Фред Саберхаген - Лик Аполлона
Его новая энциклопедия для внутреннего пользования успокоила парня, что в большом мире чего только не сделают в угоду высокой моде. — Значит, Джонатан, — снова кивнула женщина, довольствуясь одним именем. — Можешь звать меня леди Карлотта. Джентльмен, которому я служу, — она элегантно указала рукой на каюту, — это ученый Арнобий. Можешь обращаться к нему «профессор» или «доктор». По ряду несчастливых для нас причин мы с доктором оказались в этой забытой всеми богами глуши… Некоторые считали его сумасшедшим, раз он решил, что бог, с которым он пытался связаться, мог появиться…
На этом месте она оборвала рассказ и снова оглянулась. Ее светлые брови сошлись на переносице, а маленькие ручки сжались в кулачки. Тихий голос возрос до яростного крещендо: — И эти грязные ублюдки нас бросили…
Остановившись, чтобы набрать воздуха, леди Карлотта попыталась успокоиться. Когда она снова заговорила, овладев собой, ее голос был тихим. — Мы, вдвоем, прибыли сюда, в эту мерзкую заброшенную местность, ради благой цели. Мой… мой господин собрал сведения об одном божестве, А я… я собралась помогать ему. Мы…
Вспомнив об аудитории, она снова запнулась. Потом принялась объяснять медленно и доходчиво. — Мы прибыли из одного места… как бы это сказать? Организации… под названием Академия. Это… — Да, мэм. Я знаю, что это.
Леди Карлотта уже начала упрощенные объяснения, но замолчала на полуслове от удивления. — Ты слышал об Академии? — Да, мэм.
Снова оглядев грязного, оборванного и босоногого юношу, она, вероятно, не поверила его словам. — Но… Джонатан… откуда? Откуда ты мог знать, что мы, доктор и я… — Нет, мэм, — сказал парень, кивнув на мачту. — Но я увидел знак Академии. На флаге. — А-а! Но… — Она снова нахмурилась. — Как же ты мог его узнать? Он совсем новый, и никто из встреченных нами на реке понятия не имел… Она развела руками. — Я видел его прежде, — спокойно ответил Джереми, слегка покривив душой, — глаза Джереми Редторна никогда не видели флага Академии. И в эту самую минуту юношу охватил легкий озноб, который на протяжении последних дней стал таким знакомым.
Вскоре снова пришлось браться за весла, чтобы избежать близкого знакомства с еще одной гигантской змей, свесившейся с низкой ветки. Корабль наконец выплыл на чистую воду, берега расступились, когда мужчина в каюте начал приходить в себя. Но прошло довольно много времени, прежде чем его сознание полностью прояснилось. А тело еще долго оставалось слабым. Новая память Джереми не могла предоставить ему быстрых и легких ответов, касающихся управления парусом, — так что он не стал тратить времени, выискивая их в тайниках сознания. И все же юноша постарался получше свернуть и закрепить парус на мачте. Карлотта помогла ему, когда он вежливо попросил. Теперь внезапный ветер едва ли причинит кораблю какой-нибудь ущерб.
Спустились сумерки, когда с парусом было покончено, и единственным разумным решением было бы выбрать небольшой остров и пришвартоваться. Естественно, подальше от нависающих ветвей.
Карлотта, встревоженная наступлением ночи, вытащила меч и принялась пристально вглядываться в темноту. Она ухитрилась найти время и переодеться. — Как ты думаешь, Джонатан, безопасно ли будет зажечь свечу?
Подняв голову, паренек прислушался и пригляделся в окружающий мир, но левый глаз и левое ухо не нашли ничего подозрительного. Не было слышно приближения других лодок — ни плеска весел, ни скрипа. Единственной летуньей в темнеющем небе была обычная сова. И снова юноша задумался, как чудесно обрести зрение! — Вряд ли змей привлечет свет, мэм. Карлотта замялась. В эту минуту она выглядела лет на двенадцать, не больше. — А… людей? — Я все равно считаю, что мы можем зажечь свет, мэм. Только в каюте, а окна завесим. — Хорошо.
Джереми уже разыскал запасы еды, а за каютой имелось какое-то подобие очага. Почему бы не развести огонь и не приготовить поесть? Его послали раздобыть тлеющие угольки из очага. Карлотта зажгла пару красивых ароматических свечей, которые давали ровный, яркий свет.
Когда в маленькой каюте стало светло, мужчина неожиданно приподнялся на локте и огляделся. Казалось, он изо всех сил вглядывается в темноту за окном, с какой-то потаенной надеждой. Карлотта завесила окно небольшой шторой. — Где он? — прошептал мужчина. — Кто, мой господин? — спросила леди Карлотта. — Он был здесь, — прошептали сухие губы. — Еще днем. Я видел его… Арнобий бессильно рухнул на постель. — Как он выглядел? — спросила девушка. — Он стоял на земле или…
Она взмахнула руками, изображая полет. — Просто стоял. Прямо передо мной. — Может, просто у вас был жар или солнечный удар, — предположила леди и нежно потрогала его лоб. — Нет, я же видел его… Всего одно мгновение… — Я предупреждала, что солнце может повредить вам, — по-матерински произнесла она, потом помолчала и вздохнула. — Да, милорд, расскажите мне все.
Голос женщины ясно свидетельствовал, что она знает — рано или поздно, но выслушать придется. И она не горела желанием услышать этот рассказ. Мужчина на койке некоторое время собирался с силами, чтобы выдать ответ.
Наконец он произнес: — Аполлон.
На этом слове глаза ученого обратились к Джереми, но взгляд прошел сквозь юношу, словно не замечая его. Выражение лица Арнобия не изменилось, когда он отвел взгляд. — Сам владыка Света, — ровным голосом закончил мужчина.
Женщина медленно кивнула. Повернувшись к Джереми, она беззвучно прошептала: «Солнечный удар!» — и снова посмотрела на своего спутника. — Откуда вы узнали, сэр? Что это был Труженик?
Ученый Арнобий снова сел на ложе и простер перед собой руку. — Сияющий, — пробормотал он. — Сияющий… Его голос оборвался, и двое слушателей некоторое время молчали. — Едва ли, милорд, — начала Карлотта, — какие-нибудь боги действительно показались нам, Нет, не сегодня.
Молчание. — Я предвижу, милорд, — продолжала настаивать она, — что никто в Академии не поверит вашему субъективному восприятию Аполлона. — Почему?
Под напором помощницы (Джереми уже не воспринимал молодую женщину как высокопоставленную леди) ученый выглядел потерянным, как ребенок, которому в чем-то отказали. — Потому, — едва заметно пожала плечами она. — Потому, милорд, что у вас нет реальных доказательств. Вы говорите, что видели Аполлона, но… просто стоящим на одном месте? Я имею в виду, что бог ничего не сделал, он ничего вам не сказал… так? Или сказал? Какое-нибудь пророчество? Арнобий медленно покачал головой. — Ну, вам и рассказать особо нечего. Эти старые руины давно покинуты как богами, так и людьми. Ученый медленно кивнул. Потом снова покачал головой. Непонятно, о чем он думал в этот момент. — О, мой милый!
