Роберт Джордан - Грядущая буря
Он рывком распахнул дверь в покои и, резко подняв руку, приказал замолчать Защитникам, которые охраняли комнату снаружи. Ранд был не в настроении выслушивать их болтовню.
Он ворвался внутрь и был раздосадован тем, что стража кого-то впустила. Спиной к Ранду стояла незнакомая фигура и смотрела в открытые двери балкона.
- Что… - начал Ранд.
Мужчина развернулся. Этот человек ему знаком. Очень хорошо знаком .
Это Тэм. Его отец.
Ранд отступил. Видение? Хитроумная уловка Темного? Да нет, это Тэм. Эти добрые глаза не дадут ошибиться. Будучи на голову ниже Ранда, Тэм, тем не менее, всегда казался надежнее всех окружающих, несмотря на широкую грудь и крепкие ноги, и не потому, что был силен - во время своих путешествий Ранд встречал людей и посильнее. Сила - ускользающая вещь. Просто Тэм #8209; настоящий. Надежный и реальный. Едва взглянув на него, можно ощутить покой.
Но покой противоречил тому, чем стал Ранд. Столкнулись его миры - человек, которым он был, и человек, которым он стал - столкнулись, словно струя воды и раскаленный добела камень. И камень разбивается вдребезги, а вода превращается в пар.
Тэм в нерешительности стоял в проеме балкона, освещенный мерцающим огнем двух светильников на подставках. Ранд понимал нерешительность Тэма. Они не были родными отцом и сыном. Родной отец Ранда - Джандуин - был клановым вождем Таардад Айил. А Тэм - лишь тот, кто нашел Ранда на склонах Драконовой Горы.
Лишь тот, кто воспитал его. Лишь тот, кто научил его всему, что знал. Лишь тот, кого любил и уважал Ранд, и всегда будет любить и уважать, невзирая на степень их родства.
- Ранд, - выдавил из себя Тэм.
- Прошу тебя, - едва справившись с потрясением, сказал Ранд. - Прошу тебя, сядь.
Тэм кивнул. Он закрыл двери балкона, сделал несколько шагов и устроился на одном из стульев. Ранд тоже сел. Они уставились через комнату друг на друга. Каменные стены были голыми; Ранд предпочитал стены без украшений - гобеленов или картин. На полу лежал красно-желтый ковер - такой большой, что полностью закрывал пол от стены до стены.
Комната казалась слишком совершенной. Ваза со свежесрезанными лилиями дара и цветками калимы стояла именно там, где нужно. Стулья в центре комнаты расставлены слишком правильно. Комната не выглядела обжитой, как и множество мест, где он останавливался. Это не было домом. С тех пор, как он покинул Двуречье, у него не было настоящего дома.
Тэм сидел на одном стуле, Ранд на другом. Ранд осознал, что он по-прежнему держит ключ доступа в руке, так что он поставил его перед собой на ковер с вышитым солнцем. Тэм бросил взгляд на культю Ранда, но ничего не сказал. Он сжал руки, словно хотел их чем-нибудь занять. Тэму всегда было приятнее разговаривать о неприятном, когда его руки были заняты каким-нибудь делом, будь то проверка ремней в упряжи или стрижка овцы.
«Свет», - подумал Ранд, ощутив неожиданное желание обнять Тэма. Чувство близости и воспоминания захлестнули Ранда. Вот Тэм привозит бренди в гостиницу «Винный Ручей» к Бэл Тайн. Удовольствие, с каким он раскуривает свою трубку. Его терпение, его доброта. И полная неожиданность - клейменый цаплей меч. - «Я знаю его так хорошо. И все же в последнее время я редко думал о нем».
- Как… - сказал Ранд. - Тэм, как ты добрался сюда? Как ты нашел меня?
Тэм тихо рассмеялся.
- Последние несколько дней ты безостановочно посылал гонцов во все большие города, приказывая им готовить свои войска к войне. Думаю, нужно быть слепым, глухим и пьяным, чтобы не понять, где тебя найти.
- Но я не посылал гонцов в Двуречье!
- Я был не в Двуречье, - сказал Тэм. - Некоторые из нас сражались вместе с Перрином.
«Ну конечно», - подумал Ранд. Найнив наверняка встречалась с Перрином - цвета тут же закружились водоворотом - она так беспокоилась о нем и Мэте. Тэм легко мог вернуться вместе с ней.
Неужели он действительно беседовал с отцом? Ранд уже и не надеялся вернуться в Двуречье и когда-нибудь снова его увидеть. Ему было приятно, несмотря на неловкость. На лице Тэма стало больше морщин, чем раньше, а немногочисленные упрямые пряди черных волос наконец-то сдались и покрылись серебром. Но сам Тэм остался прежним.
Слишком многие изменились - Мэт, Перрин, Эгвейн, Найнив - и как здорово встретить человека из старой жизни, который остался прежним. Тэм научил Ранда искать пустоту. Тэм казался Ранду скалой, что крепче самой Твердыни.
Тут настроение Ранда слегка омрачилось.
- Постой. Перрин использовал двуреченцев?
Тэм кивнул.
- Мы были нужны ему. Этот мальчик так великолепно балансировал на канате, что впечатлил бы любого артиста бродячего цирка. Он имел дело с Шончан и людьми Пророка, не говоря уже о Белоплащниках и королеве…
- Королеве? - сказал Ранд.
- Да, - сказал Тэм. - Хотя она говорит, что больше не королева. Мать Илэйн.
- Так она жива? - спросил Ранд.
- Жива, хотя благодарить надо не Белоплащников, - с отвращением ответил Тэм.
- Она уже виделась с Илэйн? - спросил Ранд. - Ты упоминал Белоплащников, как он наткнулся на Белоплащников? - Тэм начал было отвечать, но Ранд жестом прервал его. - Нет. Постой. Я могу получить отчет от Перрина, когда захочу. Я не желаю тратить наше общее время на то, чтобы ты работал гонцом.
Тэм слабо улыбнулся.
- Что? - спросил Ранд.
- Ах, сынок, - сказал он, покачав головой и сведя перед собой широкие натруженные ладони, - они действительно все испортили. Они взяли и сделали из тебя короля. Что случилось с тем неуклюжим мальчишкой с удивленными глазами, встречающим Бэл Тайн? Где тот нерешительный паренек, которого я воспитывал все те годы?
- Он мертв, - немедленно сказал Ранд.
Тэм медленно кивнул.
- Я вижу. Ты… тогда должен знать… О…
- Что ты не мой отец? - предположил Ранд.
Тэм кивнул, опустив взгляд.
- Я знаю это с того дня, как покинул Эмондов Луг, - ответил Ранд. - Ты говорил об этом в бреду. Какое-то время я отказывался верить в это, но в конце концов убедился.
- Да, - сказал Тэм. - Я вижу как. Я… - Он крепче сжал ладони. - Я никогда не хотел лгать тебе, сынок. Или, ну я полагаю, мне не стоит тебя так называть, не так ли?
«Ты можешь называть меня сыном, - подумал Ранд. - Ты мой отец». Не имеет значения, кто и что говорит. Но он не смог выдавить из себя эти слова.
У Возрожденного Дракона не может быть отца. Отец - это слабость, которой могут воспользоваться, слабость даже большая, чем женщина вроде Мин. Любовницы ожидаемы. Но Возрожденный Дракон должен быть легендарной личностью, созданием почти таким же значительным, как и сам Узор. Ему было сложно заставлять людей повиноваться и в сложившихся обстоятельствах. А что будет, если станет известно, что он держит поблизости своего отца? Если станет известно, что Возрожденный Дракон ищет поддержки у пастуха?
