Ничейная пешка (СИ) - Грачёв Павел Сергеевич

Рона объяснила, почему нельзя взять и просто повторить чужое заклинание, если даже совпадают стихии. Во-первых, хоть его формула и похожа на керийскую даже больше чем староимперская (а эти две магические школы считаются смежными). Они первый раз столкнулись с таким подходом к построению заклинаний. И, если не знать куда смотреть, его заклинание ничем не отличается от их собственных. Как сказала сама Рона, она бы в жизни не догадалась. Николай с умным лицом делал вид, что всё понимает.

Во-вторых, при создании заклинания есть куча параметров, которые зависят лично от колдующего. Поэтому все формулы обязательно дорабатываются под свою ауру, либо унифицируются для создания артефакта под накопители. Силу и интенсивность потока маны в которых просчитывают заранее и делают одинаковой. Во втором случае формулы намного более сложные, но ими занимается отдельная кафедра артефакторики, которой нет в обязательной программе обучения.

Глядя, как девушка общается с ним и попутно приводит матрицу к нормальному виду, Николаю стало немного жутко от того, что изучают артефакторы, если даже Рона считает это сложным.

Наконец привели пострадавшего. Бодрый улыбающийся мужичок с пьяными глазами шел в сопровождении капитана Майриза. В правой руке солдат держал небольшую флягу, к которой периодически прикладывался, и неуклюже пытался зажимать порез на левом плече.

Судя по тону и выражению лица, магистр Фетлир сделал какое-то замечание офицеру после чего тот взорвался и начал спорить с магом. Разумеется, Рона ничего из этого не переводила. Николай пропустил момент кто и когда сделал нечто, но голос капитана пропал, будто выключили звук. Человек открывал рот активно жестикулировал, но его никто не слышал. Маги ещё старались прятать улыбки, но у студентов это получалось хуже.

Николай не очень понимал, что происходит и как реагировать. Однако больше всего ему не понравилось, что (хоть и ненадолго) все забыли о раненом. А тот, допив содержимое, покорно ждал своей участи.

Никто не стал как-то улаживать конфликт: маги просто игнорировали разъяренного капитана, который уже сообразил, что находится под заклятием и теперь молча метал глазами молнии в окружающих.

— Магистр Соу, — Рона наконец взяла его за руку и начала переводить слова замдекана, — не могли бы вы продемонстрировать работу вашего заклинания, пожалуйста. Нужно ли какое-либо содействие с нашей стороны?

Повторив про себя как мантру поговорку про чужой устав и монастырь, старший сержант приступил к лечению. Человек был уже изрядно пьян и потерял немало крови, отчего нарушилась его координация. Посадив больного на землю магистр Соу представил перевязочный пакет, и в руке послушно появилась бело-зелёная сфера. Выдохнув он приложил её к открытой ране. Стоило заклинанию прикоснуться к коже, как оно мигом погрузилось в тело. С каким звуком это произошло никто не услышал, потому что в этот самый момент раненый вскочил с земли и, держась за руку, начал громко орать подпрыгивать на месте.

Перевод Николаю не требовался, и так было ясно, что его матерят последними словами. И было за что. Он забыл! Там в туманном мире, он забыл попросить у игрока обезболивающий эффект. А без него полезность заклинания резко падает. Это всё равно, что выбросить весь промедол из аптечки.

Стоило магистру Риттеру повысить голос, как человек тут же замолчал. Он всё ещё с ненавистью смотрел на магов и шипел сквозь зубы, потирая руку. Но делал это всё тише и тише — осознание того, где он находится, и кто его окружает, притупляло чувство боли. Тем более его уже обступили другие магистры и принялись внимательно изучать последствия лечения.

***

Сразу после обеда длинный караван из повозок, магов, гвардейцев, баронской кавалерии и городского гарнизона потянулся к тракту, а выйдя на него повернул в сторону границы — к заставе Ларха.

