Марианна Алферова - След на воде
Превозмогая боль в боку, Алексей поднялся и влепил сомкнутыми кулаками Матвею по загривку. Вот так подействовало! Бугай растянулся на земле. Амбарный замок поджигатель успел лишь вставить в металлическое ухо, но не защелкнул, и одной секунды хватило, чтобы сорвать замок и распахнуть дверь. Внутри бушевало пламя. Даже по земле, щедро политой из канистры, танцуя, разбегались оранжевые змейки, взбираясь на сложенную в углу поленницу. И в огненной пляске угадывались два темных силуэта на земляном полу. Но были ли эти двое живы? Алексей мысленно поблагодарил странную особенность своей души – за то, что так и не сросся с водным ожерельем. Иначе он не смог бы войти в этот охваченный огнем сарай. Заслоняясь рукой от нестерпимого жара, он отпрянул назад, стянул с шеи шарф и обмотал им рот и нос. Затем, хлебнув побольше воздуху, рванулся внутрь. До лежащих было три шага. Но весь фокус был в том, что он должен был вытащить обоих зараз: времени, чтобы вернуться за вторым, у него не было. Алексей взвалил Юла на плечо – слава Богу, мальчишка был костляв и легок, – а Романа ухватил за ворот куртки и поволок за собою, как мешок. Но дверь исчезла. Алексей ткнулся в стену и отпрянул. Оглянулся. Увидел лишь танцующий повсюду огонь. Выхода не было. И воздуха тоже. Пламя гудело, набирая силу. Алексей рванулся влево. И опять ткнулся в стену. Но выход должен быть где-то здесь! Рядом! Он вновь шагнул влево. Этот шаг мог оказаться последним…
Дверь возникла неожиданно, когда он уже отчаялся ее найти. Они вывалились наружу. Зайдясь кашлем, Алексей повалился возле соседнего сарая, не в силах больше сделать ни шагу. Он очнулся, лишь когда возле него, шипя, шлепнулась в лужу горящая головешка. Тогда, оставив Романа лежать на земле, он поволок одного Юла вниз, к реке. Мальчишка не подавал признаков жизни. Его ожерелье усохло и впилось в кожу так, что его почти не было видно. Алексей с разбегу бросился в ледяную воду и окунул вместе с собою Юла. Когда голова мальчика вновь вынырнула на поверхность, водная нить вновь сверкала живым серебром. Пацан сделал судорожный вздох и открыл глаза. Алексей вытащил брата на берег и усадил на землю. Теперь можно бежать за Романом. Алексей обернулся: наверху среди сараев бесилось пламя, раскидывая все шире и шире загребущие руки. Несколько мужиков и баб, истошно вопя, носились вокруг с ведрами, напрасно плеща воду на обезумевший огонь. Алексей побежал наверх. Ноги его подгибались, но он все равно бежал, пересиливая себя. После ледяного холода речной воды его вновь бросило в жар. Ожерелье неожиданно ожило и сдавило горло.
“Надо было напиться”, – мелькнула мысль.
Но теперь некогда было возвращаться назад, к реке.
Роман лежал там, где он его оставил: головой на какой-то коряге, ногами в грязной луже. Дыхание пламени жгло немилосердно. От влажной земли поднимался густой пар. Двое поджигателей успели исчезнуть с места преступления. Алексей подхватил колдуна под мышки и поволок к реке. Роман висел мешком у него на руках. Как и Юлу, водное ожерелье впилось ему в шею. К тому же все лицо колдуна было обожжено – белые волдыри обметали губы и ноздри, болячки вспухли на щеках и шее. Когда Алексей втащил его в воду, Роман сразу камнем пошел на дно. Алексей поднял его и вновь окунул – тот же эффект: ожерелье размокло, освободив шею, но колдун не подавал признаков жизни. Алексей влепил ему пощечину, потом другую. Никакого эффекта! Роман по-прежнему был бездвижен.
– Не так! – остановил его Юл. – Соедини ваши ожерелья.
