Наталья Загороднева - Ловцы душ
Наверное, я задремала. Снова вернулся тот сон, где я жарила пирожки. Теперь он продолжился. Все то же: кухня, залитая оранжевым светом, приятная мелодия из динамиков, крепкие руки любимого, обнявшие со спины...
Я откинулась назад, чувствуя его плечи. Он выше меня, и ему пришлось наклониться, чтобы шепнуть мне в ухо: "Хозяюшка моя... Любимая". Я млела от счастья, прикрыла глаза, чувствуя кожей его теплое дыхание. Он легко коснулся губами моей шеи, я застонала, прижимаясь к нему еще сильнее. В этот момент я ощущала себя единым целым с ним, и никого другого на его месте невозможно было представить. Только он, с такими чудесными мягкими губами, нежной улыбкой, пахнущий ванилью и сливками, мой любимый...
Что-то отбросило меня, оторвало от него, навалилась темнота, холод, мне стало страшно. Я озиралась, ища его глазами, чувствуя: он рядом, здесь, и мне нужно найти, нащупать его руку и держать крепче, не отпускать. А в грудь уже бил ледяной ветер, до физической боли морозящий кожу.
- Я здесь! Здесь! - кричала я в темноту, закрываясь руками, плакала, и слышала его слабый голос, зовущий меня по имени: "Яна! Яночка! Не уходи, прошу, не бросай меня!"
А ветер отталкивал меня все дальше и дальше, и я уже не чувствовала ни рук, ни ног, понимала, что еще чуть-чуть, и я просто замерзну.
- Где ты? Где? - крикнула я в темноту, готовясь окликнуть его по имени, и... проснулась.
Я лежала на полу, в открытую форточку сквозняк принес запах дождя и скорого снега, я дрожала от холода и ощущения такой неизбывной тоски, что не выдержала - разрыдалась. Ревела в голос, обняв руками колени, выплескивая накопившиеся боль и томительное ожидание.
На шум прибежала Таня.
- Аня?! Что с тобой? - затормошила меня она.
- Я больше не могу-у-у, - завыла я, уткнувшись в ее плечо. - Не могу больше видеть эти сны! Это не моя жизнь, не мой мужчина, не моя любовь, но почему я все это чувствую? Я схожу с ума, Таня! Меня нужно в психушку, лечить от раздвоения личности!
- Перестань, о чем ты? - фальшиво возмущалась Таня. - Ты не больна. С тобой все в порядке, это просто последствия...
- Не нужно снова говорить, что это от стресса и шока! - взорвалась я. - Я не верю, что от стресса я способна чувствовать эмоции незнакомой мне женщины!
- Да с чего ты взяла, что чувствуешь их? Просто я много тебе рассказывала о Яне, читала ее стихи, вот ты и приняла близко к сердцу...
- Вот! - подняла я вверх палец. - А я ведь ни словом не обмолвилась, что речь идет именно о ней!
- Ты меня запутала совсем! - Таня отбросила мои руки и встала. - Прекрати истерить! Давай-ка, пойдем в кроватку и спать. Напились на ночь, еще и уснула на полу. Вот и привиделось всякое.
- Но...
- Все, я сказала! - жестко припечатала она, и я подчинилась. В конце концов, у меня, кроме нее, никого нет, нужно поберечь нашу дружбу.
Наутро, проснувшись, я увидела, что она уже ушла, оставив мне свежеприготовленный завтрак. Мне стало стыдно за вчерашнее, я позвонила и хотела извиниться.
- Танюш, я вчера вела себя, как психопатка... Прости?
- Ты о чем? Не помню такого, - весело ответила она. - Впрочем, обсудим вечерком твое поведение? Ты как, не против, если я тебя снова навещу?
- Давай уж с чемоданом, - рассмеялась я. - Что мотаться туда-сюда? Я не шучу. Погости у меня, пока не восстановлюсь?
- С радостью, - откликнулась подруга.
И мне стало так тепло на душе, все печали просто улетучились. Жизнь прекрасна и удивительна, впереди - только хорошее.
После обеда я отправилась в магазин за продуктами. Неспешно ковыляя по каменной мостовой, любовалась нарядными витринами магазинов, улыбнулась, глядя, как парень покупает огромный букет роз - в голове сразу сложилась картинка, как сегодня же вечером он подарит их своей девушке вместе с колечком в бархатной коробочке. Это правильно. Люди должны влюбляться, жениться, заводить семьи, рожать детей от любимых.
На лавочке в сквере сидели молодые мамочки, покачивая коляски со спящими малышами. Проходя мимо них, я машинально заглянула в коляску, увидела сопящего во сне розовощекого карапуза и отшатнулась, пораженная новым всплеском воспоминаний. Вот так же когда-то... я...и коляска с малышом... И что-то было потом... мужчина... Я резко обернулась, ожидая увидеть его жесткий страшный взгляд, и инстинктивно выставила перед собой ладонь. Откуда у меня это жест?!
Аллея была пуста, безлюдна. Мамочки смотрели на меня со страхом, не понимая, отчего я так дернулась. Я поспешила уйти. Сердце колотилось как сумасшедшее. Руки дрожали. Итак, видения продолжаются. Больше того - я уверена, что это как-то связано с Яной. В своей жизни я никогда не бывала в парках с коляской - у меня и желания заводить детей не было.
Успокоившись, я перебирала в голове все возможные причины этих видений, грешным делом подумала о переселении душ, но отмела эту мысль, как бредовую. Скорее всего, действительно, в состоянии аффекта я получила информацию, которая вошла в мое подсознание и заставила считать себя другим человеком. Может, когда я лежала без сознания в реанимации, Таня говорила что-то о своей подруге?
Когда я подошла к подъезду, зазвонил телефон.
- Алло, Ань, ты не занята?
- Нет, а что?
- День такой хороший, я подумала: а чего откладывать на потом? Помнишь, я говорила тебе, что хочу съездить на кладбище? Ты как насчет прокатиться прямо сейчас?
- Отлично, - обрадовалась я. Наконец-то увижу эту таинственную Яну.
- Ну и замечательно. Будь готова, я сейчас подъеду.
19
По дороге на кладбище Таня молчала, погруженная в свои мысли. Я не лезла с разговорами, понимая, что ей, может быть, тяжело бывать у могилы подруги. Я рассматривала город, попутно думая о том, что скоро выпадет снег, погребет под собой остатки осени - пожухлые листочки с деревьев, доживающие последние дни цветы на клумбах. Остановятся детские карусели, люди оденутся в шубы и шапки, коляски сменятся на санки. Но это и неплохо. В каждом времени года есть свое очарование. Детишки будут играть в снежки, кататься с горок. А вскоре начнется предновогодняя суета, город засверкает гирляндами, на площадях встанут величественные елки, и по улицам начнут ходить красноносые Деды Морозы.
Но это потом, а пока есть время насладиться прощальным теплом осеннего солнца. День, и правда, выдался на редкость приятный - безветренный, тихий, ясный. Даже шум машин звучал глуше. Вся природа будто замерла в предчувствии чего-то.
Кладбище находилось на окраине города, вдали от домов и магистралей. Окруженное высокой кованой оградой, оно казалось самостоятельным государством, со своими немногословными жителями, улицами, проспектами и площадями. Такси остановилось у ворот, перед которыми разместились бабушки с букетами и венками. Недолго поторговавшись, Таня выбрала корзинку с искусственными цветами, я же купила большой букет желтых хризантем. Неловко перекрестившись на висящую над входом икону, я шагнула вслед за Татьяной в царство мертвых.
