Дарт Лонгботтом (СИ) - "Добрый Волдеморт"

Невилл испуганно побледнел и уже другими глазами посмотрел на жабу, которая при этом гордо надулась, словно понимая, что говорят о ней.

— Да, сынок, Трефор — очень полезное существо, — произнёс Палпатин, вторя мыслям мальчика. — А что пока ваша связь вызывает некоторые трудности, так в этом нет ничего страшного. Твоя неуклюжесть со временем исчезнет, и с зельями тоже всё наладится. В общем, не переживай.

— Как вы у себя на Гриффиндоре постоянно находите приключения? — не выдержала Сьюзен. — Да у нас за всё время учёбы вряд ли произойдёт столько интересного, сколько у вас за полгода!

— Не так уж это приятно, всё время подвергаться опасности, — Амелия нервно осушила бокал и строго посмотрела на племянницу. — Поверь, Сьюзи, постоянно жить на грани даже врагу не пожелаешь. Надеюсь, это все ужасы, что произошли в Хогвартсе? — посмотрела она на Невилла.

— Эмм, нет, тётя Амелия, — мальчик шмыгнул носом и рассказал, как их наказала Макгонагалл. Она отправила их на отработку в Запретный лес… ночью.

— Что? Что вы натворили? — теперь уже ошеломлённая Августа грозно уставилась на внука.

— Ребята, это… Норберта спасали. Он пока маленький был, его Хагрид у себя держал, — покраснел Невилл. — А потом пришлось его в заповедник отправить. Норберт — это дракон, породы норвежский горбатый.

— Сначала цербер, потом дракон! Да что творится в этой школе? — зашипела Амелия. — Теперь в Хогвартсе держат без охраны тварей высшего класса опасности, с которыми не каждый взрослый способен справиться?

— А почему ты думаешь, авроры такие бесстрашные? — рассмеялся Палпатин и взглядом приказал домовушке налить дамам ещё вина. — Нас, гриффиндорцев, с детства закаляют в горниле опасностей. Подожди, в следующем году они будут сражаться с кем-нибудь ещё более страшным. С акромантулами или мантикорой.

— К счастью, этих тварей вокруг Хогвартса нет, — хмыкнула Боунс. — Ты бы ещё келпи или василиска предложил.

— Поверь, Амелия, — Палпатин окончательно развеселился, вспомнив кое-что из проказ Фрэнка в школе, — гриффиндорцы способны сделать приключение даже из похода в туалет.

— Ну не за столом же! — возмутилась Августа. — Мордредов Аврорат оставляет свой отпечаток даже на детях из благороднейших и древнейших семей.

— Простите, матушка, — преувеличено куртуазно поклонился Палпатин и чуть не ткнулся носом в стоявший перед ним бокал.

— Осторожно, Фрэнк, — прыснула Амелия. — Иначе леди Августа не посмотрит, что ты глава рода, и выпорет, как ребёнка!

— Да, сынок, — Палпатин с демонстративной печалью посмотрел на Невилла. — Я в детстве тоже был неуклюжим. Иногда это качество проявляется и сейчас, особенно когда хорошо выпью. Не иначе — родовое проклятье.

Невилл не выдержал и засмеялся. То, что отец отнёсся к его рассказу нормально и даже похвалил, наполнило сердце мальчика счастьем. Значит, не зря он сумел найти в себе смелость, чтобы ответить противному Малфою. Он не трус и не слабак, просто пока медленно соображает.

Через час гости покинули поместье, отец ушёл в кабинет работать, а бабушка отправилась в гостиную читать. Невилл накрылся одеялом до подбородка и посмотрел в потолок, на котором кружились созвездия, наколдованные бабушкой. То, что отец смог выздороветь, вызывало в душе мальчика безграничную радость.

«Вот бы ещё мама очнулась», — мечтательно вздохнул Невилл, после чего свернулся калачиком и заснул.

За окном шёл снег, заметая сад белым покрывалом. Палпатин сидел за столом и внимательно вчитывался в бумаги, добытые ушлыми ребятами из Лютного переулка. Из доклада становилось понятно, что в среде магглорождённых волшебников зарождается тайное сопротивление власти. Эти люди мечтали улучшить жизнь тех волшебников, кто появился в семьях, где оба родителя были обычными людьми.

«Вот и местные повстанцы, — довольно улыбнулся Палпатин, сидя в тишине своего кабинета. — Вы-то мне и нужны, голубчики! Нужно немедленно выяснить, где собирается эта компания и сколько их всего. Стоит предложить им более серьёзную цель, чем просто пустые жалобы среди своих. Пустыми разговорами лучший мир не построить».