Клаус Фетлир сидел на мягкой подушке и перечитывал отчёт магистра Мантельи. Именно Коллет проанализировала все наблюдения своих коллег и подвела итоги. Во-первых, само заклинание — простое и красивое, но теоретически невозможное. Его существование — это парадокс. На том уровне науки, что достигла Керрия создать нечто подобное просто невозможно. Доработать формулу для владельцев идентичных столпов, скорее всего, получится, но не больше. Слишком много (на первый взгляд) в ней бессмысленных или ненужных элементов. Встречаются даже изолированный цепи, закольцованные на самих себя, и никак не связанные с центральной структурой, что среди магов считается не ошибкой, но непрофессионализмом. Однако, и они, по словам Коллет, имели критическое значение.

Магистр отложил ещё два листа исписанных мелким аккуратным почерком, в которых девушка анализировала разные технические тонкости нового заклинания и выдвигала теории одна невероятнее другой. Немного поразмыслив в тишине (механический скрип колёс он не считал отвлекающими звуками) и посмотрев на своего старого друга, погрузившегося в медитацию, Клаус Фетлир взял вторую часть отчёта, написанную уже магистром Матием.

И оказалось, что этот лишенный честолюбия лентяй, может постараться, если это принесёт ему ещё больше свободного времени для праздности. Зам декана закончил отчитывать в своих фантазиях магистра Матия и вернулся к чтению.

Основными достоинствами автор называл экономичность заклинания. Что и неудивительно, ведь стабилизирующие функции были возложены на элементы второстепенного столпа; и воодушевляющий эффект. Обычно лечение делало цель заклинания вялой и сонной. Длилось это от нескольких десятков минут до восьми часов. Здесь же никакого седативного воздействия не наблюдалось, скорее наоборот…Ещё Керрит отметил крайнюю функциональность: остановка крови, обеззараживание и подавление уже проникших в рану инфекций. В минусы маг записал невысокий заживляющий потенциал заклинания. Однако указал, что с учётом низкой стоимости, в относительном измерении, он выше большинства общих лечебных чар. Ну, и главный минус, который все могли наблюдать воочию — это полное отсутствие анестезирующего воздействия.

— Что скажешь? — Клаус Фетлир закончил чтение и обратился к магистру Риттеру.

— Бело-синие [12] умрут от зависти. Теперь вы бесспорно лучшие лекари.

— Ты считаешь это заклинание настолько хорошее? А как же обезболивание?

Дайрин Риттер наконец открыл глаза и с усмешкой посмотрел на друга.

— Мы ещё не проверяли как оно заживляет переломы, ожоги, отравления и повреждения внутренних органов. Но даже если никак, того, что оно уже может, вполне достаточно. А по поводу боли…потерпят.

***

Уже через пару часов после испытания на живом человеке экспедиция двинулась в путь. Каждому магу, включая студентов, предоставили личный четвероногий транспорт. Магистр Фетлир отказался от коня, сославшись на желание поработать в дороге, а Дайрин Риттер просто принёс пару подушек и заявил, что хочет комфорта и плевал он на правила приличия.

Николай встал перед выбором трястись в едва подрессоренной телеге со стариками, либо трястись на спине животного, которое видел первый раз так близко вживую. Его предложение прогуляться пешком Рона восприняла как шутку и, даже, искренне посмеялась.

Первые полчаса, пока живой транспорт выходил на дорогу, всё шло более-менее нормально — лошадка попалась очень тихая и спокойная. Но стоило животным прибавить шаг, как магистр Соу протёр штаны на бёдрах и стесал до крови шкуру.

Всадникам пришлось останавливаться и лечить несчастное животное. Старший сержант порывался сам исправить свою оплошность, но маги побоялись, что лошадь банально не переживёт болевого шока.

Заменив пришедшую в негодность часть гардероба магистр Соу в ультимативной форме заявил о желании передвигаться на своих двоих. Первые пол часа над странным магистром тихо подшучивали не только баронеты из сопровождения, но и некоторые студенты. Через два часа люди уже шептались в духе: “Ну, с таким запасом маны, почему бы и нет”. Через семь, когда начали уставать не только животные но и всадники, а человек всё так же бодро бежал впереди колонны, осталось лишь безмолвное восхищение невероятной выносливостью магистра Соу.