Александр Ковальков - Жрец Проказницы
Обычные арены расположены не так близко к источнику, и все это время можно смело увеличивать в два, а то и три раза. Да и защитный полог там образован полусферой, что еще больше сужает доступное поле деятельности. Мне такие ограничения невыгодны.
Ну и в-третьих, очень немаловажным фактором для меня является отсутствие здесь вездесущих зевак. На полигоне присутствуют только дуэлянты, следить же за ними имеют возможность лишь секунданты из небольшой пристройки, в которой максимум может поместиться человек двадцать. Однако кто же пустит сюда посторонних? Правильно, никто.
Наконец секунданты дали добро, и мы с бароном прошли каждый на свою половину полигона. Подав сигнал готовности, дождался такого же от противника (а’Шерм помедлил с минуту, приводя чувства в порядок). Заработали защитные пологи. До времени наша с бароном территория оказалась разделена дополнительным пологом ровно посередине. Дуэль началась.
Ну что сказать, ну что сказать?
Желаю знать, что будет.
Желаю знать, желаю знать…
Устроены как люди!
немного фальшивя, пропел я прицепившиеся строчки, одновременно вскрывая грудную клетку барона и извлекая кристаллы душ. Тирн а’Шерм был еще жив, но это ненадолго.
Дуэль, как и было запланировано, заняла пять минут (отведенные на подготовку) и… одно мгновение.
Барон не преминул воспользоваться тайным козырем и перекачал энергию из кристаллов в имеющиеся у него три защитных и один атакующий артефакты, еще один атакующий артефакт он зарядил (не полностью) самостоятельно в отведенные пять минут. Также он подготовил и несколько атакующих плетений, запитав их Силой. Еще а’Шерм создал в ауре плетение (это я увидел с помощью особого зрения), но не наполнил его энергией до поры до времени. Все, что ему оставалось, — активировать артефакты и направить на меня заранее созданные плетения.
Такое его поведение было понятно мне, ничего нового он не придумал. Обычная тактика одного удара. Это когда все, что может атаковать, направляется в противника, дальше активируются защитные артефакты, и остается уповать только на то, что твоя атака убьет противника, а его атака завязнет в твоей защите. Логично. Планируя свою дуэль с адептом боя, я изначально планировал (с небольшими оговорками) поступить так же.
Присутствует, конечно, и фактор неопределенности, ибо в рунах, нанесенных на оружие, я ни бум-бум, однако его можно исключить банальной десятипроцентной избыточностью защиты. Не того класса у барона клинки, чтобы об этом беспокоиться. Справедливости ради стоит отметить и то, что мои клинки не отличались от его по качеству. Вредные гномы не принимают индивидуальные заказы на оружие от тех, кто не достиг звания мастера клинка и мастера боевой магии (обязательно в паре), мотивируя это тем, что иначе человек способен опозорить работу мастера. Созданное же людьми оружие, даже лучшие его экземпляры, и сравнивать нечего с гномьей работой. Разумеется, встречаются редкие мастера, но… у них такие же требования, что и у подгорных жителей.
С моей точки зрения, барон, не зная реальной моей силы, а опираясь на неподтвержденные слухи, допустил в таком подходе две ошибки: подготовил только одно незапитанное плетение (возможно, на большее не хватало его концентрации) и взял только те артефакты, которые собирался использовать, дав мне возможность заранее узнать, чем и с какой силой собирается атаковать. Нет, вру! Была еще третья ошибка: он повел себя так, что дуэль между ним и мной оказалась неизбежной.
Я же пришел вообще без артефактов. Единственное — у меня с собой было два десятка игл мархов (рунное оружие гномьей ковки: меч, кинжал и тринадцать метательных ножей — не в счет). Доспехи я также не надел, ограничившись костюмом из кожи василиска и легкой кольчугой. Таким образом я демонстрировал свою уверенность в исходе предстоящего поединка своему завтрашнему противнику, а ныне секунданту противной стороны — Камару ад’Лека. Зачем? Ну во-первых, это означало, что в его глазах я буду выглядеть самоуверенным болваном, обходящимся только своими силами и не использующим не очень популярные среди боевых магов «костыли» — артефакты. Во-вторых, я не хотел показывать ему свой арсенал до времени. Слишком уж артефакты интимная вещь. По доходам, позволить себе действительно хороший артефакт, способный выдержать все нагрузки и нормально работать в условиях магического боя, может только мастер. Ну и в-третьих, таким образом я давал Камару легкий намек на то, что и в следующем поединке буду следовать той тактике, какой намеревался воспользоваться мой сегодняшний оппонент (в этом мы с бароном сходились, но по разным причинам). Я надеялся, что адепт боя попадется на мою удочку и не будет чрезмерно готовиться к нашей дуэли. К тому же я банально не хотел показывать адепту боя свой уровень владения клинками, намереваясь выиграть дуэль на одной лишь собственной магии.
Но что-то я отвлекся. Вернемся к нашим бара… к нашему барону.
Тирн а’Шерм, как и ожидалось, с исчезновением ограждающего нас защитного полога активировал заготовленные плетения и атакующие артефакты, пытаясь сломить мое сопротивление в первое мгновение боя. Защитные же артефакты должны были быть активированы в следующее мгновение. Этого момента я ему и не дал.
Все отведенное на подготовку время я, откровенно говоря, филонил, отдыхая после бессонной ночи. А что? Барон мне был не противник. К тому же я отлично знал заранее все его действия. Мне было достаточно создать лишь несколько атакующих (перестраховался и сделал даже больше, чем нужно) и одно защитное (с небольшим запасом прочности) плетение. Добавим к этому отличное чувство времени, благодаря которому я вогнал свое сознание в режим ускоренного восприятия за несколько секунд до начала активных дуэльных действий. И в итоге получим: как бы мой противник ни был подготовлен, даже с учетом крапленых карт в рукаве, я имел несколько мгновений на то, чтобы начать действовать первым.
В тот момент, когда атакующие плетения барона еще только срывались с его ауры и устремлялись ко мне, мое заклинание из целительского арсенала уже достигло и начало корежить энергетическую составляющую его ауры. Воспользоваться защитными артефактами он не успел, рухнув на земляной пол полигона безвольной куклой. От его же атаки я просто увернулся, даже не потратив времени на создание защитного полога.
Когда все было кончено, я подошел к тому, кто еще мгновение назад считал себя живым человеком. Теперь же в его глазах поселилась смертная тоска и обреченность. Напевая прицепившуюся песенку, я взрезал ему грудную клетку.
