Роберт Джордан - Око Мира
Лайн погиб в Проклятых Землях с большей частью тех, кто за ним последовал, но люди Малкир не могли смириться с потерей, и Брийан обвинила короля, утверждая, будто сам Шайол Гул пал бы, если б ал'Акир повел остальных Малкири на север вместе с ее мужем. Горя жаждой мести, она организовала с Ковином Гемалланом, прозванным Ковин Честное Сердце, заговор с целью захватить трон для ее сына Изама. Честное Сердце был героем, любимым не меньше, чем сам ал'Акир, одним из Великих Лордов, но когда Великие Лорды бросали жезлы за короля, всего два отделили его от Акира, и он никогда не забывал, что положи два человека иной цвет на Коронационный Камень — и на троне был бы он. Тем временем Ковин и Брийан двинули солдат обратно из Запустения, чтобы захватить Семь Башен, обескровив гарнизоны Пограничных Фортов.
— Но зависть Ковина коренилась глубже, — неприязнь чуть изменила голос Агельмара, — Честное Сердце, герой, чьи подвиги в Запустении были воспеты повсюду в Пограничных Землях, оказался Другом Темного. Пограничные Форты были ослаблены, и троллоки хлынули в Малкир, будто паводок. Король ал'Акир и Лайн вместе могли бы сплотить страну для отпора; так всегда было раньше. Но гибель, настигшая Лайна в Проклятых Землях, потрясла народ, и троллоково вторжение сломило дух людей, их волю к сопротивлению. Слишком многих людей. Превосходящие силы врага оттеснили Малкири в глубь страны.
Брийан бежала с ребенком, сыном Изамом, и троллоки настигли ее, когда она скакала на юг. Никому не известна в точности их судьба, но о ней можно догадаться. Пожалеть я могу лишь мальчика. Когда измена Ковина Честного Сердца открылась и он был схвачен Джейином Чарином — уже тогда прозванным Джейином Далекоходившим, — когда Честное Сердце доставили в оковах в Семь Башен, Великие Лорды потребовали выставить его голову на копье. Но из-за того, что он был в сердце народа вторым, после ал'Акира и Лайна, король сошелся с Ковином в поединке один на один и сразил его. Ал'Акир плакал, когда убил Ковина. Кое-кто говорил, что он оплакивал друга, который сам отдался Тени, а кое-кто — что это был плач по Малкир.
Лорд Фал Дара печально покачал головой:
— Первый колокол судьбы Семи Башен пробил. Не было времени призывать подмогу из Шайнара и Арафела, и не было никакой надежды, что Малкир выстоит в одиночку, когда в Проклятых Землях погибли пять тысяч ее воинов, а ее малочисленные Пограничные Форты смяты врагом.
Лана в колыбели принесли к ал'Акиру и его Королеве, эл'Леанне. В младенческие руки они вложили меч королей Малкири, тот меч, что он носит и поныне. Оружие, изготовленное Айз Седай во времена Войны Силы, Войны Тени, которой завершилась Эпоха Легенд. Они помазали его голову елеем, назвав Дай Шаном, Коронованным Битвой Лордом, и посвятили в следующие Короли Малкири, и от его имени они принесли древнюю клятву королей и королев Малкири. — Лицо Агельмара посуровело, и он произнес следующие слова так, будто он тоже давал эту, или во многом схожую, клятву: — Противостоять Тени, пока крепко железо и тверд камень. Оборонять Малкири до последней капли крови. Отомстить за то, что нельзя защитить.
Слова его звенели в зале:
— На шею сына эл'Леанна надела памятный медальон, и ребенка, запеленатого собственноручно Королевой, передали двадцати избранным из Королевских Телохранителей, лучшим мечникам, самым беспощадным бойцам. Приказ гласил: отвезти ребенка в Фал Моран. Потом, в последний раз, ал'Акир и эл'Леанна повели Малкири навстречу Тени. Там они погибли, у Геротова Перекрестка, и Малкири погибли, а Семь Башен были разрушены. Шайнар, и Арафел, и Кандор встретили Полулюдей и троллоков у Лестницы Джехаан и отбросили их, но не так далеко, как раньше. Большая часть Малкир осталась в руках троллоков, и год за годом, миля за милей Запустение поглотило ее.
Агельмар тяжело вздохнул. Когда он продолжил, в голосе и в глазах его была печальная гордость:
— Лишь пятеро Телохранителей добрались до Фал Морана, каждый из них был ранен, но ребенка они доставили невредимым. С колыбели они учили его всему, что знали сами. Он узнавал оружие так, как другие дети узнают игрушки, а Запустение исходил так, как другие дети — материнский сад. Клятва, произнесенная над его колыбелью, запечатлелась в памяти юноши. Не осталось ничего, чтобы он мог защищать, но он мог мстить. Он отказался от своих титулов, однако в Пограничных Землях его зовут Некоронованным, и когда бы он ни поднял Золотого Журавля Малкир, всегда придет армия, чтобы последовать за ним. Но он не поведет людей на смерть. В Запустении он ищет расположения смерти так, как кавалер ухаживает за девушкой, но других он к ней не поведет. Если вам требуется войти в Запустение и вас немного, нет проводника лучшего, чтобы отвести вас туда или чтобы доставить вас оттуда в целости и сохранности. Он — лучший из Стражей, и это значит — лучший из лучших. Вы можете оставить здесь этих парней, чтобы немного закалить их и испытать в боях. и целиком положиться на Лана. Запустение — не место для не проверенных в деле мальчиков.
Мэт открыл было рот и захлопнул его, когда Ранд бросил взгляд на друга. Как бы мне хотелось, чтобы он научился держать свой рот на замке.
Найнив, как и Эгвейн, слушала Агельмара с широко раскрытыми глазами, но теперь она вновь разглядывала дно своей чашки, лицо у нее побледнело. Эгвейн положила ладонь ей на руку и сочувственно посмотрела на Мудрую.
В дверях появилась Морейн, следом за нею — Лан. Найнив повернулась к ним спиной.
— Что он сказал? — спросил Ранд. Мэт встал, Перрин — тоже.
— Вот деревенский олух, — пробормотал Агельмар, потом нормальным голосом сказал: — Вы что-нибудь выяснили, Айз Седай, или он просто сумасшедший?
— Он — безумец, — ответила Морейн, — или близок к этому, но с Паданом Фейном не все так просто.
С поклоном в комнату вошел слуга в черно-золотой ливрее, в руках серебряный поднос, на нем — голубой тазик для умывания, кувшин, брусок желтого мыла и небольшое полотенце; он с тревогой взглянул на Агельмара. Морейн жестом указала слуге поставить поднос на стол.
— Прошу прощения, что распоряжаюсь вашими слугами. Лорд Агельмар, — сказала она. — Я позволила себе попросить их об этой услуге.
Агельмар кивнул слуге, тот поставил поднос на стол и поспешно удалился.
— Мои слуги в вашем распоряжении, Айз Седай.
Морейн налила воду в тазик, засучила рукава и стала энергично мыть руки, несмотря на то что от горячей воды поднимался такой пар, будто ее только что вскипятили.
— Я сказала, что он хуже отвратительного злодея, но я и близко не была права. Не думаю, что когда-либо встречала кого-то столь жалкого и униженного, однако в то же время столь же скверного. От прикосновения к нему я почувствовала себя запачканной, и я имею в виду не грязь на его коже. Запачканной здесь. — Она коснулась груди. — Вырождение его души едва не заставило меня усомниться, что он имеет ее. В нем нечто худшее, он не просто Друг Темного.
