Джон Бетанкур - Тени Амбера
Я повернулся, пытаясь отыскать источник песни. Чей это был голос? Откуда он доносился?
На краю строительных лесов я прищурился, всматриваясь в отдаленный берег. Там…? Белые пески раскинулись как белая закрученная лента между темным берегом и постоянно меняющейся лунной поверхностью морских волн. Этот чудесный голос доносился откуда-то из-за них, нахлынув на меня словно прилив, и чем дольше я слушал — тем громче и отчетливее он становился. Теперь я уже мог практически разобрать слова и почувствовал как быстро забилось сердце.
Мое внимание привлекло движение в воде. Темные, стройные фигуры рассекали волны. Могли ли это быть люди? Может кто-то из них пел эту странную и красивую песню? Мне показалось — невероятно, с ума сойти! — что я услышал смех пока они резвились в море.
Эта древняя полузнакомая мелодия продолжала звучать внутри меня, что-то глубокое, древнее и могущественное. Она манила меня как зов сирен. Я должен был выяснить, кто это пел. Я должен был к ней пойти.
— Кто вы? — крикнул я вниз, хотя и знал, что с такого расстояния они меня вряд ли услышат. — Кто вы?
Может у меня разыгралось воображение, но мне показалось, что фигуры на мгновение замерли и медленно повернулись ко мне. Затем после этой секундной паузы, они продолжили резвиться и словно дельфины снова заскользили по воде.
И тут я заколебался. Может это были животные, а не люди. Может это лунный свет и вино с банкета играли шутки с моими глазами.
И все же… Откуда доносилась эта песня? Я по прежнему отчетливо ее слышал.
Но вдруг это потеряло значение. Эта славная мелодия стала громче и сильнее, а ее бархатная тональность попадала в ритм волн. Свет и тьма, звук и ритм растворялись и смешивались в чудесную мелодию для моих и только моих ушей.
— Подожди! — крикнул я. Я должен был ее увидеть — женщину, которая пела! Я должен был ее найти. Она должна была стать моей. — Подожди меня! — закричал я. — Я иду! Подожди меня!
Нисколечки не заботясь о собственной безопасности, я рванул по строительным лесам, хотя они шатались и тряслись под моими ногами. Потом по длинной деревянной лестнице я кубарем скатился через дыру в крыше на пол разрушенной штормом башни. Я рванул через лестничный пролет, перепрыгивая через три ступени, и помчался по длинному коридору к центральному двору замка.
Сонные слуги изумленно таращились на меня, когда я пробегал мимо. Стража вытягивалась по стройке смирно и отдавала честь.
Мне было все равно. Единственным, что имело значение, была эта песня. Нужно было как можно быстрее добраться до воды. Я должен был найти эту женщину.
Я пробежал через двор, боковые ворота и часовых, на дорогу, ведущую к морю. Луна освещала мне путь среди поваленных деревьев, которые еще не успели убрать.
Как только земля выровнялась, я пригнул голову и прибавил шаг. Я практически летел, когда пробегал мимо квартала построек — по большей части домов, магазинов, пары таверн, начал города. Огоньки плясали в окнах забегаловок «У Флинта» и «Ягненок На Вертеле», и обе звенели бурным пьяным вокалом. Отдыхающие солдаты частенько находили тут утешение.
В другое время я бы остановился, чтобы присоединиться к ним, но сейчас я даже не притормозил. Ничто не могло меня этой ночью остановить. Ничто не могло помешать мне найти эту женщину, которая пела эту прекрасную старую песню.
Когда я достиг берега, этот славный голос перерос в лихорадочный шаг. Я прерывисто дышал и грудь моя пылала. И я все равно не мог остановиться.
Мои ноги тонули в песке. Я промчался к воде через линию прибоя, и когда ледяная вода хлынула мне в сапоги я остановился, уставившись.
Мне не показалось. Фигуры в воде не были тюленями. Десятки мужчин и женщин играли и смеялись на отмели, а их обнаженные тела переливались в лунном свете словно ртуть. Я наблюдал бедра и груди и лица, пока они крутились туда-сюда, плескаясь и резвясь на волнах.
Хоть я и общался практически с каждым в замке и в городе, тут я никого из них не узнавал. Кто они? — спрашивал внутренний голос. — Откуда они тут взялись?
Не важно. Я понял, что мне все равно.
Зайдя в воду по колено, а затем и по пояс я все еще слышал эту песню без слов. Древняя, могучая, она разносилась по морю словно живая, и страстное желание охватило меня. Я должен был найти эту певицу!
Будучи уже по грудь в воде, я едва мог держать рот и нос над волнами. кончики моих сапог волоклись по камням и песку; моя одежда, потяжелевшая от морской воды, грозила утянуть меня под воду.
Смеющиеся красотки начали звать меня, их сладкие голоса звенели у меня в ушах как музыка колокольчиков: «Оберон! Иди сюда, Оберон! Сюда, Оберон!»
Я хотел быть с ними. Я должен был быть с ними.
— Кто вы? — я попытался крикнуть, но мой рот наполнился морской водой. Я сплюнул, кашляя и захлебываясь. — Идите сюда! Идите ко мне! Я должен вас увидеть!
А песня продолжала разноситься, затягивая мою душу. Несколько гибких молоденьких девушек присоединились ко мне, стягивая с меня мою промокшую одежду и позволяя ей кануть глубоко в море. Мои сапоги…. мой нож и мой меч… мой пояс и штаны… даже моя колода карт исчезла в глубине. Освободившись от всего этого я поплыл к ним. Они быстро удалялись, просачиваясь сквозь пальцы как утренний туман.
Я по прежнему выкрикивал:
— Подождите, подождите меня!
Я услышал еще больше звонкого смеха, и внезапно они окружили меня, сомкнув руки, вытанцовывая по кругу сквозь волны. И эта волшебная мелодия по прежнему звучала у меня в ушах, поднимаясь и затихая в такт их движениям, все вокруг смешалось в диком и веселом празднике.
— Будь свободным… Идем с нами… Освободись…
Наконец-то я разобрал слова. Я начал смеяться. Свободным! Да, теперь я был свободным.
Вода вокруг меня стала теплой и оживленной. Мягкие руки касались моих рук, спины, плеч. Девушки играли со мной, как шторм играет с лодочкой, и каждый раз, когда я пытался схватить одну из них, а потом другую, они ускользали от меня как мелкая рыбешка проскальзывает сквозь сети.
Наконец, когда я устал настолько, что уже не мог гоняться за ними и почувствовал, что голова моя уже уходит под воду, тонкие пальчики сплелись с моими, снова подтягивая меня на поверхность. Красивое женское личико приблизилось ко мне вплотную и я снова услышал звонкий смех. Дрожь возбуждения пробежала по телу, когда ее темные губы коснулись моих.
Я потянулся к ней, и на этот раз она не отстранялась, а с охотой попалась мне в руки. Я страстно поцеловал ее и снова почувствовал разряд. Никогда еще я не испытывал такого. Я не хотел, чтобы это прекращалось.
