Юлия Обухова - "Седьмая колыбель"
Нибара попробовала сделать парочку элементарных магических трюков, но ничего не вышло. Нужно привыкать быть обычной девочкой, с грустью подумала она. Может, так и лучше: к Ивану ближе – обещала же его заманить в любовные сети…
Мультяшная Луна дрогнула, потускнела и свалилась за горизонт. Небо, опять без Солнца, быстро светлело. Вдали возникли лодочки с мавелами…
Глава 7. Первая другая война началась
- Они используют отражённый от Луны солнечный свет, – восторженно начал было Иван. – Собирают его в пучки…
- Сейчас это не важно! – перебила Юлёна. Она вновь была земной девушкой – рыжеволосой, с молочной кожей и с маленькой сумасшедшинкой в изумрудных глазах. – Мы захватили пилотируемый корабль и собираемся лететь к чёрту на куличики. Первым делом нужно выбрать командира!
- Жаль, нет настоящего пилота Сергей Сергеича, – как бы про себя сказала Маша.
- Предлагаю Ивана: он спец по летающим тарелкам, – закончила Юлёна.
- А что это? – спросила Нибара.
- У них, вероятно, нет тарелок, – сказал Иван. – Приём пищи по-другому устроен. НЛО и пришельцев земные религии относят к дьявольским проявлениям…
- Лекции позже! – перебила Юлёна, ещё не вышедшая из образа всесильной драконши. – Голосуем: кто за Ивана?
- Согласно кодексу, командиром боевого корабля должен быть я, – объявил Револ. – А обратно полетите под началом Ивана.
- Согласен, – сказал Иван. – Я только моделями в лаборатории отца управлял и в компьютерных играх.
- И я согласна, – сказала Маша.
- Может быть, вы и засланцы, дьявольское проявление, – с оскорбительной иронией сказал Юлёна, – но только ещё ничем не доказали, что носители разума. Ладно, если мои друзья «за», я тоже. Но когда вернёмся на Землю, корабль останется нам!
- Не возражаю, – мигом надулся Револ. – Корабль Империи – случайный трофей, необъяснимый подарок судьбы. Иван, проверь, что в грузовом отсеке…
- А в грузовом сидит тот самый подарок судьбы, – с ироничным надломом сказал родной меронийцам голос.
- Церола, жива! – одновременно закричали Револ и Нибара, сразу позабыв про все обиды, и бросились вон из рубки.
- Даже не вспомнили про меня – всю израненную и контуженную… Без энергии, без запчастей, с повреждённой памятью… Утратившую почти половину программ, а вторую половину заражённую до полусмерти имперскими вирусами и червями…
- И ты всё время молчала?! – поразился Револ. – Или тебя отключили?
- Если бы грозные зортеки смогли меня отключить, – уже рисуясь, буквально пропела Церола, – как бы я укокошила их всех в прямом боестолкновении, забралась в их корабль, отрубила межгалактическую связь, вывела из строя систему идентификации, спутала коды, сменила пароли, зашла в режим земной мимикрии…
- И после этого ты называешь зортеков грозными? – попробовал взбодрить старушку Револ.
Они и сестрой уже вернулись в рубку – очень сильно расстроенные: челн Церолы разбит вдребезги, а сам компьютер находится на последнем издыхании.
- То был лучший спецотряд Угласа, – едва ли не хвалилась Церола. – Это он напал на хранителей Мероны, после чего исчезла Тимберлитта. Это он в тот раз уничтожил всех хранителей, сопровождавших дочь Тимберлитты и кристалл. Они в течение нескольких вздохов перебили всех моих роботов, кроме одного, самого никудышного, а из корпуса моего челна сделали решето. Зато и меня сподобили придумать, как им противостоять. Я теперь ценный кадр – не отправляйте меня на утилизацию!
- Как же ты, бедненькая, спаслась? – спросила Нибара.
- Прочтёте в мемуарах, когда меня сдадут на переплавку. Хотя, вряд ли: во мне нет мервуда – могут старушку просто сунуть под пресс, шлёпнуть, а лепёшку выбросить на помойный астероид…
- Отец не позволит: у тебя имя собственное, – сказал Револ. – Скорее из лепёшки выплавят памятник.
- Если повезёт и вернёмся, буду проситься на вольные хлеба: поработаю на межгалактический бизнес или на какую-нибудь идею. Дорогие земляне, у вас есть приличная, достойная меня идея? А то на Мероне последние новые идеи прилетели с Тимберлиттой, но её самой теперь нет…
- Есть у людей идея, – сказал Иван. – И не одна.
- Кто это говорит?! – спросила у Нибары заинтригованная в конец Юлёна. – Да сними ты эту бандану: выглядишь как «я у мамы дурочка»! Маш, дай ножницы: я ей подравняю… А то все женихи разбегутся. Церола – девушка, как мы?
- Девушка… незамужняя, – замялась Нибара. Она стянула бандану и подставила клочкастый ёршик голубых волос под юркие ножницы. – Только постарше нас всех вместе взятых.
- Ах, теперь мне всё равно! – сокрушалась Церола. – Жизнь не удалась! Гарантийный срок кончился, завод-изготовитель ещё в Первую войну разбомбили зортеки…
Когда Нибара вразумительно объяснила землянам про Церолу, потрясённая Юлёна, закончив стрижку, воскликнула:
- Девушка дралась в одиночку, как наша Зоя Космодемьянская.
- Кто такая Зоя Космодемьянская? – живо поинтересовалась Церола.
Теперь уже Маша вкратце рассказала ей историю Зои.
- Револ, Нибара! – объявила Церола, выслушав. – Если сочтёте меня достойной награды за выполнение миссии, пусть ваш отец присвоит мне второе имя собственное – Космодемьянская.
- Конечно! – ответил и за сестру Револ. – Сипящих букв в имени нет…
- В России такими вещами не шутят! – строго сказала Маша.
Револ пристально на неё посмотрел.
Иван тем временем возился со схемами и оборудованием, что-то рассчитывал, шепча себе под нос и временами вскрикивая от восхищения.
- У астронавтов нет желания узнать: на Землю прибыл один корабль зортеков или, скажем, тысяча? – спросила Церола.
- Докладывай! – приказал Револ. – Как ты разделалась с зортеками?
- Нетривиально, – растягивая наслаждение, начала Церола. – Вы себе представляете страсть незамужней девушки к современной астромузыке?
- Я – не представляю, – сказала Нибара, и стушевалась.
- Докладываю. Скучая в резерве, я проанализировала музыку зортеков. Оказалось, они избегают некоторые последовательности нот. Я определила эти последовательности, скомпоновала и завела в усилитель. Сначала решила: пригодится, ради самообороны, когда зортеки не на боевом корабле – там их моей астромузыкой не достать, – а в пешем строю и в лёгких скафандрах.
- Визг был, как, наверное, от Сирен в Одиссее, – сказала Маша.
– Да с ума можно тронуться! – подхватила Юлёна. Она закончила стрижку и, вертя послушную голову, любовалась своей работой. – У меня самой перепонки лопались, голова кругом шла. Получи-распишись, – подала она зеркальце Нибаре, – теперь все женихи твои – по крайней мере, все неформалы. Не приведётся стать астронавтом, пойду в парикмахеры: у меня столько сюжетов стрижки! Чую, рука пошла: кого ещё обкорнать на дорожку?
