Анджей Ясинский - Ник. Админ
Я достал золотую монету и пару раз подбросил ее на ладони. Царапнул ножом – тонкая стружка упала на пол. Золото тут высокой пробы, достаточно мягкое. Так, ладно, для эксперимента нам ничего не жалко! Я быстро ввел параметры золота в новое, только что созданное плетение генератора «упрочнялки» и внедрил ее в монету. Затем на всякий случай положил золотой на стол и запитал генератор. Так… Тридцать пять минут для такого объекта – вполне приличная скорость работы. Особенно учитывая, что размер ячейки – где-то на уровне сотни атомов золота. Круто! А ведь генератор плетений сам по себе работает очень быстро, если для сравнения взять количество сгенерированных узлов. К сожалению, собственная емкость сети оказалась невысокой – закачанной в нее инфомагии хватит на… Так, что там комп скажет? Ага, триста сорок шесть лет. Это если монета будет просто лежать. А если постоянно пытаться ее деформировать, например, молотком… с частотой раз в минуту…. с усилием… Получится пятьдесят два года. Забавная зависимость. А если взять насос энергии а-ля Умник… Так, внедрим его в центр монеты… Оп-па! Получаем вечную монету!
Теперь процарапать монету не удалось. Правда, использовать ее по прямому назначению тоже вряд ли получится.
Я поглядел на грязь, которую развел на столе, и мне в голову пришла одна интересная мысль. А если внести кое-какие мелкие изменения в укрепляющее плетение? Например, вместо того чтобы связка, удерживающая соседние узлы, не просто сопротивлялась изменению расстояния между ними, но и сама могла увеличиться в размерах, расталкивая узлы? Благо для такого действия связку надо поменять совсем чуть-чуть.
В задумчивости подергав мочку уха, я положил на стол монету и приступил к работе.
«Готово!» – Я в очередной раз вытер пот со лба. Почему-то оказалось неожиданно трудно работать над этой задачей.
«Я бы на твоем месте поостерегся», – с явным сомнением в голосе произнес Умник.
«Поосторожней так поосторожней, – согласился я и выбросил монету в окно, но так, чтобы ее было видно. Приблизив максимально изображение монеты в бадди-компе, стал наблюдать. С минуту ничего не происходило, затем мне показалось, что в тусклом лунном свете монета шевельнулась. А потом она просто стала уменьшаться в размерах. Слышался легкий треск. Или показалось? Но на последнем этапе процесс пошел все-таки по-другому. С легким хлопком монета раскололась на две неровные части, которые, уже явно шевелясь и иногда покручиваясь на месте, в конце концов истаяли, оставив после себя только золотую пыль.
«Прикольно», – улыбнулся я. Вот еще один прототип оружия нечаянно изобретен.
Эльфийский Лес
– Ваше величество! У нас проблемы с драконом!
Лаурин слегка поморщился. Только-только разрешилась ситуация с переворотом, а уже новые проблемы. К сожалению, плотно пообщаться с драконом самому Лаурину, по известным причинам, не удалось. Вернее он с ним разговаривал в самом начале, как только тот появился на эльфийских территориях. Оценить это событие с точки зрения полезности или, наоборот, ущерба тогда не представлялось возможным. Однако, хорошенько поразмыслив, король дал добро на беспрепятственное перемещение дракона по лесу. Ну, почти беспрепятственное. Его везде сопровождали десять магов, так сказать «во избежание», и тактично предлагалось не посещать территории, контролируемые мятежными кланами. Кстати, такая избирательность была замечена заговорщиками, им стало ясно, что король что-то знает. Это не остановило их, лишь заставило действовать быстрее. Еще дракона не пускали в священную рощу, но поначалу он туда и не рвался. Однако буквально на днях Лаурину передали просьбу дракона о посещении этого места, что поставило короля в затруднительное положение.
Взвесив все «за» и «против», Лаурин решил, что особого вреда не будет, к тому же его волновали причины интереса дракона к роще. Переформировав команду сопровождающих, он дал свое разрешение. В немалой степени этому поспособствовало согласие дракона сотрудничать с эльфами. Договориться об этом было непросто – в соответствии с общественным устройством драконов все важные для расы вопросы имеют право решать лишь те, кто входит в состав так называемого гнезда. Этот дракон не является представителем гнезда, но, как он сказал, лишь потому, что он познанник, то есть ученый. И всякие политические вопросы его интересуют в последнюю очередь.
Тем не менее он имеет большой авторитет среди драконов, и его слова будет достаточно, чтобы эльфы, если захотят, смогли беспрепятственно войти на территорию драконов. Их даже выслушают в гнезде. А дальше все зависит только от самих эльфов. Честно говоря, Лаурин пребывал в некотором замешательстве. Он решительно не представлял, какая выгода может быть от дружбы с драконами – слишком все неожиданно произошло. Никто никогда не рассматривал драконов ни как политическую сторону, ни как партнеров по бизнесу. Впрочем, вреда от этой дружбы точно не будет, к тому же сам факт, что только эльфы могут сотрудничать с драконами, многого стоит. А выгода со временем будет понятна.
– Что там?
– Он уже больше суток лежит неподвижно в центре священной рощи с закрытыми глазами и ни на что не реагирует. Даже на мясо, что приносят ему для еды.
– Хорошо, как только заметите какие-то изменения в его поведении, сразу сообщите, – задумчиво произнес король.
Остается надеяться, что это не болезнь, а нечто вроде медитации – последствия смерти дракона в эльфийском Лесу просто невозможно предсказать. Данный вопрос неожиданно сильно обеспокоил короля, и, отдав нужные распоряжения, спустя пару часов он в сопровождении телохранителей сам отправился к дракону.
Оставив сопровождающих невдалеке, Лаурин подошел к лежащему дракону. Тот лежал на животе, вытянув голову, и не шевелился.
– Кто бы сомневался, – пробормотал король, бросив короткий взгляд на Гору Бога. Немного постояв, он скинул плащ на землю и уселся на него рядом с драконом. В тишине прошло около получаса. Дракон по-прежнему не шевелился, а Лаурин размышлял о последних событиях, о жизни, о дальнейших планах…
– Я скоро уйду.
Лаурин встрепенулся от неожиданности. За последнее время дракон стал говорить очень понятно и почти без ошибок. Тем более на эльфийском языке, с которым раньше явно был не в ладах. Он поднялся и сел рядом с королем. Лежа говорить ему было явно неудобно – вибрирующий мешок на горле при этом прижимался к земле.
– Почему, Драххх? – Лаурин постарался как можно точнее выговорить имя дракона, но сходство было лишь отдаленным. Впрочем, Драххх не возражал против такого произношения.
