Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — ландесфюрст
Ротильда прокричала снова:
— Сэр Ричард, вернитесь!
— Понял? — сказал я Бобику. — Подзадоривает! Если вот так кричать мужчине, он всегда прет еще дальше и глыбже… А мы возьмем и послушаемся.
Мы объехали поляну по широкой дуге, я старался прикинуть, какая же температура в центре круга… хотя в глубине так вообще… возможно, вовсе абсолютный нуль?
Ротильда встретила меня злым взглядом.
— Обязательно надо было туда лезть?
— А как же, — ответил я. — Вы не заметили, Ваше Величество, что, когда рядом с дорогой появится большая темная лужа, ребенок обязательно свернет и походит по этой интересной и таинственной области?
Она ответила надменно:
— Я никогда не ходила по лужам!
Я всмотрелся в ее лицо.
— Правда?
— Правда! — ответила она с вызовом.
— А если честно? — спросил я, не отрывая взгляда от ее лица. — Ваше Величество, женщины врут и по мелочам, но вы же королева, должны брехать только в государственных интересах, а в мелочах быть правдивой…
Она спросил сварливо:
— Зачем?
— Больше доверия, — объяснил я.
Он поморщилась, ответила неохотно:
— Всего пару раз… Принцессам не очень-то позволено в лужи… И много нянек смотрят за каждым шагом.
— Спасибо, Ваше Величество, — сказал я, — так я и думал. Ибо те прилежные, что никогда не лезут в лужи, никогда не становятся королями или королевами. Для этого нужен характер! А начало ему в способности свернуть с чистой дороги и влезть в лужу…
Бобик выметнулся впереди и требовательно гавкнул. Зайчик прибавил скорость, лошадка Ротильды теперь идет не хромая, и вскоре деревья начали расступаться, впереди блеснул солнечный свет, а дальше распахнулся зеленый простор бесконечной равнины под чистым синим небом.
— Значит, — сказал я, — это замороженное место и есть самое то, что не дает людям вырваться из Леса?
— Может быть, — предположила она, — те омерзительные люди озера? Я чувствовала, что они уже завладевают моими чувствами…
Я пожал плечами.
— Не важно. Главное, мы прошли насквозь кратчайшим путем. Ламбертиния уже рядом… И этот Лес Ночи оказался совсем не таким огромным, как я считал. И мои тролли точно не здесь… И Ночи не было, я разочарован… Ох, проклятие… Это что за люди?
В двух сотнях ярдов с треском распахнулись высокие кустарники, выметнулся отряд в десяток панцирных всадников, не рыцарей, но во главе мчится именно рыцарь с султаном перьев на шлеме, на ходу вытащил меч и что-то прокричал, указывая в нашу сторону.
Ротильда вскрикнула отчаянно:
— Это граф Табард Вустерский!.. Его знамя…
— И что? — спросил я.
— Он сильнейший в королевстве, — прошептала она, — как рыцарь… и как полководец! Значит, и он с ними…
Я сказал язвительно:
— И этот сильнейший?..
— Да…
— Один лучший, — буркнул я, — другой сильнейший… Значит, вы ухитрились восстановить против себя всех в королевстве? И после этого мечтаете, чтобы я на вас женился?
Она даже не обратила внимания на ядовитый выпад, бледная и трепещущая, прижала руки к груди и смотрела на всадников, что все ускоряют бег могучих коней.
— Как они поняли, — прошептала она, — что пройдем через лес Ночи?..
— Не это важно, — пробормотал я. — А вот то, что этот Табард догадался побыстрее обогнуть его и ждать здесь… гм, в самом деле не последний дурак…
Руки мои уже достали лук, я наложил первую стрелу и выпустил со звонким щелчком по рукавичке. Пока она шла в цель, я успел выпустить еще три, и все ударили в щели между доспехами.
Еще две заставили всадников пошатнуться, после чего я бросил лук на землю, выхватил меч и едва успел отбить удар первого из тех, кого не достали мои стрелы.
Мимо промчались еще трое, я закрывался щитом и бил в ответ, а когда развернул коня и приготовился встретить повторную атаку, их осталось уже двое.
За это время те, кого ранили мои стрелы, бросились к Ротильде, но там Бобик оскалил зубы и так рявкнул, что кони от громового рыка в ужасе встали на дыбы и сбросили всадников, а потом ринулись, дрожа всем телом, прочь.
Я пронесся кругами, покрикивая, что, если кто поднимется с земли, пусть не жалуется, я уже зол, и все остались лежать, кто распростертый, кто оглушенный, а кто с рычанием старается выдернуть глубоко засевшую стрелу.
На коне только один — рыцарь с перьями на шлеме, я налетел со всей яростью, опрокинул с лошадью вместе, однако он извернулся и не попал под ее грузное тело, откатился, быстро вскочил и с мечом в руке люто уставился на меня в прорезь шлема.
Я соскочил на землю.
— Хочешь на равных?
Издали донесся крик Ротильды:
— Это же Табард!.. Дерись с коня!
Я сказал этому благожелательно:
— Не обращайте внимания, сэр. Женщина, что она понимает… Может быть, предпочтете сдаться?
Он зарычал как дикий вепрь и ринулся на меня, укрывшись щитом и приготовив меч для удара. Я не стал отступать или парировать, пошел на опережение, сильным ударом выбил меч из руки и тут же ударом в забрало поверг на землю, да так поверг, что он перекувырнулся трижды.
Я пошел следом, пару раз влупил ногами под ребра, проверяя прочность доспехов, затем встал коленом ему на грудь и, выдернув нож, приложил холодное лезвие к горлу.
— Сдавайтесь или умрите!
Он прохрипел, кривя разбитый в кровь рот:
— Граф Табард никогда не сдастся неизвестному…
Я хотел было нажать на рукоять ножа, лезвие легко погрузится в горло и заодно разрежет сонную артерию, но взгляд графа прям, держится с достоинством, на лице нет страха, и мое мохнатое сердце политика дрогнуло.
— Черт с вами, — сказал я.
Ротильда наблюдала издали, она только видела, что я наклонился к уху поверженного, что-то шепнул.
Граф подо мной вздрогнул, посмотрел на меня дикими глазами, потом весь обмяк. С его губ сорвалось едва слышное:
— Сдаюсь…
Я поднялся, сунул нож обратно, а графу протянул руку. Он послушно ухватился за мои пальцы, тяжелый и громадный в таких почти турнирных доспехах. Я поднял его, он поклонился и потащился, сильно хромая, к брошенным коням.
Ротильда закричала в диком возмущении:
— Что?.. Он уходит?.. Да я его сама убью!
— Успокойтесь, — сказал я строго. — Вы Ваше Величество или все-таки прачка? Вот и величествуйте, уже недолго осталось…
Она насторожилась.
— Что вы имеете в виду?
Я указал рукой:
— Вот на том берегу уже Ламбертиния. Видимо, мы разминулись с вашим женихом.
Она зябко поежила плечами.
— Еще бы. Он вряд ли поехал через Зачарованный Лес… Нам надо, думаю, вверх по течению.
