Александр Сапегин - Долгие дороги сказок
Простые маги, что люди, что эльфы или орки, применяемое собой или другим магом заклинание видели истинным зрением как потоки света, световые фигуры или цветовые сполохи, реже как простенький рисунок. Гномы, в силу своей природы, видели побольше остальных, и заклинание в их глазах виделось замысловатым узором, напитанным игрой электрических сполохов.
Андрей, в человеческом облике, воспринимал творимую магию как кружево. Простые заклинания напоминали простенькое макраме. Сложные — работу опытной кружевницы. И только когда он был в истинном виде, магия приобретала сложный трехмерный узор, наполненный глубиной и цветовой палитрой. Места сочленения сверкали строгой красотой граней и изяществом силовых линий.
Повеяло прохладным ветерком, кайф то какой! Морсику бы кто поднес, да спина не чесалась.
На другую сторону балюстрады вышел высокий мужчина в строгом синем камзоле магистра. Длинные, с нитками проседи, темные волосы, вышедшего на балюстраду мага, были зачесаны назад и прижаты обручем из серебристого металла, аккуратная бородка обрамляла правильный овал лица. Голубые глаза, в которых без труда угадывался мощный аналитический ум, с тоненькими лучиками прищура, цепко осматривали располагавшийся внизу зал. Довершал картину тонкий аристократический нос. Чувствовалась в мужике порода и несгибаемая стать. На таких как он, женщины слетаются как мотыльки на пламя свечи. Что уж говорить про опытных женщин, если молоденькие баронески Ирма и Марика повернули к нему головы и дружно изобразили охотничью стойку спаниеля… Хм, знакомо ли ему слово «нет»? М-м, судя по девчонкам — нет.
Странное шевеление справа. Острых предметов вокруг вроде не наблюдается, отчего же так сдулся Тимур? С шумом втянув ноздрями воздух, Тимур попытался вжаться в мягкую обивку кресла. Чудак-человек, залезь под кресло и не отсвечивай если так боишься. Ну стоит мужик на балконе, смотрит на нас, но не гонит же! Андрей, по птичьи, склонил голову набок и еще раз осмотрел незнакомца. Аура светится силой и спокойствием, на зависть самому спокойному удаву, нервишки у мужика видно из стали выкованы. Проскальзывают розовые сполохи интереса и тщательно скрываемого любопытства, когда он смотрит на их компашку. Нормально. Расслабляемся дальше, бить не будут.
Мужик сделал пару шагов в их направлении. Тимур вскочил, но запутавшись в своих ногах, рухнул на пол, под кресло, и что-то попытался сказать из под него, но только булькнул. «Цыплята», в противу шебутному Тимуру, замерли в своих креслах соляными столбиками, не дышат даже. Видимо все узнали мужика. Однако! Мужик в синем костюме веселится вовсю, вон как аура розовым исходит, а морда будто из кирпича вылеплена — ни один мускул не шелохнулся. Сурово.
Встав с кресла, коротко поклонившись «синему костюму» и состроив извиняющееся выражение на лице, Андрей принялся поднимать с пола Тимура. Через пару мгновений дитятя был извлечен на свет божий, осмотрен на наличие пыли и грязи на коленях, награжден чувствительным подзатыльником и, несмотря на попытки вялого сопротивления, усажен на место. (Аура у мужика полыхает всеми цветами радуги. Да, плохо ему. Гогота тут не поймут. Нет, глаз все-таки задергался.) Щелчки перед лицами девчонок и легкие пощечины по физиономии Риго тоже не дали какого-нибудь результата. Странные ребята, полдня сюрпризов и ничего, а тут прям моровое поветрие скосило. То что мужик явился причиной неадекватной реакции друзей понятно сразу, но вот кто он? Тимур опять что-то пытается сказать.
— Т…ран, ктор. Маг…ы — опять начало и окончание слов съедены. Плохо.
«Тран…, Тран. Этран!? Ректор! Мать моя женщина!» — мысленно выругался Андрей.
— Риторика очень даже полезна бывает молодой человек, иногда, — мягким баритоном прервал магистр Андреевы мысли вслух, скользящим шагом подойдя сзади и остановившись в паре метров от занимаемых компанией кресел. Ректор глянул на Тимура и покачал головой. Тимур булькнул и онемел подобно остальным подопечным, вперив взгляд в золотистые пуговицы на камзоле ректора… Мда, заразное поветрие.
— Да-да, дабы не оседлали язык быки немоты ибо… Ой, извините! — извинился Андрей за нечаянную грубость. Не стоило злить ТАКУЮ особу. С ректора станется подписать приказ на их отчисление без приказа на прием. Вся учеба выльется в один день, поступили и закончили. Лучше попридержать язык. Быть чуточку вежливым не повредит. Учитывая реакцию подопечных на появление ректора, сам собой напрашивался вывод о крутости и известности данного перца. Ребятки не совсем из глухого угла вышли, чего не скажешь о нем. Начальный анализ ситуации оказался неверным. Видимо будут бить, хорошо если не ногами.
— А что Вы… — Ректор вопросительно посмотрел на Андрея.
— Керровитарр, — ответил тот на немой вопрос, — можно без титула, даже лучше без титула.
— …Керровитарр Без Титула, — растягивая слова и с ехидной смешинкой в глазах произнес ректор, — делаете в магистерской ложе?
Магистерской? Не знал. Кто бы табличку повесил: «Посторонним вход запрещен». Так нет, заходи — гостем будешь.
— Примеряю кресло будущего магистра, — все же не удержался от шпильки Андрей (Ой, дура-а-ак!). Ректор приподнял правую бровь и скептически оглядел его и компанию.
— И ваши друзья тоже?
Судя по лицам «цыплят» они предпочли бы оказаться где-нибудь подальше, желательно под землей, а не составлять Андрею компанию в примерке кресла.
— А ц… подопечным провожу экскурсию на тему: «Как хорошо быть магистром!» Не понимают своего счастья, глупые. Хоть Вы им скажите! Светло, свободно, прохладненько, мягкая мебель и мухи не кусают, не то что внизу. — Андрей указал на творившееся ниже столпотворение. «Что я несу? Плющит меня сегодня не по-децки, добром дело не закончится. Весь день на „витаминки“ нарываться, могут и накормить. А спина как чешется. Не полопалась бы кожа. Валить надо завтра из города. Нет, сегодня валить». Все же линька страшное дело. Вторая ипостась напоминала о себе страшным раздраем и полным отшибанием тормозов, усугубляя все чесоткой по всему телу и зубной болью. Тело само рвалось начать изменение и избавиться от раздражения. Уродливые шрамы, покрывавшие спину и бока, казалось, жили сами по себе и пытались извиваться, по другому свое состояние он определить не мог. — Чувство локтя хорошо, но не на моем боку. Синяки от него, извините, остаются.
— И как Вам? Понравилось? — продолжал допытываться ректор. — А может другое выбрать? К примеру, кресло будущего ректора Школы?
— Нет, не согласен, — опять приподнятая в немом вопросе правая бровь, Магистр Этран вообще не отличался богатством мимики (зато как аура сверкает, ослепнуть можно), — занятие любой должности и кресла, к ней прилагающегося, по моему разумению, требует принятия полной ответственности, соответствующей этой должности, не только прав, но больших обязанностей (Одобрительный кивок). Сесть в кресло ректора я не готов. А что Вы так разволновались по этому поводу?
![Александр Сапегин - Долгие дороги сказок [авторский сборник]](/uploads/posts/books/43001/43001.jpg)
