Роберт Джордан - Око Мира
— Зачем мастеру Фейну было это делать? — спросила Эгвейн.
— Три года назад... — С тяжелым вздохом Морейн села, навалившись на стул так, словно то, что она делала с Фейном, истощило ее силы. — Этим летом — три года. Так давно. Несомненно, Свет покровительствует нам, иначе Отец Лжи восторжествовал бы еще тогда, когда я сидела и строила планы в Тар Валоне. Три года Фейн охотился за вами для Темного.
— Быть того не может! — воскликнул Ранд. — Он приезжал в Двуречье каждую весну, как часы. Три года? Тогда мы стояли прямо перед ним, и до прошлого года он ни на одного из нас не посмотрел хотя бы дважды.
Айз Седай наставила на него палец, останавливая недоверчивое заявление юноши.
— Фейн рассказал мне все, Ранд. Или почти все. Полагаю, он ухитрился что-то скрыть, что-то важное, вопреки всему, что я смогла сделать, но сказал он достаточно. Три года назад в городок, что в Муранди, за ним явился Получеловек. Разумеется, Фейн был до смерти напуган, но среди Друзей Темного быть призванным таким образом считается очень большой честью. Фейн поверил, что выбран для великих деяний, так оно и вышло, только иначе, чем он предполагал. Его доставили на север, в Запустение, в Проклятые Земли. К Шайол Гул. Там он встретил человека с огненными глазами, который называл себя Ба'алзамоном.
Мэт беспокойно заерзал, а у Ранда сжало горло. Должно быть, так оно и было, конечно, но принять такие слова все равно было нелегко. Один Перрин глядел на Айз Седай так, словно больше ничего не может его удивить.
— Да защитит нас Свет! — с жаром сказал Агельмар.
— Фейну не понравилось то, что с ним сделали в Шайол Гул, — невозмутимо продолжала Морейн. — Пока мы беседовали, он часто кричал об огне и жаре. Его едва не убило, когда Фейн вытягивал воспоминания из самых дальних закоулков памяти, куда он их загнал. Даже с моим Целительством, он — разбитая вдребезги развалина. Потребуется очень много времени, чтобы собрать его воедино. Если и не по той причине, чтобы узнать, что он еще скрывает, но я обязательно приложу все свои силы к этому. Выбран он был из-за того места, где вел свою торговлю. Нет, — быстро сказала она, когда заметила волнение слушателей, — не одно лишь Двуречье. Отец Лжи приблизительно знал, где искать то, что он ищет, но не намного точнее, чем мы в Тар Валоне.
Фейн сказал, что его превратили в гончую Темного, и до некоторой степени был прав. Отец Лжи отправил Фейна на поиски, вначале изменив его так, чтобы тот мог вынести напряжение этой охоты. Фейн и вспоминать боится о том, как были осуществлены в нем эти перемены; за сделанное с ним он ненавидит своего хозяина так же сильно, как и боится. Итак, Фейна отправили вынюхивать и выискивать во всех деревнях вокруг Байрлона, на всем пути до Гор Тумана, вниз до Тарена и по всему Двуречью.
— Три весны назад? — медленно произнес Перрин. — Я помню ту весну. Фейн появился позднее обычного, но что странно: задержался он у нас дольше. Он остался на целую неделю, шатаясь по деревне без дела и скрипя зубами, когда выкладывал деньги за комнату в «Винном Ручье». Денежки свои Фейн любит.
— Теперь я вспомнил, — сказал Мэт. — Все гадали, не заболел ли он и не влюбился ли в какую из местных женщин. Конечно, вряд ли она согласилась бы выйти замуж за торговца. Все равно что выйти замуж за кого-то из Странствующего Народа.
Эгвейн приподняла бровь, покосившись на Мэта, и тот захлопнул рот.
— После этого Фейна вновь забрали в Шайол Гул, и его память была... выжата и процежена. — От интонаций в голосе Айз Седай у Ранда в желудке все перевернулось; они сказали о том, что Морейн имела в виду, куда больше, чем гримаса, промелькнувшая по ее лицу. — То, что он... прочувствовал и осознал... было собрано воедино, сконцентрировано и вложено обратно. Когда на следующий год Фейн появился в Двуречье, свои цели он мог выбирать с большей ясностью. На самом деле даже с большей, чем ожидал Темный. Фейн узнал наверняка, что тот, кого он ищет, — один из трех в Эмондовом Лугу.
Перрин прорычал что-то, а Мэт принялся тихо и монотонно ругаться, причем его не остановил даже свирепый взгляд Найнив. Агельмар с любопытством посмотрел на них. Ранд же ощутил лишь слабый холодок и удивился этому. Еще три года назад Темный охотился за ним... охотился за ними. Он был уверен, что от такой новости у него зуб на зуб должен был бы не попадать.
Морейн не позволила Мэту прервать ее. Она повысила голос, перекрывая его бормотание:
— Когда Фейн возвратился в Лугард, во сне к нему явился Ба'алзамон. Фейн выполнил унизительные ритуалы, описание которых, доведись вам услышать о половине из них, заставило бы вас оглохнуть навеки. Так он соединил себя с Темным узами еще крепче. То, что свершается во снах, бывает куда опаснее того, что происходит наяву. — Ранд пошевелился под острым ее предостерегающим взглядом, но Морейн продолжала, не останавливаясь: — Ему была обещана великая награда — власть над королевствами после победы Ба'алзамона, и приказано: по возвращении в Эмондов Луг пометить тех троих, кого он нашел. Там его должен ждать Получеловек с троллоками. Теперь нам известно, как троллоки появились в Двуречье. В Манетерен должны быть огирская роща и Путевые Врата.
— Самая прекрасная из всех, — сказал Лойал, — за исключением той, что в Тар Валоне. — Он слушал столь же внимательно, как и остальные. — Огир с любовью вспоминают Манетерен.
Агельмар беззвучно повторил губами название, брови его удивленно поднялись. Манетерен.
— Лорд Агельмар, — сказала Морейн. — Я скажу вам, как найти Путевые Врата Мафал Дадаранелл. Их нужно замуровать, выставить охрану, и никого не подпускать к ним близко. Полулюди еще не изучили всех Путей, но эти Путевые Врата — к югу и всего лишь в нескольких часах от Фал Дара.
Лорд Фал Дара встряхнулся, словно очнувшись от транса:
— К югу? Мир! Нам этого и даром не нужно, да осияет нас Свет. Это будет сделано.
— Фейн проследил за нами по Путям? — спросил Перрин. — Должно быть, так и было.
Морейн кивнула:
— Фейн последовал бы за вами троими в могилу, потому что иного выхода у него нет. Когда в Эмондовом Лугу Мурддраал оплошал, он пустил по нашему следу Фейна с троллоками. Исчезающий не позволил бы Фейну скакать с ним; хотя тот и думал, что ему положено иметь лучшую в Двуречье лошадь и красоваться во главе отряда, но Мурддраал заставил Фейна бежать с троллоками, а когда у того отказали ноги, троллокам пришлось тащить его на себе. Троллоки разговаривали между собой так, чтобы Фейну было все понятно, прикидывая и обсуждая лучший способ приготовить его на обед, когда торговец окажется бесполезен. Фейн заявил, что отвратился от Темного еще до того, как троллоки достигли Тарена. Но порой его алчность к обещанной награде прорывается наружу.
