Терри Гудкайнд - Девятое Правило Волшебника
— Никки, когда мы стояли на том месте, где нашли убитых, ты что-то говорила о кровавом безумии. Что ты имела в виду?
Никки кое-как села, завернувшись в одеяло.
— Это не простое убийство. Разве тебе не очевидно?
Он думал точно так же. Ему еще не приходилось видеть зрелища столь неукротимой ярости. Но он хорошо понимал, что колдунья должна знать намного больше.
— Я же тебе говорила, — бросила Кара, обращаясь к Никки, — он ничего не знал и не знает до сих пор.
Она уже почти заснула, но теперь, подложив под голову локоть, приготовилась внимательно слушать. Ричард недоуменно посмотрел на морд-сит, потом на колдунью.
— Чего это я не знаю?
Никки отвела пальцами мокрые волосы, упавшие на лицо. Она выглядела несколько озадаченной.
— Ты говорил, что получил письмо, которое я отправила!
— Да, получил. — Казалось, это было сто лет назад. Сквозь туман усталости и тревоги он попытался припомнить содержание письма Никки. Там было что-то о Джегане, превращающем людей в орудия убийства. — Твое письмо оказалось очень кстати, оно помогло мне представить общую картину происходившего с нами. А еще я оценил твое предупреждение насчет того, что для своих темных дел Джегань начал использовать людей, владеющих даром. Этот Николас Скользящий, видимо, был одной из таких штучек.
— Николас! — Никки словно выплюнула это имя и вздрогнула так, что ей пришлось поправлять одеяло, сползшее с плеч. — Да он всего лишь мелкая блоха на загривке волка!
Ну, если Николас был лишь блохой, то Ричард надеялся никогда не столкнуться с тем волком. Прозванный Скользящим, Николас был магом, которому сестры Тьмы дали качества, далеко превосходящие все возможности человека. Прежде считалось, что искусство наложения таких чар на людей утеряно, а может быть, вообще относится к области легенд. Ведь, помимо прочего, для этого бесчестного дела требовалось применять не только Магию Приращения, но и Магию Ущерба. Врожденных способностей к Магии Ущерба не наблюдалось много сотен лет, пока не появился на свет Ричард. Но кое-кто — очень немногие — сумели, не имея врожденного дара, научиться использовать эту разновидность магии. Одним из таких был покойный Даркен Рал. Рассказывали, что он продавал невинные детские души Владетелю потустороннего мира в обмен на разные одолжения — в том числе и на способность пользоваться Магией Ущерба.
Ричард также предполагал, что первые сестры Тьмы тоже могли пообещать какие-то услуги Владетелю — и таким образом обрели знания о Магии Ущерба, которые и стали тайно передавать своим ученикам.
Когда пал Дворец Пророков, Джегань захватил в плен многих волшебниц — как сестер Света, так и сестер Тьмы, но с тех пор число их постоянно убывало.
Судя по тому, что узнал Ричард, сноходец умел проникать во все уголки сознания людей и тем самым подчинять их себе. Не оставалось ни единой личной мысли, которой он бы не знал, ни единого тайного поступка, свидетелем которого он бы не стал. Невозможно представить себе более полное насилие. Еще хуже то, что от взгляда сноходца нигде нельзя было укрыться, но при этом жертва даже не всегда могла заметить, что Джегань проник в ее сознание.
Никки рассказывала, что от этого бесцеремонного вторжения сноходца несколько сестер потеряли рассудок. Ричард знал, что, установив такую связь, Джегань мог причинить пленникам жесточайшую боль — а если пожелает, то и довести до смерти. Поэтому он мог заставить сестер делать все, что ему потребуется.
В древности один из предков Ричарда, желая защитить свой народ от сноходцев того времени, разработал защитные магические приемы — и с тех пор те, кто приносил клятву верности лорду Ралу, не поддавались этому злу. Унаследовав дар, Ричард унаследовал также и эту способность. Когда в Новом мире вновь объявился сноходец, она оберегала всех, кто хранил верность правителю Д’Хары, — Джегань не мог прокрасться в их сознание и поработить их.
Хотя формальную преданность лорду Ралу изъявили все люди Д’Хары, магическая защита реально действовала только в том случае, если человек поклялся в этой верности совершенно искренне. И Энн, аббатиса сестер Света, и Верна, которую Энн назначила своей преемницей, пытались спасти своих сестер, прокравшись в лагерь Имперского Ордена. Сестрам, попавшим в плен, предлагали установить эту защитную связь, для этого они лишь должны были всем сердцем принять верность Ричарду. Но в большинстве своем пленницы были уже настолько запуганы Джеганем, что отвергали возможность обрести свободу. Да и не все они стремились стать свободными: ведь свобода требовала не только усилий, но и риска. Кое-кто предпочитал обманывать себя и воспринимать свои цепи как защитные доспехи.
Никки долго находилась в услужении у Ордена: сперва — у сестер Света, потом — у сестер Тьмы, и наконец — у самого Джеганя. Она ушла от них; она приняла любовь к жизни — веру Ричарда. Непоколебимая верность ему и его убеждениям вырвала ее из когтей сноходца; более того, она покончила с рабским служением кому бы то ни было. Теперь ее жизнь принадлежала лишь ей самой, и недаром она теперь выглядела так ярко и горделиво.
— Но до конца я не дочитал, — признался Ричард. — Тут как раз началось нападение тех солдат, которых Николас прислал, чтобы схватить нас. Я уже говорил тебе — вскоре Сабар был убит, а письмо попало в огонь и сгорело…
— Добрые духи, — пробормотала Никки, откидываясь к скале. — А я-то думала, ты знал…
Только усталость помешала Ричарду выйти из себя:
— Знал — что?
Никки уронила руки на колени и устало вздохнула.
— Джегань придумал, как взятые им в плен сестры Тьмы могут применить свои способности для создания живых орудий из людей — как это делалось во времена великой войны. Во многих смыслах он человек выдающийся. Он любит и умеет находить новые знания и усваивать их. К нему свозят книги из всех разграбленных земель. Я видела часть этих книг. Помимо всевозможных пророчеств, там были древние учебники по магии времен великой войны.
— Однако будучи весьма умен и являясь сноходцем, сам он даром не владеет, — продолжила она после паузы. — Поэтому его понимание сути дара в лучшем случае поверхностно. Он не постиг, что такое Хань и как действует эта великая сила жизни. Человеку, не владеющему магией, трудно глубоко осознать такие понятия. Ты имеешь дар — и то не все понимаешь, не знаешь, как он на самом деле работает. Но Джегань, вообще не умея пользоваться магией, жестоко заблуждается, требуя, чтобы какие-то вещи осуществлялись лишь потому, что ему привиделось во сне — и он, великий император, желает воплотить свои видения в жизнь.