Он достал из шкафа флакон с «Оборотным» зельем и легонько его потряс. Всё было в порядке, и Шив вытащил из специального хранилища один из лежавших там человеческих волосков.

«На этот раз побуду рыжим, — хмыкнул Шив. — Рыжим в Англии больше доверия. Как в старые добрые времена».

Палпатин добавил волос в зелье, дождался нужной реакции и опрокинул в рот содержимое флакона. Несколько секунд трансформации, и вот в комнате стоит совершенно другой человек. Крутанувшись, Палпатин трансгрессировал в Лютный переулок и появился прямо у входа в местную таверну. Согласно полученной информации, здесь собрались люди, которые были ему нужны. Внутри противно звучали волынки, а густой табачный дым с трудом пробивали лучики от магического шара, крутившегося под потолком.

«Какая отвратительная кантина», — презрительно поморщился бывший ситх. Заказав кружку пива, чтобы не выделяться, он стал не спеша пробираться между столиками, внимательно прислушиваясь к мыслям людей. Наконец Шив удовлетворённо вздохнул. В закрытой для посторонних комнате, примыкавшей к общему залу кабака, он услышал мысли тех, кто был ему нужен. На входной двери заговорщики прилепили защитное заклинание, настолько слабое, что Палпатин его просто проигнорировал и вошёл внутрь.

Неожиданное появление таинственной фигуры в капюшоне стало сюрпризом для людей, сидевших за большим круглым столом.

— Ты как сюда попал? — завопил молодой человек с бледным худым лицом, который сидел напротив выхода. — Билл же заколдовал двери. Чёрт, ребята! Это же аврорская облава!

Он направил палочку на бывшего ситха, его рука тряслась. Остальные волшебники тоже вскочили, упавшая со стола посуда жалобно зазвенела.

Палпатин посмотрел на прижавшуюся к стене толпу, которая ощетинилась дрожащими палочками, и тяжело вздохнул. Он рассчитывал, что тайное общество магглорождённых окажется решительней.

— Святая пятница! Да чего вы так всполошились-то? — весело гоготнул Палпатин, мгновенно вживаясь в новую роль, и сбросил капюшон. — Как будто не прибухнуть решили, а прям низложение самой Королевы обсуждаете, ёпт. Спокойней, друзья, нервные болезни даже в Мунго не лечат!

Увидев под капюшоном простое курносое лицо с волнистыми рыжими волосами, волшебники немного расслабились. А когда поняли, что незнакомец говорит с явным акцентом, который выдавал в нём уроженца Нортамберленда или Дарема, то окончательно успокоились и даже опустили палочки.

— Да ты ворвался к нам, как бобби в опиумный притон. Мы и решили, что это авроры накрыли наше сборище! — смущённо пробасил здоровый парень, явно ирландец.

Все вновь расселись за столом, и Палпатин рассказал, что узнал об их компании от Степлтона, с которым сидел в камере Аврората.

— А что с Хавьером случилось, как суд прошёл? — спросил бледный молодой человек.

— Откуда я знаю? — пожал плечами Палпатин. — Я же тогда сидел. Вот только в камеру обратно Степлтон больше не вернулся.

— Значит, Хавьера отправили в Азкабан, — кудрявая девица, лицо которой было размалёвано грубыми тенями и вызывающе яркой помадой, передёрнулась, словно от внезапного холода.

Волшебники стали обсуждать отчаянный поступок Степлтона и его незавидную судьбу. Никто не сомневался, что их старого знакомого отправили в Азкабан, откуда он вряд ли сможет вернуться. Слухи про магическую тюрьму и охраняющих её дементоров ходили самые ужасные.

Пользуясь невербальным заклинанием легилименции, Шив быстро стал своим в новой компании. А после того, как угостил всех выпивкой, так и вообще чуть ли не лучшим другом. Палпатин представился Питером Керриганом и узнал имена собеседников. Оказалось, что бледного парня зовут Ричи, девушку — Харпер, а крупного ирландца — Колмен.

Все они, как и остальные участники собрания, закончили всего пять курсов Хогвартса. Желания возвращаться в обычный мир ни у кого не было, а нормально устроиться в магическом не получалось. Поэтому сейчас большинство магглорождённых волшебников перебивалось случайными деньгами в Лютном переулке. Харпер вообще была индивидуалкой, но работала без сутенёра, только на себя.