– Что? – не понял Алексей.
– Пусть твое ожерелье коснется водной нити Романа. Ясно?
Алексей сделал так, как говорил мальчишка, – прижал колдуна к себе так, чтобы их водные нити соприкоснулись, будто брат брата обнимал после долгой разлуки. А может, колдун, в самом деле, его брат – неведомая родня? Когда водные нити соединились, Алексею почудилось, что холодная змея обвивает его шею. И, соскальзывая, переползает, чтобы обвиться вокруг колдуна. Судорога пробежала по телу Романа, он глубоко втянул в себя воздух, внутри что-то захрипело, и из носа пошла кровь. Но после первого вздоха дыхание вновь прекратилось.
– Еще раз! – крикнул Юл.
При новом соприкосновении водных нитей Роман захлебнулся воздухом и закашлялся. Алексей невольно отпрянул: боль была такая, будто лезвием полоснули по шее. А колдун вырвался из рук своего спасителя и с головой ушел под воду. Алексей тут же окунулся следом, пытаясь схватить ускользнувшее тело, но Роман исчез. Алексей нырял вновь и вновь, но не мог его отыскать. После третьего раза он, чертыхнувшись, выполз на берег – тело наверняка уже унесло течением. И тут же темная вода на стремнине вскипела белой пеной, и на поверхность вынырнула голова Романа. Радостно засмеявшись, колдун поплыл к берегу, легко рассекая воду.
– Живой, – изумился Алексей.
– А что же ты думал? Что я могу утонуть? Да? – расхохотался Роман. – Да еще в Пустосвятовке! Ожоги сошли с его лица, на матово-белой коже лишь кое-где сохранились красные пятна. Только концы волос, опаленные огнем, осыпались, и теперь вместо длинных черных прядей на голове колдуна остались короткие черные клочья, торчащие во все стороны, отчего сделался он похож на лукавого чертушку с рожками на макушке.
– Ну что ж, Лешенька, мы с тобой, кажется, квиты, – хмыкнул Роман. – После такого мы должны стать друзьями, а? Неужели не станем? Мне, признаться, нечасто спасали жизнь, и помнить я буду долго.
Стеновский передернул плечами. Его жест мог означать что угодно: сомнительно, может быть, вряд ли. Роман засмеялся, стаскивая мокрую одежду. Выжал ее и вновь, влажную, натянул. Казалось, от этого он не испытывал ни малейшего неудобства.
– Знатно горит, – сказал Юл.
Роман поднял голову. На месте старых сараев колыхалась сплошная стена огня.
Колдун вернулся к реке, вошел в воду по колено и поднял руки. Тучи в небе над его головой почернели, взбухли, и из них стеной хлынул дождь. Такие ливни бывают лишь летом – осенью вода сочится помалу и подолгу. Тут же сплошной поток обрушился на бушующее пламя. Огонь, извиваясь, пытался ускользнуть и спастись, заползти под уцелевшие крыши сарайчиков и там затаиться, но ливень хлестал его водными плетьми, как взбесившегося пса, и гнал, гнал, истребляя. Клубы черного дыма потянулись к небу, а по земле, пенясь, побежали мутные ручьи и хлынули в реку.
– Тебя позвало на помощь ожерелье? – спросил Юл. – Оно ведь умеет звать на помощь. Так ведь, колдун? Умеет?
– Умеет, – не стал отрицать Роман.
Он выбрался из реки и пошел по осклизшей от дождя тропинке. Алексей двинулся за ним. Но что-то заставило его оглянуться. Юл стоял на берегу, а за его спиной, вырастая из пелены дождя, колебалась призрачная картина: лесное озеро, окруженное вековыми елями, крошечная церквушка поднималась прямо из воды, на берегу же теснились, стремясь прижаться друг к другу, островерхие, крытые металлической черепицей новенькие дома. Алексей смотрел на это видение, сотканное из дождевых струй, и не мог двинуться с места.
