Неспящие (СИ) - Урбан Саша

— Мне платят за конфиденциальность.

— Так и у меня дело конфиденциальное.

— А приглашение есть?

Рем замялся и похлопал себя по карманам. Здоровяк закатил глаза и схватил Рема за запястье с трекером. Поднес его к считывателю. Маленькая коробочка моргнула зеленым и одобрительно пикнула. Здоровяк отступил в сторону, позволяя Рему пройти дальше в залитый алым светом клуб.

Под заведение был отведен целый этаж. Пространство разделили перегородками, которые хрен вообще знает зачем были нужны — это были просто прозрачные стенки, не скрывавшие никого от любопытных глаз. Каждый вошедший мог увидеть всю начинку клуба сразу: подсвеченную фиолетовым стойку с коктейлями, мягкие пуфы, сцены, помосты, подвешенные к потолку обручи, петли, кровати. И повсюду извивались девки и парни. Стонали, запрокидывали головы, щипали себя за соски, размахивали ногами, закованными в острые каблуки. А достопочтенная публика — мужчины в костюмах, женщины с трехэтажными прическами — с пресными минами ходили мимо этих тел и что-то обсуждали полушепотом. Рем, конечно, привык к «Mamma Bruxa» и зажимающимся по углам парочкам, но тут все было на каком-то другом уровне. То ли показуха, то ли шоу.

Над спинкой одного из диванчиков он заметил седоватую голову Габриэля Тимидо. Мужчина потягивал напиток из низкого стакана и склонял голову то к одному, то к другому плечу, пока на журнальном столике перед ним две девчонки ласкали друг друга, периодически выгибаясь так, что вот-вот должен был раздаться треск вылетающих позвонков. Через неимоверное усилие Рем заставил себя оторвать взгляд от этого представления. Откашлялся, привлекая внимание Габриэля. Тот повернулся к Рему, и в его глазах плескалось облегчение, словно молодой человек избавила его от мучительной пытки скукой.

— А, ты быстро, — он тут же поднялся со своего места и пожал Рему руку. Тот только растерянно кивнул и уселся вслед за Тимидо на диванчик. В задницу вонзились несколько пружин.

— Как-то неожиданно, что в Верхнем городе есть такое место, — хмыкнул Рем. Габриэль довольно кивнул.

— А где их нет? Индустрия развлечений — древнейшая из индустрий. Живуча, как само человечество. Как бы мы ни пропогандировали экологичность, заботу о здоровье населения и прозрачность цифровых систем, люди все равно будут хотеть напиваться до поросячего визга и втайне от других трахать все, что нравится.

— Не могу осуждать, — пожал плечами Рем. Тимидо тут же изменился в лице.

— В этом твоя главная проблема, дружище. Ты не осуждаешь, хотя можешь и должен. Имеешь полное право. В этой комнате собрались люди, которые своими решениями обрекли тебя и твоих близких на жизнь в трущобах. На ужасную и тяжелую жизнь, в которой главное преимущество — ранняя смерть. Они по какой-то причине решили, что ты и твои друзья — хуже них, мол, у вас царит разврат и антисанитария, самоуничтожение. А сами хлещут алкоголь и трахаются с кем-попало. Разница лишь в том, что все это здесь в пару десятков раз дороже, чем в Нижнем городе.

— А в перерывах еще умудряетесь говорить о том, как это несправедливо, — скривился Рем и взглянул Габриэлю в глаза. — Вот только мне похер. Хоть переебитесь тут все.

Хорошенькая официантка в латексном платье, еле переставляя ноги из-за узкой юбки, подсеменила к ним и поставила перед Ремом стакан с чем-то прозрачным и пузырящимся.

— Это настоящий хороший алкоголь. Вряд ли ты такой попробуешь в Нижнем городе.

Рем пожал плечами и сделал глоток. В нос ударил едкий плотный запах, по языку раскаталась горечь. Молодой человек поморщился, но промолчал.

— Вам не стоит так громко говорить тут о Нижнем, — отметил он.

— Здесь, как раз, можно все. В этом и суть этого места, — хмыкнул Тимидо. — В свое время тут было полно людей из Нижнего города. До случая с Башней Бедняков.

