Вера Чиркова - Сумерки светлого леса
– Я не так хорошо вижу в темноте, как вы, – с невольной печалью вздохнула Ким, горько жалея о таком прекрасном недавнем счастье, когда её носили через все канавки и корни любимые руки.
Четверо мужчин одновременно шагнули ей на помощь, но первым оказался все-таки Рьялд. Успевший за время её рассказа сотню раз казнить себя и сотню раз воскреснуть с новой надеждой. На прощение Кимелии.
Ну, вот почему, при виде обнимающего его жену принца ему сразу подумалось самое плохое?! Почему полыхнуло в груди такой ярой ненавистью и болью, что на миг даже потемнело в глазах?!
Ведь он никогда даже не подозревал, что способен на такое глупое варварское чувство как ревность. Наоборот, презрительно осуждал все его проявления. Живо вспомнилось, как однажды весной, заехав по пути за обозом на ночевку в деревню, они увидели обезумевшего мужика, яростно крушившего всё подряд в собственном подворье. Не понимая соседей, с нездоровым любопытством наблюдавших за сумасшедшим из-за заборов, бросились во двор и скрутили буяна. И он вроде пришел в себя и даже пустил их на постой и сварил мясо. Но есть не стал, а принялся за уборку. Казался совершенно спокойным и все время был у них на виду, но внезапно исчез. Искали его недолго, но когда нашли, он уже успел задохнуться в петле, которую приладил в темном чуланчике. Соседи, призванные на похороны, пояснили, что во всем виновата жена, сбежавшая вчера с заезжим купцом. Вот этого Рьялд тогда никак не мог понять, как можно так себя вести, если женщина разлюбила и ушла?! Ну, понятно, что неприятно и обидно, но ведь не смертельно? И к тому же в этом мире из-за частых войн и волнений намного больше женщин, чем мужчин, всегда можно найти гораздо более молодую и красивую.
Но только теперь Рьялд со всей полнотой осознал, что именно тогда испытывал брошенный мужик. И мысленно попросил у давно почившего прощения за все презрение и злость, которые чувствовал к нему в тот день. Вполне понимая, насколько похожи они оказались внутренне, несмотря на разницу породивших их миров. Но не желая больше никогда давать волю этой похожести. Особенно желанию любой ценой вернуть свою любимую.
Потому что она тоже имеет право на любовь и на выбор, и если сейчас скажет – нет, значит, он покорно примет ее решение. Но вовсе не перестанет ее любить, эта радость и боль теперь навсегда поселилась в его сердце, и он этому несказанно рад. Потому что сотни лет жил, даже не подозревая о нежности и страсти, таившихся в собственной душе. И расцветивших весь этот неприветливый мир в новые, яркие цвета.
– Ким…
Она скорее угадала, чем услышала в тихом шепоте его боль и надежду и, качнувшись в ту сторону, сразу ощутила на своих плечах тепло родных рук.
Мгновенно крепко обнявших ее в стремлении удержать, уберечь, оградить от всех опасностей враждебного мира. И нежным поглаживанием ладоней попросить прощения за недавнюю боль. И неправда, что любящим сердцам для примирения нужны какие-то слова, нет, достаточно простого прикосновения, если в нем соединилась вся нежность и любовь вселенной.
– Нам нужна информация, – оглянувшись на застывших в тесном объятии молодоженов, сообщил Ольв, – и я не знаю иного способа её достать, кроме разведки. Придется лететь.
– В замок лучше не соваться, – сразу откликнулся Мартин, – знаю я этих темнокланников. Они меньше чем по четверо на такие дела не отправляются. Наслушался про них за годы, что служу во дворце, для вас ведь не секрет, что у нас есть своя гильдия?
– Не секрет, – усмехнулся Ольв, какие могут быть секреты, если он сам уже триста лет и является главой этой гильдии.
Но до сих пор всегда считал её только каналом для получения нужных сведений. И всегда превыше всего ставил интересы и тайны собственного народа, а не возглавляемой им гильдии наемников и телохранителей. И уж точно не ее членов. А вот теперь, пожалуй, пришло время всерьез заняться собственноручно созданной организацией.
– Так вот, многие телохранители, кому повезло в живых остаться, конечно, рассказывали кое-что про методы магов. И я думаю, отпуская вас, они точно знали, что смогут себя защитить в случае нападения фэй. Или просто разведки. Но я понял и другое, жениха пока в замке нет. Значит, он едет?!
– Ты правильно соображаешь, – уловив его мысль, кивнул принц, – и у меня кажется, появилась одна идея.
– Почему ты думаешь, что мы имеем право вмешиваться в семейные дела короля? – отвернувшись, чтобы не видеть глаз брата, Дьёрджес смотрел в ночную мглу за окном. – Ольв, я тебя очень понимаю, но поверь, если мы поссоримся сейчас с Медерием, нам будет очень трудно построить собственное государство. Сам знаешь, земли королевства прилегают к нашим с двух сторон. С третьей стороны горы, а чтобы добраться до Таргила нужно неделю тащиться по заброшенным землям. Да ты же там ходил! Ну и даже если, допустим, мы отобьем у магов принцессу, а куда ее денем потом? Увезти в Ирнеин – значит война, да и не собиралась она там жить, кто из девушек хотел, те остались. Причем, война и с королем, и с магами. И даже с Таргилом, если окажется, что именно за ханского наследника Медерий собирается выдать Дель.
– У таргильского наследника уже есть две жены, – вспомнив коротконогого, задиристого смуглокожего крепыша с шапкой вьющихся черных волос возразил Ольвагис, начиная понимать, что зря он сюда пришел.
Разумеется, Дьёрджес прав и ничего из этой затеи не получится. Тем более, никто их не уполномочивал спасать принцессу от очередного жениха, и сама она никаких видимых возражений не выказала. Да и король определенно не обрадуется их вмешательству в свои политические интриги.
Жаль только зря использованного в первый же день портального камня, выданного ему магами на самый крайний случай. Ведь за один день их успели изготовить всего несколько. Несмотря на помощь Эниля, открывшего инлинам тайное заклинание. По требованию Дисси, разумеется, и хотя очень сердит был верховный маг эльфов, но инлины, глядя на него, мрачнели еще больше. Представляя, чем придется расплачиваться их королеве за такую важную тайну. Даже маги темного клана не умели перемещаться дальше, чем на несколько локтей. И только эльфийским магистрам было доступно искусства мгновенного перемещения в любую точку, где они хоть раз побывали.
Про себя принц теперь даже не думал. Все его робкие надежды и наивные планы сгорели в один миг, и то, что таилось под толстым слоем пепла, лучше было не ворошить. Слишком больно обжигали эти, оставшиеся на дне сердца, угольки.
– Отец, мы не помешаем?!
Резко обернувшись, главный советник ошеломленно смотрел, как в комнату, вовсе не дожидаясь его разрешения, спокойно входят Сем с Бини, Кайтадис с Вареной и Шимирл с Эстейрисом.{19}
