.

— Я не кажусь тебе монстром? — с опаской спросил Серый.

— Нет! — решительно сказала девушка. — Ты ведь защищал меня. Мне ты кажешься не монстром, а конём — который в очередной раз спас всех, от этих вонючих козлов. Я думала, меня вырвет, когда он задышал мне в лицо. Страшно даже подумать, что если бы тебя не было рядом. Как представлю — брр…

— Да ладно…

— А вообще я жутко расстроилась. Я обрадовалась, что встретили настоящих людей, думала, может, они помогут, а они…

— Ничего. — вздохнул конь. — Переживём.

Волшебная лампа давно погасла, и на лес опустилась настоящая ночь. В глубине леса это была настоящая тьма, в которой даже лошадь не могла рассмотреть абсолютно ничего. Поэтому Серый просто лежал на толстой подушке из хвои и думал о разном. Правильно ли он поступил сегодня? Да, аборигены первыми напали. Но, может, как-то можно было обойтись без убийств?

Сон не шёл. Ныла раненая нога. В голове был беспорядок. Не удивительно: сколько они в этом мире? Три дня? Всего три дня — страшно подумать, но казалось, что он пережил больше, чем за всю предыдущую жизнь.

Такими темпами он скоро либо умрет, либо свихнется, либо обретет просветление.

— Серый…

Ухо коня дернулось, когда обезьяна залезла на его бок.

— Макс, вы же там договорились, что ты первый сторожишь?

— Не понял… А. Сторожить. Смотреть. Слушать. А я здесь буду слушать.

— Захребетник! — беззлобно пошутил Серый. Как ни странно, новый Макс нравился ему даже больше чем старый, несмотря на всю свою непосредственность.

— Вот, смотри, дали!

Макс торжественно показал коню женские часики. Были видны слабо светящиеся стрелки

— Серый…

— Да?

— Тая. Тебе хорошо, когда она тебя целовала?

Конь на мгновение смутился. Ну да, Макс подглядывает за ними — тоже мне новость. Это девушка не видит, а ему всё заметно.

— Хорошо. Тысмотрел?

— Ага. Смотреть клёво.

— Хм. — это слово Серый обезьяне не напоминал, видать, само всплыло из прошлой жизни. — Рад за тебя. Но лучше говори приятно, вместо клёво.

— Я хочу, чтобы Тая целовала меня! Можно?

— Нельзя. Только если она сама захочет.

— А почему не хочет? Потому, что ты большой, а я маленький?

— Нет, не поэтому. — терпеливо сказал Серый. — Просто я ей нравлюсь.