Он залпом осушил стакан и щелчком пальцев подозвал несчастную ковыляющую официантку. Пока она меняла напиток, Тимидо снова уперся взглядом в извивающиеся на столе тела. Он заговорил куда-то в пространство, и Рем не сразу понял, что политик обращается к нему.

— Когда Кана рассказала мне о тебе, я подумал, вот он! Герой своего времени! Человек, готовый бороться с несправедливостью, защищать свои идеалы, представлять свое сообщество. Но ты, оказывается, просто конформист. Тень, растворяющаяся в других тенях. Можешь как-то посуетиться, но когда грянет шторм — ты не выйдешь ему навстречу, а спрячешься вместе со всеми.

— Как-то дохера метафор, — буркнул Рем. Тимидо только сдавленно усмехнулся. — Вы как-то не очень всекаете, по каким правилам живет Нижний город.

— Я как раз все понимаю. И я знаю, что Нижний город — это дремлющий дракон, которого опоили наркотиками и заставили думать, что он ручная собака. Стоит дать ему немного времени, чтобы отдышаться и осознать происходящее, и он сорвет с себя все цепи. История уже знает такие случаи. Ему нужен просто… вестник. Лидер, который поведет за собой.

— Кажется, это называется подстрекательством, — поджал губы Рем. Тимидо чуть закатил глаза.

— У тебя есть потенциал, Рем. Жаль, нет никаких идеалов. Будь в тебе больше огня, нам было бы о чем поговорить. Неужели ты никогда не хотел сделать что-то значимое в своей жизни?

— Хрен его знает. Сейчас просто жить — уже дохера, — пожал плечами молодой человек.

— Да ты у нас философ! И все-таки я хочу расшевелить твои мозги еще больше. Понять, а есть ли смысл в том, что я делаю. Видишь ли, я хочу предложить твоим людям достойную жизнь. Здесь. Медицину, образование, нормальную работу. Ты говоришь, что в Нижнем городе есть жизнь, но что будет, если большую часть рабочих заменят машинами. Сколько один человек может протянуть на пайке, в котором таблеток больше, чем еды?

— Ну…

— Вот именно. Это новый план губернатора Никколо. Он преподнесет его, конечно, в куда более мягких формулировках. Завернет в общественное благо и прогресс, и его изберут на еще один срок. Я не мог больше с этим мириться, поэтому организовал свою партию. И я хочу понятным языком донести до Верхнего города, что мы с вами не слишком уж отличаемся. И для этого мне нужен ты.

— Ну, я ж уже согласился.

— Нет, Рем. Мне не нужен ослик, который идет туда, куда его поведут. Мне нужен человек с горящими глазами и сердцем. У которого есть цель и ощущение правильности того, что он делает. Мне нужен настоящий ты. Человек, который наплевал на все условности и отправился в Верхний город, несмотря на запрет. Только так у нас получится достичь цели.

— Вы меня позвали, чтоб мозги полоскать, — устало констатировал Рем. Тимидо это не обидело, на удивление.

— Критическое мышление у тебя работает. Это приятно, — усмехнулся он. — Ну, не только за этим. Помнится, я обещал тебе телефонный звонок по защищенной линии. Телефон там.

Он махнул рукой куда-то в конец зала и снова отвернулся, чтоб указать стайке из блестящих латексом официанткам на опустевший бокал, который они заменили буквально минуту назад. Рем кивнул, поднялся с места и направился к светившейся в дальнем конце зала телефонной кабине.

Пришлось миновать несколько прозрачных комнат с креслами, столами, диванами. На всех ритмично двигались, изгибались и переплетались голые тела. Даже переливы красного и фиолетового света не помогали скрыть недостатки некоторых блюстителей общественной морали. А крутившийся в центре клуба прожектор то и дело выхватывал из общей массы лоснящиеся от пота лица и задницы.

Вдруг перед глазами мелькнуло ярко-красное кимоно и собранные в узел черные волосы, выбеленная шея. Рем запнулся и прибавил шагу. Девушка придерживала подол и быстро шагала по коридору прямо перед ним. Стеклянные стены закончились, сменились деревянными. Девушка выставила руку и коснулась кнопки. Та пискнула и панель отъехала в сторону.

— Кана! — окликнул он. Девушка обернулась и удивленно вскинула брови. Ни разу не Кана. У Рема даже почему-то отлегло от сердца. Размалеванное лицо было острым, об скулы можно было лед дробить.