Роман Мискин - Амулет Святовита. Первая часть.
Брыль вкратце пересказал происшедшее.
- Да уж, береженого и Боги берегут, - согласился Бортень. - Пусть мои дружинники с твоими стражами постоят на часах - всё ж поспокойней будет. И огня, соседушка, прикажи добавить - чтобы неповадно было этим зверюгам сюда и соваться!
Немного постояв и раздав распоряжения, Бортень и Брыль решили вернуться в гостиную. Проходя мимо Лиго, воевода толкнул его легонько:
- А ты все ж таки молодчага, отрок! Не ошибся я в тебе - будет из тебя толк, однако!
И, прихватывая его под руку, увлек за собой:
- Идем, идем! Свечерело-то как - и ужин, поди, уже поостыл без нас. Негоже его знатным земникам бросать запросто так!
***
Через время переполох понемногу стал утихать. Постоянно отрываясь от трапезы, Брыль появлялся то тут, то там, проверяя всё самолично - хорошо ли заперты засовы на воротах и ставнях, у всех ли из стражей наготове оружие и факелы, кто где стоит. Пригорки стали немного походить на ощетинившийся иголками колючий клубок, изготовившийся к обороне. В туманном полумраке с красноватыми отблесками факелов время от времени туда-сюда сновали тени земников и негромко перекликались часовые.
Прошел час - или немного менее того. Тревожное ожидание, затянувшееся неизвестно насколько, начинало порядком утомлять. Вокруг хутора по-прежнему царила ночная тишь, лишь изредка прерываемая совиным уханьем и стоном. Но ни волчьего воя, ни каких-либо криков больше не было и в помине.
Когда настороженные земники на вышках, застывшие в ожидании вражьего наскока, стали потихоньку разминать затекшие суставы, чуть слышно переговариваться и даже понемногу улыбаться, стоявший у ворот сторожевой внезапно поднял руку в кованой рукавице. Шепот и смешки мгновенно смолкли.
Сперва тихо, а потом всё громче и громче стал приближаться из лесу конский храп и глухой цокот копыт. Стоявшие ближе к воротам молча переглянулись и прильнули к самострелам в бойницах.
- Стой! Кто идет? - громко окликнул сторожевой с вышки.
Один из ратников метнулся в дом - предупредить воеводу и вирсайта.
Гостиная наполовину обезлюдела и после шумного застолья, внезапно прерванного волчьим воем, казалась осиротевшей. Брыль вбегал то в залу, то выкатывался во двор, то сновал по усадьбе, проверяя всё снова и снова. Матушку Магду, изрядно струхнувшую и саму, он послал успокаивать женщин в поместье. Но она вместо этого, притворив двери на кухне, разом со стряпухами о чем-то настороженно шушукалась, боясь показаться на глаза ноги сердитому Брылю.
Бортень сидел, откинувшись в деревянном резном кресле, и что-то выслушивал от старшего дружинника, шептавшего ему на ухо, согласно кивая. Веселье с воеводы как будто рукой сняло - он был серьезен и суров. Остальные дружинники, не задействованные в страже, сидели все вместе, негромко о чем-то переговариваясь между собой и мрачно жуя холодный ужин.
Лиго находился в стороне от всех, ковыряясь вилкой в жарком. В горло кусок не шел.
- Что думаешь, Прок? - спросил он у старого Пеколса, проведшего весь ужин в кухне у веселых стряпух, скрываясь от глаз вирсайта. Там обычно собиралась вся челядь во время приезда гостей - из тех, конечно, которые не прислуживали за столом. Однако с началом переполоха Брыль быстро выдворил оттуда всех лишних, прервав приятное времяпрепровождение.
- Да что уж тут думать, хозяин, - развел руками Пеколс. - Без нас, поди, разберутся.
- Ага, разберутся, - кивнул Лиго. - Только вот как-то всё лихо закручивается. Не успели приехать - а тут такое, что не приведи светлое солнце! Как думаешь, ночь пройдет спокойно?
- А кто ж его знает, хозяин, - пожал плечами Пеколс. - Коли боги дадут - то и спокойно. А уж нет - так нет.
- М-да уж, утешил, нечего сказать, - криво улыбнулся Лиго и спросил: - Что, получил сегодня, небось нагоняй от дядюшки Брыля-то? То-то я смотрю, испарился ты перед приездом батюшки воеводы, дабы и ему на глаза не попадать.
- Что есть, то есть, - вздохнул Пеколс. - Грозные они оба на расправу - лучше пересидеть где-нибудь тихонько. А то можно и ни за что схлопотать от них. Ох, крутые оба!
- А пересиживал-то где? На кухне наверное? - толкнул его локтем Лиго. - К молодухам, старый хрен, подкатывался небось?
- Что вы, сударь, - деланно удивился Пеколс, для виду округлив глаза. - Я только там от старого барина скрывался, господина Брыля, значит. Зачем же мне - да к молодухам подкатываться?
- Ну конечно! Еще скажи, они-де сами к кому хошь подкатятся, - хохотнул Лиго. - Травил им байки свои, поди?
- Да нет особо, - сказал Пеколс. - Так только, в картишки перекидывались, закусывали между делом.
- Между каким делом? - хитро улыбнулся Лиго. - Много ль пива выцедил под шумок, старый плут?
- Да я, сударь, только и приложился малость - даже усов толком не намочил, - обиделся старый слуга. - Тем более, не возбранено. И как же его не пить, ежели его подносят и подносят?
- Ну, смотри мне, - пригрозил Лиго пальцем.
- Что вы, что вы, - заторопился Прок, - я ж говорю, что только в картишки чуток перекинулись - и всё. В чупрундырь играли - никакого непотребства.
Лиго быстро взглянул на слугу, хитро улыбнувшись. Затем, немного повременив, спросил:
- Ты скажи, старина Пеколс, ты вот волколака видал живьем хоть однажды?
- А как же, сударь, - ответил Прок. - Видал, конечно. Пока вы изволили по кабачкам с друзьями шастать...
Лиго метнул на него гневный взгляд - слуга мгновенно поперхнулся, кашлянул и тут же исправился:
- В смысле, сударь, со школьными сотоварищами науки изволили одолевать в храме, - и спрятал в бороду хитрую улыбку. - В Вольный град дружинники Великого Князя привозили как-то в клетках эту нечисть. Говорят, вылавливают время от времени мерзость эту по закраинам княжеских земель. Так что да, повидал я их немного. Приятного, смею заметить, мало, сударь - рычит, воняет, глазищи так и сверкают. А зубы у них! Зубы, сударь мой, величиной с полруки - так и скрежещут, так и скрежещут...
- Будет тебе заливать, Пеколс, - отмахнулся Лиго. - Где ты их видеть-то мог, коли всё время пропадал со своими склянками да мензурками? Завонял, поди, не один постоялый двор в Вольно-граде - только и успевал оправдания мне сочинять, почему там-де и там неудобно ему обитать было. Ты хоть здесь вот, в Пригорках, не чади, ради всех светлых Богов - а то еще хватит ума-то в самом деле. Не то дядюшка Брыль тебя живо взашей из поместья нагонит - будешь потом бирюковать по чащам, дымом своим комарье да мошку по болотам отпугивать.
- Эх, сударь, - вздохнул Пеколс, - неужель вы отдадите старого Прока на расправу? Я ж вам верой и правдой завсегда! Тем более - кому? Кто взаправдашний хозяин хутора - тут еще, сударь, разобраться надо, ежели что...
